Питер Шинни - Нубийцы. Могущественная цивилизация древней Африки

Следующими посетителями этих мест, оставившими сведения о них, были те, что пришел в Судан в составе турецко-египетской армии, направленной сюда вице-королем Египта Мохаммедом Али, под командованием своего сына Исмаила, в 1820 г. В составе этой экспедиции было несколько европейцев, среди них два француза, которые интересовались, в частности, античными древностями и оставили важные сведения о местностях, которые они видели. Из этих двух больше известен Калью, опубликовавший записки о своем путешествии в 1826 г.

В отличие от Брюса, Калью интересовался архитектурой и появился в этих местах с целью подробного исследования такого рода памятников. В 1821 г. он посетил Мероэ, где изучил и описал пирамиды, а также место, на котором расположен сам город. Затем он проследовал далее к югу, добравшись до Сеннара. На обратном пути в марте и апреле 1822 г. он направился к юго-востоку от Шенди, чтобы побывать в Наге и Мусавварат-эс-Софре. В каждом из этих мест он провел по нескольку дней и со своей обычной тщательностью снял их планы и сделал рисунки. Публикация его работы в 1826 г. привлекла внимание ученого мира к этим ранее неизвестным памятникам.

Линан де Беллефон, несколько опередивший Калью, значительно менее известен. Его дневник был опубликован сравнительно недавно [17], тогда как большинство из его прекрасно выполненных планов и рисунков остаются неопубликованными. Впервые он прошел через развалины Мероэ в ноябре 1821 г., но не остановился, намереваясь снова побывать в этом районе на обратном пути после своего пребывания в Сеннаре, располагавшемся много южнее. Он возвратился в эти места в феврале 1822 г. и, остановившись в Шенди, оставался в этом регионе до 2 апреля, вплоть до того дня, когда пустился в обратный путь на север, в Египет. Он, как и Калью, подробно изучал монументы, делая планы и зарисовки. Побывал он и в Мусавварат-эс-Софре, став первым европейцем, посетившим это место, где он задержался на три дня, делая зарисовки и планы. Он также скопировал многие из настенных надписей и оставил запись о своем посещении этого места, вырезав ее на западной стене центрального храма.

Линан возвратился в Шенди и несколькими днями позднее отправился в Нага, где он снова делал зарисовки. Вернувшись в Шенди, 24 марта он вышел из него, направляясь к северу, и на следующий день достиг селения Бегаравийя, на месте которого располагался город Мероэ. Большую часть времени Линан провел у пирамид, где он снова снял великолепный план и сделал ряд зарисовок как самих пирамид, так и некоторых рельефов на находящейся неподалеку от них погребальной часовне. Эти зарисовки двух первых путешественников, увидевших эти места, представляют собой очень большую ценность, демонстрируя нам состояние сохранности памятников в то время, и доносят до нас многие значительные детали, исчезнувшие с тех пор.

Следующим европейцем, побывавшим в этих местах, о котором до нас дошли сведения, был англичанин Хокинс, путешествовавший по Судану в 1833 г.; подобно Калью и Линану, он интересовался древностями и описал многие из монументов. Хокинс прибыл в Мероэ в марте 1833 г., посетив также и Мусавварат-эс-Софру, которую он счел «...последним архитектурным достижением народа, величие которого уже миновало, чей вкус испорчен, а все проблески знаний и цивилизации уже померкли. Изящные пирамиды Мероэ в отношении вкуса и исполнения стоят столь же далеко от громадных, но хаотичных руин Вади-аль-Аватейба, как лучшие из скульптур Фив времен Рамзеса II отличаются от безвкусного стиля времен Птолемея и Цезарей».

После Мусавварат-эс-Софры Линан побывал в Вадбен-Наге, но не добрался до храмов Нага, поскольку его художник отказался сопровождать его, испуганный слухами о появлении львов, сам же Хокинс, похоже, был несколько стеснен в средствах и времени. Поэтому он вернулся более северным маршрутом, пересекая пустыню Байюда. Снова достигнув реки, он направился к Джебель-Баркалу, где сделал зарисовки руин и побывал у пирамид Нури.

Интерес, вызванный этими открытиями, был значительным, а слухи о сокровищах, скрытых в пирамидах, стали причиной по крайней мере одной раскопки, произведенной в них. Ее осуществил Ферлини, итальянский доктор медицины на египетской службе, в 1834 г. Ферлини был убежден, что в пирамидах можно найти сокровища, и поведал, что он снял вершины нескольких из них и, если верить его сообщениям, нашел изрядную добычу в виде сокровищ в пирамиде, известной под номером 6 и стоящей на северном кладбище.

В 1842 – 1844 гг. Королевская экспедиция Пруссии под руководством Лепсиуса [18]прошла маршрутом через Египет и Судан и подробно описала большое количество памятников. Лепсиус был сведующим ученым и обладал гораздо большими знаниями египетской истории, чем кто-либо из его предшественников в этих местах. Он понимал значение цивилизации, которую исследовал, но лишь после раскопок, проведенных Гарстэнгом в городской черте Бегаравийи, было окончательно установлено место расположения известного по авторам античности Мероэ.

Гарстэнг, работавший здесь с 1910-го по 1914 г., пока его не остановила начавшаяся Первая мировая война, произвел обширные раскопки в самом городе, около храма Солнца и Львиного храма, а также погребений на равнине между городом и песчаниковой грядой, на которой были возведены пирамиды. Пирамиды эти, являющиеся гробницами королевской фамилии правителей Мероэ, были раскопаны Райснером в период с 1920-го по 1923 г. Он также произвел раскопки королевских пирамид в Курру и Нури. Результаты раскопок были опубликованы Доу Данемом. В 1907 – 1908 гг. Вулли и Макайвер вели раскопки в египетской части Нубийской пустыни неподалеку от Ареика и Каранога, ставшие первыми современными раскопками Мероэ. В 1910 – 1913 гг. Гриффит производил раскопки в районе Фараса, где очень большое погребение дало нам представление о мероитской керамике.

В период между войнами интерес археологии к Мероэ несколько ослабел, хотя важные материалы о более ранней истории этого региона были добыты в ходе раскопок экспедицией Оксфордского университета в районе Кавы. В последние годы наблюдается оживление интереса к этому региону, о чем свидетельствуют раскопки Хинце около Мусавварат-эс-Софры и работы Веркора и Тхабита Хассана около Вад-бен-Наги. Сооружение Асуанской плотины вызвало значительное оживление археологической активности в Нубии, что нашло выражение в раскопках нескольких мероитских погребений и заброшенных поселений. В 1965 г. университет Ганы начал новые раскопки города Мероэ, которые были продолжены под эгидой Хартумского университета.

На основе ранних сведений античных авторов и по результатам раскопок более позднего времени могут быть воссозданы отдельные черты культуры древнего Мероэ. В отличие от Египта времен фараонов, она пока еще не может поведать сама о себе, и, пока мероитский язык не станет доступен нам, лишь работы археологов будут способны проливать свет на эту древнюю африканскую цивилизацию.