Майкл Карвер - Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке

В ночь с 30 на 31 октября новозеландцы начали выдвижение в район своего сосредоточения. Фрейберг, будучи в течение ночи у линии фронта, был поражен степенью утомления пехоты, особенно в 152-й бригаде. 151-я бригада также имела мало возможностей для проведения разведки, и Фрейберг с горечью осознал трудности объединения вспомогательных подразделений в бригадах, надерганных из разных дивизий. Артиллерии его собственной дивизии предстояло новое развертывание после того, как она обеспечит наступление австралийской дивизии в ночь атаки новозеландцев. Командир дивизии пришел к выводу, что надо серьезно подумать об отсрочке операции на одни сутки, невзирая на сокращение времени лунного освещения. По зрелом размышлении Фрейберг решил, что для подготовки наступления будет мало даже сорока восьми часов, и попросил Лиса отложить наступление до ночи с 1 на 2 ноября. Эта просьба была доведена до сведения командования 8-й армии в двадцать пять минут двенадцатого, но ответа ждали до половины седьмого утра. Скрепя сердце Монтгомери неохотно согласился с решением командира дивизии.

Пока командование обдумывало трудное решение, австралийцы начали атаку, которая не дала ничего по сравнению с атакой, которую провела 26-я бригада Уайтхеда две ночи назад. Первый этап атаки должен был начаться в десять часов продвижением 2/32-го батальона на северо-восток на 2 мили к прибрежному шоссе. В час ночи должна была начаться атака 2/24-го батальона на правом фланге к югу от железной дороги, а на левом фланге атака 2/48-го батальона к северу от нее. Оба батальона должны были наступать на юго-восток вдоль железной и шоссейной дорог. На двух последних этапах 2/48-й батальон должен был очистить участок к северу от шоссейной дороги в направлении на северо-восток, а 2/3-й пионерный батальон должен был очистить местность между участком 2/32-го батальона и побережьем.

2/32-й батальон встретил упорное сопротивление, командир и его заместитель были ранены, роты очень тесно держались друг друга. Сосредоточившись на маленьком пятачке, батальон оседлал прибрежную шоссейную дорогу.

Такая избыточная концентрация сил вызвала задержку продвижения 2/48-го батальона, который столкнулся с яростным сопротивлением огневых точек противника, которые находились за первыми целями батальона по обе стороны от прибрежного шоссе. Огневые точки не были подавлены за пятнадцать минут артиллерийской подготовки. Командир решил, что не стоит откладывать атаку, и начал ее на свой страх и риск. Роты мужественно пошли вперед, несмотря на огонь противника и растущие потери. Однако в четверть пятого командир решил, что атака безнадежна, и отступил на первый из достигнутых рубежей. В строю остались 2 офицера и 72 солдата. Этого было мало для того, чтобы удержать позиции, и командир отвел остатки батальона в расположение 2/32-го батальона.

Задержка получилась и у 2/24-го батальона. Командир не обнаружил следов 2/48-го батальона и решил, что он уже прошел вперед, и приказал своим ротам тоже начать атаку. Все шло хорошо до момента, когда до позиций противника осталось 200 ярдов. Противник встретил батальон сильным огнем. Дальше повторилась та же ситуация, что и с 2/48-м батальоном. 2/24-му батальону пришлось отступить. Его остатки – 1 офицер и 84 солдата – соединились с 2/32-м батальоном.

2/3-й пионерный батальон после множества задержек и разных трудностей в двадцать пять минут пятого пересек исходную линию атаки в расположении 2/32-го батальона, но вскоре был остановлен огнем вражеской артиллерии. После этого роты потеряли связь друг с другом, и долгое время никто не знал истинного положения батальона. Таким образом, на рассвете 26-я бригада (то, что от нее осталось) сосредоточилась на маленьком участке, протянувшемся на 1 милю с севера на юг и на полмили с востока на запад, оседлав шоссейную и железную дороги в 2 милях к северо-востоку от ближайших подразделений 20-й бригады и приблизительно в 3 милях к северу от остальных сил дивизии. Положение было таково: главной силой оставался 2/32-й батальон; ослабленные 2/48-й и 2/24-й батальоны развернуты на юго-восток и юг. Судьба пионерного батальона осталась неизвестной.

Атака обескуражила противника, который в это время занимался перегруппировкой сил. 21-ю танковую дивизию немцев сменила на позициях итальянская дивизия «Триест». В семь часов утра 31 октября, когда одна атака была отбита артиллерийским огнем, на соединение с Уайтхедом пошел 40-й Королевский танковый полк без роты «А», которую передали 20-й бригаде. Этот маневр встревожил Роммеля, он немедленно перенес свой командный пункт выше по шоссе к мечети в Сиди-Абд-эль-Рахмане, куда немедленно вызвал генерала фон Тома и его начальника штаба, недавно вернувшегося из Европы Байерлейна. В это время 40-й Королевский танковый полк, потеряв часть своих «Валентинов» (включая командирский танк) и подвергаясь непрерывному артиллерийскому обстрелу, силами двух рот по переездам пересек железнодорожную линию. Фон Тома, который встретился с Роммелем в одиннадцать часов (по времени 8-й армии), получил приказ через час атаковать силами 21-й танковой и 90-й легкой дивизий при поддержке пикирующих бомбардировщиков и под прикрытием огня всей артиллерии, которая находилась на этом участке фронта. Когда стало видно, как танки 21-й дивизии в полдень выстраиваются в боевой порядок и начинают движение вдоль железнодорожного полотна, два танковых эскадрона 40-го полка пересекли железную дорогу и пошли на северо-запад против танков противника, поддержанные огнем 6-фунтовых орудий 289-й противотанковой батареи Королевской артиллерии. Ударов с воздуха Королевских ВВС и концентрированного артиллерийского огня оказалось достаточно для отражения атаки немцев, которая возобновлялась еще дважды с интервалами в два часа. В первом случае вдоль железной дороги прошли 18 танков и вклинились в оборону британцев, прежде чем их удалось отогнать соединенными усилиями танков, противотанковой и полевой артиллерии. Немцы отошли, оставив на поле боя 5 танков и 88-мм орудие. В четыре часа еще 18 танков проползли вдоль путей и дошли до врытых в землю британских танков на восточном фланге, обойдя 40-й Королевский полк с правого фланга и ударив в его тыл. Командир полка в это время отсутствовал, находясь у командира бригады. При возвращении его командирский танк и танк связи были подбиты огнем противотанковых пушек с высоты «Томпсон». Обстановка осложнилась, но поняли это не сразу. Когда из 20-й бригады прислали эскадрон «A», весь полк был уже вынужден отступить к позициям 2/13-го батальона в 2 милях к югу от железной дороги. Потери составили 2 офицера и 35 солдат; кроме того, из строя выбыло большое количество танковых экипажей.