Питер Шинни - Нубийцы. Могущественная цивилизация древней Африки

О той роли, которую играли в обществе жрецы и военачальники, мы можем только догадываться. По скупым сведениям писателей античности мы знаем, что жрецы пользовались значительным влиянием. Заметную часть поселений вроде Мусавварат-эс-Софры и Наги, вероятно, составляли те, кто участвовал в храмовых службах. Также можно предположить, что, как и в Египте, жречество владело значительной собственностью. По рельефам храма Солнца, на которых изображены сцены военных побед, можно судить о существовании военной организации и военачальниках. Но даже если мы и сможем в полной мере правильно интерпретировать эти сцены, они вряд ли много расскажут нам о том, как создавалась армия Мероэ, как она была организована и как управлялась. Еще меньше мы можем узнать о других социальных слоях населения и их положении.

Наружный облик народа Мероэ был предметом множества споров, но, пока не было проведено подробное изучение большого количества костного материала, не было возможности говорить о нем с какой-либо определенностью. Многочисленные изображения царских персон тоже не помогали прояснить картину, хотя в некоторых случаях четко прослеживались африканские черты. Прежние представления о том, что предки кушитской царской фамилии были ливийцами, еще не были в значительной мере отвергнуты в пользу точки зрения об их местном напатанском происхождении, но мы слишком мало знаем о местном населении Куша того времени, чтобы с полным основанием судить об этническом составе царской фамилии. На стеле ассирийского царя Ассаргадона [63]в Синджирли Тахарка изображен в облике негра. Само по себе это не может быть определяющим доводом. Изображение вполне может представлять собой не портрет, а, скорее всего, лишь представление ассирийского художника о человеке с далекого юга. В материалах о раскопках в Караноге сообщалось, что большинство найденных скелетов принадлежало людям негроидной расы. Однако эти заключения не основываются на точной антропологической экспертизе, и к ним следует относиться с определенной долей сомнения. Мое личное изучение найденных при раскопках в Нубии тел, черты которых в ряде случаев неплохо сохранились, позволяет предположить, что их физический тип был почти тем же самым, что и у современных нубийцев. Весьма мало скелетных останков из Мероэ подверглось исследованиям, но три черепа, найденных в гробнице царя Аманитенмемиде (гробница № 17), были подробно изучены. Один из них принадлежал к средиземноморскому типу, тогда как два других имели неявно выраженные признаки негроидной расы. Нубия, наряду с самыми северными провинциями Судана, населена в наше время преимущественно коричневокожими людьми с «орлиными» чертами лица, имеющими в различной степени примесь негритянской крови, и нет никаких оснований полагать, что в античные времена население так уж отличалось от нынешнего.

Рис. 54. Керамический гроб из Аргина

Стойкость культурных обычаев, идущих еще от времен античности, можно наблюдать на примере нанесения лицевых шрамов, до сих пор существующих в качестве украшения и племенного отличия в Судане, хотя и встречающихся ныне гораздо реже. Подобное нанесение шрамов было в ходу в мероитскую эпоху. Мы видим их на щеке жертвы льва, изображенного на горшке из Фараса, и на человеческой голове из Аргина, запечатленной на весьма необычном гробе (рис. 54). Синие лицевые татуировки можно различить и на некоторых телах из мероитских кладбищ Нубии, что могло быть обычной практикой в том регионе. Женщины в качестве красок для век использовали сурьму, что до сих пор в обычае во многих частях Африки и Ближнего Востока. При раскопках были также найдены специальные сосуды, содержавшие измельченную сурьму, и палочки, которыми ее наносили на лицо. Вне всякого сомнения, в ходу были и другие средства косметики. Многочисленные находки стеклянных сосудов, служивших вместилищем для ароматических масел и мазей, свидетельствуют о том, что мероитские женщины, по крайней мере из зажиточных слоев общества, уделяли большое внимание своей внешности.

Мы имеем весьма скудное представление о жилищах мероитов, поскольку было найдено очень мало остатков обычных домов. Строения царского квартала в Мероэ не могут считаться типичными для страны, большая часть народа которой жила так же, как живет и сейчас – в простых хижинах из высушенного на солнце саманного кирпича, крытых соломой. Рисунок на бронзовой чаше из Каранога являет нам крытую соломой хижину, которую можно считать типичной. Круглая в плане, очень похожая на те строения, которые во множестве можно видеть в Африке и в наши дни, она увенчана, вероятно, страусовым яйцом – символом счастья или плодовитости. Такой символ можно и поныне видеть на многих домах и хижинах в Восточной и Западной Африке.

Рис. 55. План дома в Гаминарти

Найдено весьма мало домов, построенных из кирпича. На рис. 55 представлен план одного из таких домов, стоявшего на острове Гаминарти у Второго порога. Дом этот был построен из высушенного на солнце саманного кирпича; его стены поднимались в высоту на шесть с лишним футов. Одной из особенностей этого дома, повторенной в других подобных строениях, является устройство из двух комнат, меньшая из которых как бы встраивается в бóльшую. Кухонная посуда и очаг всегда располагались в главной комнате, которая также использовалась в качестве жилого и спального помещения, тогда как меньшая, как представляется, являлась кладовкой. Такие дома предположительно служили жилыми помещениями для небольшого рода или многочисленной разветвленной семьи, причем каждый комплекс из двух комнат образовывал жилой отсек в составе всего здания.

Мало что сохранилось и от обстановки этих жилищ, хотя по присутствию в гробницах кроватей мы можем заключить, что они использовались также и в повседневном обиходе. Кровати того типа (они используется и поныне) известны под арабским названием angareeb и состоят из деревянной рамы с натянутой на нее веревкой или кожаным ремнем, образующими подобие матраса. Такой тип ложа издавна существует в долине Нила, самые древние экземпляры подобных кроватей были найдены в Керме и датируются первой половиной 2-го тысячелетия до н. э. От другой мебели почти ничего не сохранилось, но по настенным рельефам мы знаем, что, по крайней мере, цари восседали на креслах. В одной из гробниц Мероэ был найден складной стул, отделанный серебром и бронзой. Известны также отдельные фрагменты подобных стульев.