Хью Томас - Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

Те же страны, которые оказались вовлеченными в военные действия в Испании, обрели немалый опыт в военном искусстве. Достаточно вспомнить фон Тома, командующего немецкими танковыми соединениями, который воевал на стороне националистов. Итальянцы тоже поняли важность уроков, которые можно извлечь из их испанского опыта, но не смогли использовать их на практике. В 1942 году, на своем процессе в Риоме, Леон Блюм, оправдывая поставки французских самолетов в Испанию, тоже оценивал испанскую войну как «полигон для испытания французской авиационной техники». Тем не менее в целом французы не извлекли ценных уроков из войны в Испании. Они даже поверили немецкому писателю-эмигранту Гельмуту Клотцу, который в своей книге «Военные уроки испанской войны» написал, что танки оказались бессильны перед огнем артиллерии. В результате французский генеральный штаб полностью проигнорировал концепцию «войны машин», которая прошла испытание в Испании. И можно понять, какое он испытал потрясение, когда в 1940 году танковые дивизии генерала Гудериана потоком прошли через равнины севера Франции. Столь же порочные выводы из своего испанского опыта извлекли и русские. Генерал Павлов убедил Сталина, что, судя по опыту испанской войны, танковые армады не будут иметь самостоятельного оперативного значения. Об этом, в частности, говорит Лид-дел-Гарт в своей книге «Советская армия». Может, генерал Павлов дал этот совет, чтобы избежать обвинений в преклонении перед теориями маршала Тухачевского, который твердо верил в танковые соединения. В любом случае, в 1939 году огромным русским танковым полкам была отведена роль лишь сил поддержки пехоты. Успехи немецких танковых частей в польской и французской кампаниях заставили вернуться к стратегии Тухачевского, но к началу советско-германской войны она уже запоздала. В то же время ценный опыт, обретенный в Испании такими гражданскими лидерами коммунистов, как Тольятти и Герё, очень пригодился в послевоенные годы в Восточной Европе. Итальянские и югославские коммунисты также сочли, что время в Испании оказало им неоценимую помощь, когда в 1944–1945 годах в их странах шла партизанская война. Даже англичане кое-что усвоили. «Иллюстриртед Лондон ньюс», исследуя результаты воздушных налетов на Барселону, назвала их «уроком человеческой вивисекции». Фред Коупмен, бывший командир Британского батальона интербригады, за несколько месяцев до окончания испанской войны оказался в роли лектора, который в Виндзоре учил членов королевской семьи, как укрываться от воздушных налетов. Медицинская помощь республике значительно поспособствовала развитию военно-полевой хирургии и общей терапии. Особо надо отметить выдающиеся достижения в области переливания крови канадского врача доктора Нормана Бетьюна.

Тем не менее остальной мир не смог с такой точностью и дотошностью оценить военный опыт испанских событий. По крайней мере, для Запада они казались главным образом войной страстей и эмоций. Подчеркнутая неопределенность действий правительств ведущих демократий естественным образом усиливала негодующие чувства граждан тех стран, которые были вовлечены в конфликт. С точки зрения силы эмоций Вторая мировая война воспринималась не так остро, как испанская. Последняя считалась «просто войной», поскольку для интеллектуалов она была лишена вульгарности национального конфликта. Испанская война, по крайней мере на первых порах, когда казалось, что все левые партии объединятся, была великим символом надежды новых поколений, разгневанных неприкрытым цинизмом, праздностью и лицемерием старших поколений, которым они отказали в поддержке. Кроме того, незначительные масштабы конфликта позволили отдельным личностям полностью понять и оценить его. В результате в его ходе появились на свет многие интересные, хотя и спорные, работы и даже несколько шедевров. Эта война вызвала взрыв творческой энергии во многих странах (так же как и в испанских окопах по обе стороны линии фронта), плоды которой вполне могут быть сравнимы по качеству с произведениями, рожденными Второй мировой войной. И эти шедевры будут жить как памятные монументы тем, кто погиб на этой войне.

1Испанских республиканцев обвиняли в том, что они переправили за границу ценности и деньги. Тем не менее большая часть их была потрачена на закупку оружия.

Тут не место описывать, как генерал Франко распорядился своей победой. Каудильо и глава государства, он продолжал править, не имея никакого понятия о направлении работы правительства, кроме его собственной идеи компромисса, которого он во время Гражданской войны добился между фалангой, церковью и монархистами. Время от времени одна из этих групп то получала статус его наследников, то подвергалась опале. Как обычно, со всеми ними Франко обращался с той же надменностью, с которой в молодости относился к вождям марокканских племен. В течение всей Второй мировой войны главенствующую роль на политической сцене занимал Серрано Суньер, пока не стало ясно, что державы Оси проиграли. Ныне он продолжает жить в Мадриде, но он уже ни за что не несет ответственности – этакий живой призрак прошлого, как Мануэль Эдилья и Хиль Роблес. У Роблеса пожизненное заключение закончилось в 1939 году, после чего он работал в порту Мальорки. После Гражданской войны политическими лидерами стали большей частью молодые люди, которым война и наступивший мир предоставили возможности для продвижения.

Часть лучших генералов Гражданской войны Франко использовал в качестве министров или на других постах. Например, Варела наконец удовлетворил свои амбиции и стал военным министром. Министром авиации какое-то время был Ягуэ. И он, и Асенсио также исполняли обязанности верховного комиссара Марокко. Никаких наград после победы не досталось Кейпо де Льяно. Монархисты, такие, как Кинделан, были в целом отстранены от активной деятельности после междоусобицы 1944 года между доном Хуаном и Франко. Одни из ведущих генералов – Оргас, Варела, Кейпо, Саликет – скончались, а другие, как Давила и Аранда, живут на покое. Гарсиа Валиньо стал главой генерального штаба, Алонсо Вега – министром внутренних дел, Асенсио возглавил военное министерство. Муньос Гранд ее – «капитан-генерал». Предполагалось, что он унаследует Франко, если бы согласились другие генералы.

Когда в сентябре разразилась Вторая мировая война (ей предшествовал политический шок националистов из-за заключенного в августе советско-германского пакта), это означало, что в коммерческом плане Германия почти ничего не сможет больше предложить Испании. Как и предсказывали английские консерваторы, Франко обратился к Британии с просьбой о займе на восстановление страны. Частично по бедности, но больше руководствуясь политическими соображениями, Испания так и не вступила в войну на стороне Гитлера, который сообщил, что «вся помощь Франко предоставлялась абсолютно безвозмездно». Гете считал, что гений – это тот, кто знает, где остановиться. Даже самые ярые враги каудильо не могли отрицать, что Франко поступил исключительно мудро, удержав Испанию от вступления в войну. Так он самым убедительным образом отрешился от приписываемого ему облика империалиста, экспансиониста и фашистского диктатора. Гитлер и Франко наконец встретились в Эндайе в 1940 году. Франко, настояв, что после ленча у него будет сиеста, заставил фюрера прождать полчаса – беспрецедентный факт. Позже Гитлер сказал, что Франко был настолько неподатлив, что впредь он предпочтет, чтобы ему вырвали три или четыре зуба, лишь бы больше не общаться с ним. Правда, потом, когда Германия напала на Россию, «Синяя дивизия» испанских фалангистов-добровольцев (всего 47 000 человек) под командой генерала Муньоса Грандеса воевала на стороне немцев. На начальном этапе войны националистская Испания поддерживала Германию, предоставляя ей базы для подводных лодок, услуги мониторинга, военные материалы и даже авиационные базы. Агентство, в котором объединились HISMA, ROWAK и проект «Монтанья», а также SOFINDUS (Sociedad Finansiera Industrial Ltd.) продолжали контролировать немецко-испанские экономические отношения.