Фердинанд Тохай - Секретный корпус. Повесть о разведке на всех фронтах

Наши радисты после нескольких лет работы научились даже узнавать отдельных немецких радистов по их индивидуальным особенностям, какими бы позывными они ни пользовались.

Ценность этого очевидна. Представим себе, что наши радисты перехватили позывные «KQ». Буквы «KQ» по самым последним данным были позывными «Байерна».

— Это рука не байернского радиста, — заявляет опытный британский оператор, — я знаю его манеру. Это передаёт радист с «Бадена».

По этому можно было догадаться, что «Байерн» обменялся позывными с «Баденом». Такая замена могла бы оказаться чрезвычайно важной при операциях на море. Если бы наш флот начал действовать, думая, что «Байерн» находится там, где его на самом деле не было, такое ложное представление, которое к тому же могло распространяться на дислокацию всего немецкого флота, способно было бы привести нас к гибели. Немцы несколько облегчали задачу: во время морских операций и даже когда суда стояли на якоре в Кильском канале, они пользовались так называемыми контрольными судами связи. Это значило, что ни один корабль не мог внезапно начать «разговор» с другим.

Он должен был действовать через свой корабль связи, радисты которого передавали или задерживали телеграмму в зависимости от усмотрения контрольного офицера.

Эта система имела явные недостатки с точки зрения сохранения тайны: легко сосредоточить внимание на каждом контрольном корабле связи и принимать все его передачи.

Кроме того, благодаря этой системе англичане могли установить, как группируется флот вокруг каждого из судов связи. Путём длительного наблюдения установили, что «Зейдлиц», «Дерфлингер» и «Мольтке» группировались вокруг, скажем, «Фон дер Танна». Такие сведения бывали исключительно полезны.

Однако в других отношениях основательные тевтонцы очень много выиграли со своей системой контроля, особенно в Ютландском сражении, где их радиосвязь действовала безотказно, чего, к сожалению, нельзя сказать про нас.

Странные вещи случаются в радиовойне на море. Рассказывают, что адмирал Битти на последних этапах войны не раз ловко водил за нос своего противника хитроумным обращением с радио.

Одно время очень много говорили о «призрачном флоте», который, как полагали, состоял из судов, замаскированных под «Большой флот», и бороздил моря, чтобы завлечь в ловушку фон Тирпица. Возможно, что этот «призрачный флот» был не чем иным, как группой малопригодных кораблей с радиостанцией на каждом, соответствующей радиостанциям кораблей настоящего флота. Возможно даже, что адмирал Битти перевёл радистов из настоящей эскадры на подставную: это должно было окончательно убедить германских радистов-перехватчиков в том, что они имеют дело с настоящей эскадрой; возможно также, что наш морской главнокомандующий дал каждому судну фиктивной эскадры позывные настоящей эскадры и, наконец, обеспечил их прекрасным кодом…

Однажды ночью немцы слышат: «KQ» сигнализирует «ZD». И быстро справляются в своих записях, подсчитывают и определяют, что «KQ», — это «Лайон», a «ZD» — это «Тигр».

В Тондерне и Куксхафене начинают работать радиопеленгаторные станции и засекают судно «KQ», ведущее в этот момент передачу; его положение отмечается на карте Северного моря. Между тем немецкие дешифровщики потеют, расшифровывая передачу с «KQ». Вскоре германская разведка сможет доложить Шееру, что Битти на «Лайоне» ушёл от Доггер-Банка и предполагает на рассвете встретиться с эскадрой лёгких крейсеров в сотне миль северо-северо-восточнее Гельголанда.

А Битти в это время вместе с «Лайоном» спокойно «стоит на якоре у Росайта или потихоньку пробирается вдоль норвежских берегов, готовясь броситься с тыла на германские суда, разыскивающие фиктивную эскадру «в ста милях северо-северо-восточнее Гельголанда».

Благодаря одному иностранному изобретению можно было бы сорвать не одну хитроумную попытку противника замаскировать радиопередачу или ввести нас в обман. Изобретение заключалось в записи на плёнку перехватываемой радиопередачи. Полученный негатив во многом походил на дактилоскопический снимок. В таком тонком деле, как радиопередача, манера работы каждого радиста резко отличается от манеры его товарищей; при помощи фотографических записей можно было составить характеристику всех немецких радистов. Так, определив «по почерку», что Ганс и Фриц принадлежат к экипажу «Гинденбурга», разведка могла, независимо от позывных, знать, когда говорит «Гинденбург». К сожалению, это изобретение не было своевременно использовано.

Можно было бы ещё кое-что рассказать о роли радиовойне, но по соображениям, высказанным мною в самом начале этой книги, я вынужден молчать. Впрочем, расскажу ещё одну историю и на этом закончу.

Во время первого сражения у Ипра, когда британцы изо дня в день занимали новые рубежи, связь между боевыми районом и Генеральным штабом поддерживалась только посредством верховых ординарцев и радио.

Ординарцы часто погибали или попадали в плен со своими донесениями, что иногда влекло за собой гибель целых соединений; поэтому, когда одному известному генералу понадобилось сообщить дислокацию своих войск, он приказал передать донесение по радио.

Офицер-радист отказался передать донесение. Оно было незашифрованным, так как не успели условиться о коде, а в нём указывались точные и подробные сведения обо всём боевом порядке британцев. Немцы, несомненно, перехватили бы его.

— Скажите этому молодому человеку, — заявил генерал, — чтобы он в течение ближайших пяти минут приступил к передаче моего сообщения.

Офицеру пришлось повиноваться, и все подробности дислокации британцев вокруг Менэна были переданы «в воздух», доступные другу и врагу. Тут произошло чудо.

Немцы действительно перехватили британскую радиограмму, но решили, что ни один командир, находящийся в здравом уме, не решился бы так открыто передать сведения о своих войсках. Они пришли к заключению, что донесение сфабриковано специально для дезориентации противника, и, исходя из этого, перегруппировали свои силы.

— Я знал, что они так решат, — заявил впоследствии генерал, — поэтому и настоял, чтобы сообщение было передано открытым текстом.

Есть ещё одна возможность в развитии шпионажа, которую нельзя упускать из виду.

Система шпионажа строится в мирные годы. Педантичные немцы, может быть, уже сейчас вербуют себе агентов среди британской и союзных армий, из года в год аккуратно оплачивают безделье этих будущих шпионов в ожидании новой войны. Солдат-предатель — явление, известное ещё по прошлым сражениям. В будущей войне, как и в прошлой, оно может оказаться весьма распространённым.