Ольга Лазорева - Чернослив в шоколаде

– Так всегда говорит Ириска, – заметила я. – И это дает ей право беспокоить людей в любое время суток.

– И она права! – засмеялся Гера. – Ты уже решила, как писать будешь?

Меня удивил этот вопрос. Но я всегда слушаю, что говорят на тему книг и особенно непрофессионалы.

– У тебя есть какие-то предложения? – поинтересовалась я.

– Да, мне кажется, что будет интересно в форме рассказов. Ян много всяких баек знает и о знахарях, и вообще из жизни. Ты эти рассказы чем-нибудь свяжи – и здорово получится, – предложил он.

– Спасибо за совет, я поразмыслю, – уклончиво ответила я.

– Только не подумай, что я хочу как-то повлиять, – сказал Гера. – Просто высказываю свое мнение.

– Да, я поняла.

Когда мы подъехали к офису Яна, Гера сказал, что заходить не будет, так как сразу поедет домой и попытается выспаться. Я еще раз поблагодарила его за помощь и крепко поцеловала.

– Мы же друзья! – ответил он. – И я очень рад этому!

– Я тоже! – улыбнулась я и выбралась из машины.

Он уехал, а я пошла к дому.

«Надо же, Гера стал постоянно делать акцент на том, что мы друзья! – думала я. – А ведь я влюблена в него! И довольно сильно! И я так и не успела выяснить про эту Олю! Хотя он сказал, что это давняя любовь».

Когда я подошла к двери, то оказалось, что она закрыта. Я позвонила, и Ян довольно скоро открыл ее. Вид у него, несмотря на шесть утра, был бодрый.

– Голубушка, милушка, – сказал он, внимательно глядя мне в лицо, – ты что-то бледная. Или всю ночь любилися? Так должна изнутри сиять! Но тут что-то не то! Темнота какая-то.

– Чай есть? – спросила я, заходя в коридор.

– Есть, и горячий, – ответил Ян, быстро идя в офис. – Ты бы в туалет сходила, – добавил он, – а то вода уже подпирает.

– А сама я, думаешь, не знаю? – пробормотала я.

И отправилась с туалет. Приведя себя в порядок, пошла в офис. На столе было убрано, что меня приятно удивило. Видно, он подготовился к моему приходу.

– Попей чайку, лапонька, – предложил Ян, пододвигая ко мне большую кружку. – Пирожки вот тут есть. Вчера клиентка целый пакет принесла, сама пекла для меня. Тут и с мясом, и с капусткой, и с яблоками. Кушай, Олюшка!

Я поблагодарила и принялась за еду. Пирожки оказались хоть и холодными, но очень вкусными. Ян откинулся на спинку дивана и молча наблюдал за мной. Когда я закончила есть, вымыла чашку и убрала со стола, он придвинулся ко мне и взял за руки.

– Говори, – тихо сказал Ян. – А то нам писать надо, а ты отягощена грузом, и даже не твоим. Книга от этого не пойдет.

Я улыбнулась немного растерянно и все ему рассказала. Ян слушал внимательно, потом встал и закурил. Затянувшись несколько раз, он затушил окурок и снова сел на диван.

– Оля, – серьезно проговорил он, – весь мир состоит из систем. Ты запомни это один раз и на всю жизнь. И это очень облегчит тебе существование. Система – это как воронка. Ты можешь заглянуть в нее, чтобы почерпнуть необходимую тебе информацию, но всегда следует соблюдать осторожность. Ведь она может затянуть настолько глубоко, что ты пропадешь в ней и даже можешь погибнуть. Твоя Марика – тоже система. И ты зачем-то в нее погружаешься.

– Это просто несчастный подросток, – сказала я, видя, что он молчит. – Вначале мне был интересен персонаж эмо, потом сама Марика, потом как-то так получилось, что она стала просить помочь ей то в одном, то в другом. Не вижу в этом ничего опасного! Обычное общение с другим человеком, и только!

– Ты сама сейчас описала поэтапное погружение в чужую систему, – ответил Ян. – И посмотри, к чему это привело! Ты сегодня испытала стресс из-за совершенно посторонних тебе людей. Как ты понимаешь, система продолжает тебя затягивать, потому что ты обязательно поедешь туда, будешь сопереживать, вновь пытаться помочь. Да и показания еще давать заставят.

– Это вряд ли! – задумчиво проговорила я. – Ведь имеется предсмертная записка, из которой понятно, что это самоубийство.

– Представь идущие часы с открытой крышкой, – продолжил Ян после паузы. – Ты видишь, какой это сложный механизм, видишь движущиеся колесики, которые зубцами цепляются друг за друга и приводят часы в движение. Так и наша жизнь. Системы – это те же колесики, и они должны только соприкасаться, но никак не сливаться друг с другом, понимаешь? Что будет, если одно колесико начнет внедряться в другое? Механизм сломается – и движение остановится. Бери тетрадь, – неожиданно предложил он, – пора записывать, а то я потом собьюсь с мысли.

Я лежал на копне сена и смотрел в небо. Одна звезда, висящая прямо надо мной, была очень крупной и ярко сияла, невольно притягивая мой взгляд.

Я начал смотреть только на нее. Она становилась все крупнее и крупнее и вскоре заполнила собой все видимое пространство. Планета была окутана мощным энергетическим полем, по цветам напоминающим земное. Но это поле было более подвижным и меняющимся за счет многочисленных воронок. Я не смог преодолеть любопытство. Соблюдая максимальную осторожность, без конца анализируя и перепроверяя свои ощущения, я погрузился в одну из воронок. Энергия была очень благоприятной. Меня будто омыло ласковой волной. Но она была чуждой. Моя душа всячески сопротивлялась ее проникновению. Но я упрямо оставался на месте, пытаясь перенастроить себя на эту энергию. Мне хотелось понять ее суть и определить воздействие. Через какое-то время я почувствовал, что привыкаю и начинаю адаптироваться. Проанализировав то, что получил, я понял, как действует эта система. Я настолько увлекся этими открытиями, что все-таки перешел грань, и меня затянуло непозволительно глубоко. Вовремя опомнившись, я набрал в память побольше информации и хотел вылететь обратно, но это оказалось невозможно. Воронка не только крепко держала меня, но и продолжала втягивать внутрь. Тогда я очистился, выбросив из памяти весь груз только что полученной информации. Меня просто раздирало от желания вновь погрузиться в эту энергетику, но я четко усвоил уроки. И я оставил эту систему, с трудом преодолев себя.

Вернувшись в обычное состояние, с облегчением ощутил под собой мягкое сено. Пришла информация: нельзя не только полностью погружаться в чужие системы, но даже просто цепляться за них. Цепляться – это первый шаг к погружению. И если рассматривать людей как системы, то не стоит цепляться за чужие проблемы, потому что, пытаясь их решить, ты нарушишь свою собственную гармонию.

Я вспомнил пьяного отца и реакцию матери. Мне увиделось это как столкновение двух систем. Пьянство отца – это прежде всего его личная проблема, и никто не в силах справиться с ней. Но мать, поддаваясь своим эмоциям, пыталась по-своему решить чужую проблему, погружалась в это, и, ничего не достигнув, теряла энергию, набиралась отрицательных эмоций и этим вредила себе. Став взрослым, я часто наблюдал семьи алкоголиков. Все повторялось в точности. И часто жены, пытаясь помочь, полностью погружались в систему мужа и сами начинали пить.