Герберт Фейс - Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

События в Румынии в той или иной мере перекликались с тем, что происходило в Болгарии и назревало в Венгрии, но все затмевал серьезный вопрос – кому руководить Польшей?

В Болгарии коалиционное правительство Народного фронта пользовалось популярностью, как свергнувшее жестокий режим, бросивший страну под пяту Германии. Огромная часть его сторонников была крестьянами, но реальной властью обладали коммунистические лидеры, тесно связанные с Москвой.

Американское и британское правительства изо всех сил старались уговорить болгар проводить выборы по западному, а не по советскому образцу, чтобы избранное правительство было «ответственным перед волей народа». С этой целью они предложили советскому правительству договориться о правилах, которые надлежит соблюдать во время выборов, и о совместном наблюдении за выполнением этих правил болгарским правительством. Молотов с негодованием отверг это предложение, сказав, что не видит повода для постороннего вмешательства. Проявление недоверия, добавил он, тем более оскорбительно, что болгарские войска вместе с Красной армией борются с общим врагом.

Контрольной комиссией заправлял советский председатель. Американские и британские представители обычно узнавали обо всем постфактум. Им не оставалось ничего, как ждать конца войны, чтобы требовать равного участия в выработке политики и контроле исполнения условий перемирия.

В большей части Венгрии еще шли бои, и преобладающее значение имели военные нужды и цели.

Союзная контрольная комиссия была учреждена без проблем. Были назначены американский и британский политические представители. Маршал Ворошилов, являвшийся одновременно и советским командующим, и председателем Контрольной комиссии, очень дружелюбно относился к обеим группам. По простоте душевной он часто не придерживался законодательных политических актов (принятых 20 января), которые, согласно американскому соглашению, гарантировали, что американский и британский представители должны быть информированы о политических директивах прежде, чем они станут известны венгерскому правительству, а также получать копии важных документов. Протесты не принимались во внимание. Американское и британское правительства были вынуждены ждать окончания войны с Германией, чтобы дальше настаивать на равном положении в комиссии и ограничении ее власти.

Советское правительство терпело и в некотором смысле поддерживало коалиционное правительство Миклоша, в котором видную роль играли коммунисты. Оно сдерживало деятельность местных коммунистов и предупреждало, что не допустит политической конкуренции, но всячески стремилось уточнить сумму репараций, полагающуюся по условиям перемирия, и настаивало, чтобы Венгрия снабжала продовольствием русские войска не только в Венгрии, но и на других фронтах. Сначала оно противилось быстрой и решительной программе земельной реформы, но в конце марта потребовало провести ее, и правительство выпустило указ, сразу же вступивший в силу. Этим советское правительство хотело завоевать поддержку в уже освобожденных регионах, а возможно, привлечь к себе и тех венгерских солдат, которые еще боролись против Красной армии. Американский и британский наблюдатели считали вероятным, что коммунисты просто на время оставили в покое своих конкурентов, чтобы без лишнего шума вывезти из страны военные трофеи, отнять у фермеров продовольствие и взять под свой контроль средства массовой информации.

В этот же период было сформировано и официально введено в должность новое правительство Чехословакии. Президент Бенеш вместе с ведущими членами лондонского правительства в изгнании во второй половине марта приехали в Москву. Там они вместе со Словацким национальным советом и чешскими коммунистическими лидерами выработали основу реорганизации правительства.

Бенеш не был полностью удовлетворен результатом. «Могло быть и хуже», – заметил он Гарриману. Его вынудили предоставить коммунистам и их сторонникам большее число постов в правительстве. чем он ожидал. Из двадцати пяти министерств семь должны были возглавляться коммунистами. Фирлингер, чешский посол в Москве. тесно сотрудничавший с советскими властями, должен был стать премьер-министром. Бенеш полагал, что работать с ним будет трудно, так как он был профессиональным дипломатом, без политических пристрастий. Он также считал, что, поскольку коммунисты и более радикальные социалисты (сам он был умеренным социалистом) окажутся в меньшинстве, их можно будет контролировать.

Если верить Бенешу, ни Сталин, ни Молотов, которые в это время любыми усилиями старались сорвать истинно представительную встречу поляков, не вмешивались в создание коалиции или выбор кандидатур. Более того, во время своего второго визита в Москву он вновь заручился их обещанием не вмешиваться в общественную систему и политические дела Чехословакии. На обеде, данном Бенешем, Сталин предложил два тоста. В первом он отрекся от какой-либо идеи панславизма. Во втором упомянул о подозрениях, что Советский Союз стремится к большевизации Европы. «Вы вполне оправданно разделяли это мнение, – сказал он, повернувшись к Бенешу, – но это больше не соответствует истине, потому что Советский Союз переориентировал свою политику. Различные коммунистические партии станут националистическими партиями. занятыми интересами своих стран». В частной беседе с Бенешем он зашел еще дальше, сказав, что, поскольку чехословацкие политические лидеры пять лет прожили в Москве, он, Бенеш, должен расширить их кругозор, потому что, хотя они истинные патриоты, на глазах у них «шоры». Сталин также пообещал модернизировать чехословацкую армию в обмен на запасы, реквизированные русскими, обеспечить средства для запуска производства, вернуть дунайские суда и прочее. И вероятно, преследуя более важную цель. пообещал оказать помощь в депортации из Чехословакии примерно двух миллионов немцев и полумиллиона венгров – национальных меньшинств, которые способствовали гибели чехословацкого государства и несли ответственность за Мюнхенский сговор. Уладить ссору из-за Польши Бенеш не мог.

Бенеш и часть сопровождающих его официальных лиц из Москвы отправились во временную столицу Кошице. Там было провозглашено новое правительство, и ему было поручено взять в свои руки гражданскую власть в освобожденных районах страны. Но почти тотчас же появились признаки того, что коммунистические элементы не собираются мириться с подчиненной ролью. И все же Бенеш и его коллеги продолжали верить обещаниям, данным им в Москве. Они составили декларацию о внешней политике, которой собирались следовать; она была просоветской и ориентированной на славян, но не отгораживалась от Запада.