Самуил Штутман - На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)

«Третий способ мог бы состоять в том, чтобы по числу запасных батальонов в каждой губернии разделить гарнизонный батальон, составяпри каждом запасном батальоне гарнизонную роту; сим способом, кроме одного ротного командира с помощником его, избегнем расхода содержания батальонного штаба гарнизонного батальона. Но будут затруднения с содержанием караула в губернском городе и весьма дробная служба по уездам и этапам, и от того затруднение в единстве надзора».

Весьма интересная записка. Она поставила военного министра в затруднительное положение 54. Неизвестно запрашивалось ли мнение командира Отдельного корпуса внутренней стражи по данному вопросу; не удалось пока разыскать и разработки военного министерства в связи с запиской царя (и были ли они?)

Отметим лишь, что коренная перестройка всего комплекса затронутых проблем произошла спустя 30 лет. Может быть, удалось убедить царя в преждевременности и неудобстве, а также дороговизне предлагаемых им мер. По для нас интересно, что Николай I, так же как и его предшественник, уделял внимание внутренней страже, довольно основательно вникал в положение дел в ней и даже сам разработал возможные варианты ее переустройства.

В приведенном рассуждении императора лишь однажды встречается упоминание жандармов в части их использования для сопровождения арестантов и при этом выражается сомнение в возможности такого применения жандармских команд. И в силу, очевидно, их малочисленности, и, наверно, из-за непопулярности жандармской службы в офицерской среде. И это несмотря на то, что жандармам в 1816 г. были присвоены преимущества старой гвардии, а в жандармском полку установлено двойное жалование 55.

В 1836 г., как отмечалось, жандармские формирования были выделены из ОКВС. С того времени две эти силы эволюционировали параллельно и независимо друг от друга. Жандармские формирования пользовались значительно большим вниманием самодержавной власти в части укомплектования надежным и физически крепким контингентом. Можно было пойти и дальше: укрупнить жандармские подразделения, переключить их для несения гарнизонной службы, упразднив при этом гарнизонные батальоны внутренней стражи. Но тогда пришлось бы изменить всю систему политического сыска в стране, сделать корпус жандармов чисто войсковой военно-полицейской силой. Это были бы охранные части, несущие внутреннюю службу и используемые для поддержания порядка и внутренней безопасности в стране. Дело, в конце концов, не в названии (жандармерия, внутренняя стража или, скажем, национальная гвардия), важно, чтобы это была надежная, хорошо организованная авторитетная сила, не противопоставляемая армии, со всеми правами и льготами военной службы. Неизбежно возникает другой вопрос: что делать с конвойной службой? Куда ее отнести: к МВД, Министерству юстиции или военному ведомству? Ниже мы постараемся показать историю создания конвойной стражи (см. гл. 3 настоящего исследования), осветить этапы ее развития и строительство конвойных команд.

Идеи о преобразовании корпуса внутренней стражи возникли, вопрос этот назревал, но в николаевскую эпоху коренным образом решен не был. Как не были решены и еще более важные проблемы военного строительства, омоложения и перевооружения армии, подготовки командных кадров и изменения системы обучения и воспитания личного состава. Все упиралось в тормозящий механизм пресловутой крепостнической системы.

Пока же пришлось принимать меры по укреплению ОКВС. Николай I принял в этом личное участие.

Во время своих вояжей император, как правило, осматривал местные батальоны и команды. Так, в октябре 1834 г. он осмотрел Нижегородский внутренний гарнизонный батальон, обратил внимание окружного генерала Мандрыки на обнаруженные непорядки; позже, после осмотра Курского батальона «был так милостив к корпусу внутренней стражи, что удостоил многих нижних чинов личным Высочайшим выбором в гренадеры и Армию» 56. В другом случае, осмотрев Ярославский, Костромской и Владимирский ВГБ, император увидел их в отличном состоянии и распорядился: тем, кто был на смотре, выдать по рублю, фунту говядины и по чарке вина (циркуляр штаба ОКВС № 92 от 29.X.1834 г.).

Капцевич контактировал с шефом жандармов Бенкендорфом; информация, получаемая из этого ведомства, не раз становилась поводом для издания соответствующих приказов по ОКВС. Так, в приказе № 102 от 16 августа 1835 г., изданном в связи с получением сообщений о неблагополучном состоянии Роменской инвалидной команды 7-го округа ОКВС, Капцевич строго предупредил тех начальников, которые думают, «что они начальниками для того, чтобы жить, а не служить», особенную ответственность должен чувствовать начальник инвалидной команды, который «в уезде и городе стережет имущество государственное и преступников, и столько же службе полезен, сколько в отношении к дворянам предводитель дворянства в уезде, в отношении к крестьянам в уезде исправник, в отношении к гражданам городничий в городе» 57.

Капцевич принимает меры по улучшению питания и размещения солдат. Он поддерживает инициативу тех командиров, которые организуют огороды при частях, заботятся об увеличении артельных денег и употреблении их на добавочное провиантское довольствие. Например, в 1836 г. в Московском внутреннем гарнизоном батальоне на «вольных работах» было заработано 9047 руб. 5 коп., из которых 5975 руб. 77 коп. включено в солдатские артельные деньги, а 3071 руб. 28 коп. выдано на руки. В С.-Петербургском батальоне в том же году заработано таким же способом 10917 руб. 73 коп., из которых 4514 руб. «положены в солдатскую артель», а остальные 6403 руб. 73 коп. выданы на руки.

В январе 1837 г. окружной генерал 8-го округа генерал-майор Г.И. Катаржи доложил об усердии и старании командира Херсонского батальона майора Лагутинского, в результате чего из заработанных «на вольных работах в свободное от службы время» и сэкономленных от отопления казарм камышом 6737 руб. 60 3/4 коп. «положены в солдатскую артель на улучшение пищи» 5180 руб. 12 3/4 коп., остальные 1557 руб. 48 коп. выданы на руки нижним чинам 58. Одновременно командир ОКВС решительно борется со случаями злоупотребления в учете провианта. В 1-м округе внутренней стражи меры, приятые окружным генералом в отношении виновных в «перетребовании провианта», Капцевич признал недостаточными и велел удержать с них незаконно полученные суммы, «точно так, как сделал окружной генерал 6-го округа генерал-майор Мердер с бывшим командиром Московского батальона полковником Жаглевским, ротными командирами и с теми офицерами, которые были наряжены для счета и проверки комиссариатских и провиантских книг и не видели зла в излишнем истребовании провианта, ибо там открыто, что в течение 1834 и 1835 годов фальшиво востребовано провианта на значительную сумму» 59.