Вячеслав Шеянов - Русский космос: Победы и поражения

«Космос как предчувствие» – название этого фильма, снятого А. Учителем по сценарию А. Миндадзе, очень точно отражает эстахологическую составляющую представленного труда. Наше время – интересная и замечательная эпоха: мир, легко умещающийся в персональном коммуникаторе, сжался. Терабайты систематизированной и доступной информации помогают нам собраться перед прыжком в неизвестное будущее, которое наступит неотвратимо: уже не послезавтра, а прямо сейчас. «Великое переселение народов», «столетние войны» уже завтра будут выглядеть детскими считалочками перед возможностями виртуальных миров и технологиями создания климата на других планетах.

Обитаемые станции в районе точки Лагранжа как стартовые площадки для освоения межпланетного пространства переместились из фантастических романов в стратегии развития национальных космических агентств.

Россияне в первых рядах, мы на высоте. Отчего? Ответ и прост, и сложен – дух! Такие горизонты доступны лишь дерзким и мечтательным людям. Спросим себя, в какой стране мира человек, родившийся в эпоху практической утраты национальной государственности (речь о Семене Дежневе и 1605 годе), уже через 38 лет утверждает «русский дух» в «конце географии», на мысе, названном в его честь. Посчитайте, только чтобы преодолеть эти девять тысяч километров, нужно года два!

Более близкая история. 1907 год и «обычный житомирский хлопец» – Сергей Королев. Триумф через полвека. Мы первые на орбите, американцы на Луне, а мир открывает новую историю без глобальных войн, которой вот-вот стукнет 65 лет!

Я счастлив, что провидением мне указано родиться в этой замечательной стране, я горд и благодарен настоящим людям, с которыми мне выпала честь быть знакомым. Всех нас, таких разных, объединяет простая формула: «Одна страна, общая судьба!» И если каждый из нас оглянется вокруг, то увидит, что жизнь наполнена людьми с большой буквы.

Мне очень повезло с такими людьми, и я хотел бы на этих страницах особо выделить среди дорогих и близких мне людей – тех, кто помог мне приблизиться к моему идеалу.

Низкий поклон моим родителям, Раисе Павловне и Владимиру Дмитриевичу Шеяновым, за то, что я такой, какой есть.

Благодарность моим первым учителям в большой жизни, Т. Косицыной и В. Куперману, – от прилежного ученика.

Вечная память безвременно ушедшему А. И. Шевченко, лучшим памятником которому является благодарность ста пятидесяти тысяч жителей Самарской области, получивших телефонную связь благодаря проекту, осуществленному мною под его руководством.

Большое спасибо В. В. Каданникову и Ю. Качмазову за «школу трактористов», пройденную мною на «АвтоВАЗе» и «СОКе»; я горжусь, что в «Калине» есть частичка и моего труда!

Особая признательность И. Н. Завьялову – за «путевку в жизнь» в федеральном банке, а затем в федеральной компании ГК «Ростехнологии», где нам выпало «складывать» целую отрасль – авиационное приборостроение – вместе с замечательным человеком и большим профессионалом А. Е. Тюлиным.

Глубокое уважение В. А. Лопоте – за возможность скромного участия в дерзновенном проекте, непосредственно связанном с темой этой книги, – реструктуризации компании Sea Launch .

Мое отдельное восхищение М. Делягину, моему соавтору, самому блестящему уму современности, человеку, поражающему глубиной и широтой кругозора.

В. В. Шеянов

В последнее десятилетие в литературе, посвященной общественным проблемам, сначала тихо, почти неслышно, а затем все громче и громче зазвучал качественно новый термин: архаизация.

В переводе с политкорректного на русский – деградация, скатывание в, казалось бы, навсегда канувшее в Лету прошлое, возвращение средневекового общественного устройства, которому, оказывается, отнюдь не мешают современные технологические достижения.

Это опровержение казавшейся незыблемой идеи неуклонного прогресса человечества – как технологического, так и социального – кажется дикостью и безумием, однако наглядные примеры налицо в самых разных сферах общественной жизни.

Более всего бросаются в глаза изменения в сфере образования. Не только в нашей стране – во всем мире система, призванная путем воспитания молодежи формировать нацию, вырождается в вульгарный инструмент социального контроля. (Соответственно, и наука, являющаяся естественным продолжением системы образования, вырождается в набор все более сложных ритуалов и в средство поддержания нового социального слоя, все реже называемого «учеными» и все чаще – «научными работниками».)

Строго говоря, система образования является основным инструментом не только обучения, но в первую очередь воспитания молодежи и, таким образом, способом, которым общество непосредственно воссоздает себя в будущем.

На этом фоне официальные заявления, раздающиеся в самых разных относительно развитых странах, о том, что система образования призвана не более чем готовить квалифицированных специалистов [1], уже являются свидетельством ее деградации, происходящей при полном одобрении управляющих систем и элит развитых обществ.

Однако на деле ситуация еще хуже: системы образования по всему миру все в большей степени превращаются в средство подготовки максимально удобного для управления «человеческого полуфабриката». Этот «социальный материал» адаптирован к официальной пропаганде во всех ее видах и практически не способен к критическому восприятию авторитетных мнений, не говоря уже о самоорганизации ради защиты своих интересов.

Ценой вырождения образования в средневековый по своей сути инструмент социального контроля по понятным причинам являются, как правило, не только крайне низкие интеллектуальные способности, но и сам по себе образовательный уровень.

История из жизни: почему Америку так назвали

Российский эмигрант, преподавая в американской школе (справедливости ради надо отметить, далеко не в самом благополучном районе), дал старшеклассникам задание написать сочинение о том, почему Америку назвали Америкой.

То, что об Америго Веспуччи не знал ни один, его не удивило.

Потрясением стал ответ примерно 30% учеников, в разных вариациях сводившийся к тому, что Америку назвали Америкой потому, что «это земля свободы».

Мысль о том, что когда-то слова «Америка» и «свобода» не были синонимами хотя бы потому, что первое название было исторически новым, просто не помещалась в их головы.