Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки

Параллельно Скорсезе бился над картиной «Кто стучится в мою дверь?» и за лето отснял минут 70 материала. В одной из ролей снимался Харви Кейтель, который зарабатывал на хлеб стенографистом на судебных заседаниях. Работа продолжалась целых четыре года. «Стоило задумать что-то переснять, как всё летело к чертям — выяснялось, что за прошедшие два месяца кто-то из актёров сменил причёску, кто-то поменял место работы, а кто и вообще пропал. Кошмар, а не работа», — вспоминает режиссёр.

Родители помогали Скорсезе как могли. Его отец, например, сам оплатил счёт из лаборатории за «Кто стучится в мою дверь?». Чтобы привлечь внимание дистрибьюторов, Марти пришлось вставить в неё сцену с обнажённой натурой. Вскоре у него появился и свой агент — Гарри Афланд, работавший с Уильямом Моррисом. В 1968 году Скорсезе познакомился с Джейем Коксом, который готовил обзор о молодых кинематографистах для журнала «Тайм». Позднее он устраивал Марти и его друзьям проход на предварительные просмотры для прессы картин на Нью-Йоркском кинофестивале и убедил Кассаветеса посмотреть «Кто стучится в мою дверь?». Мэтр воскликнул: «Этот фильм не уступит «Гражданину Кейну». Да что там, он лучше, потому что в нём больше сердечности». От такой рецензии Марти чуть не лишился чувств. «Он не мог поверить, что это сказал великий человек, — вспоминает Кокс. — А главное, что Джон говорил искренне и с тех пор любил Марти как сына».

Вудсток познакомил Скорсезе с «шестидесятниками». Он решил присоединиться к полумиллионной армии выпачканных в грязи хиппи и предстал перед ними посланцем с другой планеты — на нём был голубой блейзер с иголочки и сорочка с французскими запонками.

Тем временем брак Скорсезе дал трещину. У Марти и Лоррейн уже была дочка Катрин, названная в честь матери, которую Марти боготворил. Молодой отец нянчил ребёнка, вставал к ней по ночам, параллельно смотря по телевизору «Психоз». А Лоррейн с появлением ребёнка стала всё настойчивее донимать мужа финансовыми вопросами. «Перед тем как разойтись, они ссорились каждый день, — вспоминает Мартин. — Однажды мы с женой приехали в Джерси-Сити из Куинса, где тогда жили, чтобы вместе пообедать. Ещё с улицы было слышно, как они ругались. Марти вышел и извинился, что ничего не выйдет». Для Скорсезе, воспитанного в строгих католических традициях, оставить молодую жену с младенцем на руках было равносильно самоистязанию, но таков был суровый выбор: или оставить семью, или поставить крест на кинематографе. В интересах карьеры ему пришлось принять безжалостное решение.

В начале 1971 года для работы над монтажом ленты «Медицинбол» Скорсезе переехал в Лос-Анджелес. По субботам Фред Уайнтрауб открывал двери своего дома для достигших брачного возраста и подающих надежды представителей голливудской молодёжи, развлекая гостей и показывая невероятных размеров кровать с водяным матрацем. Среди приглашённых оказались Брайан Де Пальма и Мартин Скорсезе. Через несколько месяцев после землетрясения Марти познакомился здесь с Сэнди Уайнтрауб, по выражению Дона Симнсона, «одной из пышногрудых дочурок» хозяина. Сэнди было 19 лет, она хипповала и не забивала голову мыслями о будущем. Она только что приехала из Нью-Йорка навестить отца. «Я сразу почувствовал, что Марти — самый клевый парень из тех, что я до сих пор встречала, — вспоминает Сэнди. — У него были пухлые щёчки, волосы до плеч, и почти не заметно шеи. Он вообще был низенький, меньше меня ростом. Я подошла к нему, села на пол, посмотрела на него снизу вверх и сказала: «Знаешь, если я стрельну деньжат у отца, ты позволишь пригласить тебя поужинать?». Он ответил что-то вроде: «Валяй». Это были 60-е, с собой у меня ничего не было, кроме джинсов и пары футболок. Но почему-то захотелось надеть платье. Я пошла в магазин тканей, купила отрез и обернула вокруг талии — получилось что-то вроде тоги. Таким я запомнила наше первое свидание». Потом молодёжь пошла в кино. Смотрели, конечно — «Шэфт» [108] «Шэфт» — первый фильм гангстерско-полицейского жанра, герои которого — чернокожие (1971), а его режиссёр Г. Парке — первый негритянский режиссёр Голливуда («Древо познания», 1969). .

О Марти и Сэнди начали говорить. Вместе они прожили четыре года, вплоть до «Таксиста». (Ребята оказались хорошими партнерами и в творчестве — Сэнди стала одним из продюсеров его картины «Алиса здесь больше не живёт».) «Марти отдавался жизни всей душой, страстно и беззаботно, — продолжает Сэнди. — Мы смотрели всё, что выходило в прокат, ходили на сдвоенные и даже строенные сеансы и думали — что это за чудо для его будущей карьеры. Он впитывал увиденное всей кожей, буквально пожирал его глазами. Я откровенно рассказывала о своих мечтах, а он пересказывал мне фильмы, что накануне смотрел по телевизору. Марти по-настоящему был влюблён в своё дело и, думаю, боялся только того, что наступят времена, когда он не сможет им заниматься».

Как только Скорсезе окончательно переехал в Лос-Анджелес, Брайан Де Пальма познакомил его с Дженнифер Солт, которая тогда как раз искала работу и жильё. В один из дней Солт оказалась на пробах фильма Джона Хьюстона «Сытый город». Актрисы поочерёдно надевали одно и тоже платье, прислушиваясь к выступлениям конкуренток. Когда подошла очередь Дженнифер, платье под мышками можно уже было отжимать. Перед ней роль читала Марго Киддер.

Киддер пока проживала в отеле «Сансет Марки» и девушки решили снять что-нибудь на двоих. Дональд Сазерленд, которого Киддер знала ещё по Канаде, нашел им дом на Николас-Бич за 400 долларов месяц.

Кособокий, в форме треугольника, дом находился дальше Малибу, по Тихоокеанском шоссе, где жил весь «старый» Голливуд, то есть отнюдь не в самом престижном районе. Зато там была лачуга адвоката Тома Поллока, рядом жили актриса Блит Дэннер и продюсер Брюс Палтроу. Вскоре в дом по соседству переехали продюсеры Майкл и Джулия Филлипс. а чуть дальше — писатели Джон Грегори Дани и Джоан Дидион. Излишне говорить, что жилище Солт-Киддер, равно, как и сами Солт и Киддер, притягивали к себе всю молодёжь Голливуда как магнитом. Здесь любой искатель славы мог сделать пару затяжек «травки», выпить красного винца, пересказать что-нибудь из баек Джона Форда и поглазеть на загорающих топлес Солт, Киддер и Джанет Марголин, актрису и старую школьную подружку Солт.

В огромной гостиной дома, вдоль стен которой стояли скамьи, посередине был устроен открытый камин из кирпича. Всё остальное пространство пола закрывало отвратительного вида ковровое покрытие. На втором этаже размещались две спальные комнаты: Марго — с видом на океан, Дженнифер — окнами во двор. Перед домом на флагштоке гордо реяли цвета Солт-Киддер — флаг из потёртой джинсы.