Джеймс Бенсон - Волны над нами. Английские мини-субмарины и человекоуправляемые торпеды. 1939-1945

Любитель поразмышлять, если бы он оказался на «Х-23», был бы выведен из себя трескучим звонком телефона. Искаженный голос Джорджа Хонора донесся вниз с мокрого и унылого кожуха:

– Главный двигатель, полный вперед, держись курса 172 градуса.

Час спустя они погрузились, чтобы остаться необнаруженными, поскольку утренний свет быстро разгорался. Однажды удачно найдя глубину в тридцать футов, они постоянно ее придерживались и шли вперед на электродвигателе со средней скоростью, на прежнем курсе 172. Это положение сохранялось в течение всего дня. Джордж надеялся достичь французского побережья, не расходуя при этом свой драгоценный кислород. Чтобы добиться этого, он должен был впускать его один раз в пять часов и при этом включать на несколько минут дизельный двигатель, чтобы обеспечить приток свежего воздуха с поверхности. Этот процесс имел специфическое название «продышка» и требовал осторожного осмотра моря через дневной перископ и очень аккуратного удержания лодки на определенной глубине в то время, когда заборник был поднят. Нечаянная волна, захлестнувшая наружное отверстие заборника, только вызвала бы душ внутри лодки, но стоило бы стрелке глубиномера опуститься ниже семи-восьми футов, которые должны были выдерживаться, как приток воды стал бы непрерывным и в считаные минуты работа двигателя, требующая постоянного воздуха, могла бы создать неприятный вакуум. К счастью, и сублейтенант Дж. Х. Ходжес, и механик Джордж Boye были хорошо знакомы с опасностями такого рода.

Поэтому в более поздние вечерние часы лодка была три раза проветрена без подъема на поверхность. Условия внутри лодки, хотя и несколько переполненной ввиду наличия дополнительных людей и дополнительного оборудования, были вполне комфортны, а старания Воуса, выполнявшего также обязанности кока, были высоко оценены. Единственным предметом, вызывающим беспокойство, была батарея, и, соответственно, как только темнота опустилась, лодка поднялась на поверхность и последовала тем же курсом, заряжаясь на ходу.

К трем часам утра в воскресенье (день «D-1» по первоначальному плану вторжения) зарядка батареи была закончена и ход увеличен до полного вперед. К четырем часам достигли расчетной точки, и теперь требовалось вывести лодку на окончательную позицию. Пока не наступил рассвет, ничего больше сделать было нельзя, полное обследование местности через перископ можно было провести только при свете, так что лодка была остановлена, главная балластная цистерна медленно заполнена, и лодка плавно погрузилась, чтобы благополучно отлежаться на дне.

Сон одолел всех, кроме одинокого вахтенного, до восьми часов утра. Затем последовал быстрый завтрак, из балластных цистерн было выпущено несколько пинт воды, и лодка медленно возвратилась на перископную глубину.

Они определенно были на нужном расстоянии от берега. Береговая линия была голой и плоской, похожей на побережье в графствах Восточной Англии, за исключением того, что, казалось, было немногочисленными ручьями или узкими заливами. В меньшей степени это напоминало побережье английской стороны Канала. Деревьев было мало, и отстояли они далеко друг от друга, и, видимо, в пределах обзора не было даже слабого подобия скал. Но вдалеке, справа, было что-то, напоминавшее устье реки. И еще пара церквей. Возможно, они заняли прочную позицию рядом с устьем Орне. Это было слишком уж здорово, чтобы быть правдой.

– Курс восточный, шестьсот пятьдесят оборотов. Держись на перископной глубине.

Действительно, они были близ устья Орне, то есть именно там, где требовалось. Они смогли идентифицировать эти две церкви без затруднений, и с крюйс-пеленгами на видимой поверхности они без всяких сомнений установили их положение.

Джордж некоторое время удерживал лодку на перископной глубине или чуть ниже, до одиннадцати утра, она была в уравновешенном подводном положении, без хода. Не было абсолютно никакого движения ни у берега, ни на самом берегу, совсем никаких признаков. Выглядело так, как будто все отправились на пикник. Но им все еще надлежало ждать. Около пяти часов они возвратились на перископную глубину. Снова проверили свою позицию и убедились в ее правильности. Потом они вновь легли на дно, чтобы прождать еще несколько часов. Ужин – немного сна – поиграли в кости – рассказали по паре анекдотов, и – быстрая проверка оборудования.

Точно в 23.15 они всплыли на поверхность и повторно проверили радиостанцию. Длина волны была правильной, частота – той, что нужно. Но никаких сообщений для них не было. Они убедились в этом за несколько минут. Таким образом, высадка могла осуществиться, несмотря на погоду, а могла и не осуществиться. За несколько часов сотни и сотни десантных катеров, тысячи и тысячи людей могли приблизиться к французскому побережью. И они руководили бы всей этой процессией. Кроме закодированного сообщения, которое вставлялось в невинную радиопередачу, никаких иных средств передачи сообщения не было. Волнение на лодке не поддавалось описанию, а тихие распоряжения Джорджа относительно руля и скорости означали продолжение позиции ожидания. Они смогли увидеть приземление какого-то самолета недалеко от берега. Местность же вокруг как будто вымерла. Но Джордж считал, что гораздо важнее то, что был виден красный огонь, горевший выше входа в устье Орне, очень помогавший навигации.

Со своей позиции, подтвержденной промерами глубины, огнем на берегу и предыдущими привязками к местности, они подошли к своей последней задаче – измерениям расстояния натянутым тросом.

Они были очень близко к вражескому берегу, когда сорвался якорь CQR. Это отняло некоторое время, и, когда трос был закреплен за мерную рейку, была уже без нескольких минут полночь. Ровно часом позже радиосигнал уведомил их, что все действия откладываются на двадцать четыре часа.

– Поднять якорь – малый ход – курс 010.

Понедельник прошел почти так же, как и воскресенье. «Х-23» провела на дне более двенадцати часов. У них было время отоспаться. Возможно, даже немного поскучать. Но это проходило, когда они пытались вообразить себе необъятность армады, которую принесет завтрашний день. Читаем вахтенный журнал:

«23.15. Всплыли на поверхность и начали радиовахту. Сообщение действительно получено, но прием был очень трудный, и на время приема сообщения пришлось остановить гирокомпас. Это расстроило компас и сделало его ненадежным. Однако за время радиовахты лодка уже добралась до места и бросила якорь на намеченной позиции, так что дефект компаса уже не является теперь таким серьезным препятствием, каким мог бы быть».

Вскоре после полуночи Джордж смог опустить лодку ниже поверхности, чтобы исключить любой риск быть обнаруженными в последнюю минуту. Без четверти пять утра во вторник б июня она медленно возвратилась «наверх». Через несколько минут была установлена телескопическая мачта, сделаны все подсоединения к ней и она весело засветила вдаль. Работа пошла.