Питер Смит - Бой неизбежен!

Я очень рад, что к вам прибыл генерал МакФарлейн, и могу только надеяться, что он улучшит систему ПВО. Вы можете требовать этого, если французы отреагируют на некоторые наши последние действия и начнут проводить налеты возмездия против вас.

Я рад, что вы освободились от проблемы беженцев, так как было бы крайне трудно отправить их обратно в Марокко. Огромное количество этих людей все еще находится в Лондоне, но постепенно их переправляют в более теплые края.

Мы все здесь гадаем, когда же именно начнется вторжение. Наблюдается огромная концентрация мелких судов во всех портах Ла-Манша, однако мы их усиленно бомбим каждую ночь. Поэтому я думаю, что немцы должны либо начать высадку, чтобы не потерять свои суда, либо увести их подальше. Я не думаю, что они намерены бесконечно держать эти суда под бомбами. Они выбомбили нас из Дувра, поэтому я не вижу причин, по которым мы не сумеем выбомбить их из портов Ла-Манша.

Позиция Испании в настоящий момент остается совершенно неопределенной. По всем свидетельствам, Франко потерял контроль над событиями, и его в любой момент может сместить зять, который является марионеткой немцев.

Кажется, Сэм Хор думает, что если мы продержимся еще месяц или 5 недель, Испания примкнет к нам.

Мне совсем не нравится то, что мы намерены сделать в Африке в следующие несколько дней, но, может быть, это отобьет у немцев охоту зариться на Марокко. Однако ситуация прояснится только в последующие дни. Я абсолютно не хочу, чтобы флот выкинули из Гибралтара.

Всего самого лучшего,

Всегда ваш,

Дадли Паунд»

Отправив это письмо в Гибралтар и официально приказав принять меры в случае французских воздушных налетов, Паунд переключил свое внимание на более важные проблемы, не последней из которых являлось проведение операции «Менейс». Она началась 23 сентября, но дела с самого начала пошли наперекосяк. Свободных французов встретили не распростертыми объятиями, а снарядами. Демонстрация силы, которую провело Соединение М, мало что дала. Берег был закрыт туманом и дымкой, которые мешали линкорам стрелять. После нескольких невнятных перестрелок в течение 2 дней все рухнуло. Британский линкор «Резолюшн» был тяжело поврежден торпедой вишистской подводной лодки и вышел из строя на целый год. Линкор «Барэм», крейсера «Аустралиа» и «Дели», эсминцы «Форсайт» и «Инглфилд» были легко повреждены снарядами и осколками, но вскоре вернулись в строй. Французский флот потерял потопленными подводные лодки «Аякс» и «Персей». Один из кораблей Соединения Y, лидер «Л'Одасье» был тяжело поврежден и выбросился на берег после перестрелки с «Аустралией» на малой дистанции. Для него было бы лучше остаться в Тулоне, так как ремонт затянулся на целый год, после чего в 1942 году он снова был тяжело поврежден американцами. Линкор «Ришелье» и 3 торговых судна получили легкие повреждения. После этого союзники позорно отступили, превратившись в посмешище для всего мира.

Однако провал этой операции имел совершенно неожиданный результат. Было решено форсированно определить судьбу Экваториальной Африки, и это принесло успех. Де Голль поднял Лотарингский крест над большим куском африканской территории, придав вес своему движению и заполучив почву под ногами. В этом плане поход Соединения Y завершился неудачей. Несмотря на все угрозы, войска Оси так и не вторглись в Марокко. Сопротивление войск Виши в Дакаре убедило Германию и Италию в том, что французы могут защитить свою территорию. Поэтому они решили ловить рыбку поближе к дому, не распыляя свои силы. Однако они отказались позволить Виши переброску дополнительных кораблей из Тулона, когда Дарлан 22 сентября обратился к генералу Штюльпнагелю с просьбой разрешить отправку линейного крейсера «Страсбург», 2 тяжелых и 1 легкого крейсеров и 2 дивизионов лидеров. Поэтому Норту и Сомервиллу не пришлось столкнуться с угрозой форсирования пролива гораздо более сильной эскадрой, хотя Сомервилла на «Ринауне» все-таки отправили патрулировать перед Касабланкой в период с 16 по 20 сентября.

Когда операция «Менейс» была прекращена и напряжение немного спало, Адмиралтейство нашло время заняться делом адмирала Норта. 27 сентября командующий морскими силами Северной Атлантики получил следующий запрос из Адмиралтейства:

«СРОЧНО

Когда именно была получена телеграмма морского атташе в Мадриде, отправленная 10 сентября в 18.09, и какие меры были приняты по ней?»

Начались долгие мучения сэра Дадли Норта. Выслушав его объяснения по данному предмету, 15 октября Адмиралтейство сообщило, что Их Лордства больше «не могут сохранять полное доверие офицеру, который не сумел принять разумные меры предосторожности, не ожидая инструкций Адмиралтейства. Поэтому они решили заменить вас на занимаемой должности при первом удобном случае».

Адмирал Норт с возмущением принялся объяснять свою позицию, написал несколько пространных писем и даже добился встречи с адмиралом Паундом. Напрасно. 31 декабря 1940 года он спустил свой флаг и отправился в Англию.

Хотя Норт во время войны помалкивал, потом он неоднократно пытался добиться официальных слушаний, но удалось ему это только в 1954 году. В нем снова вспыхнули надежды, когда его делом занялся один из самых выдающихся британских моряков XX века адмирал флота лорд Четфилд. Он тоже полагал, что палата лордов могла бы лучше обойтись с Нортом, но после консультаций с Эндрю Каннингхэмом решил поступить иначе. Вместо этого был выработан новый, совершенно беспрецедентный план. Каннингхэм уже высказал свои взгляды адмиралу сэру Брюсу Фрезеру, единственному оставшемуся в живых члену Совета Адмиралтейства образца 1940 года. Оба согласились, что теория «козла отпущения» не выдерживает критики, хотя Каннингхэм отмечал: «Вероятно, вы знаете лучше меня, что иногда ДП действовал немного поспешно, отыскивая виноватых. Может быть, его подталкивал к этому Уинстон».

На это Фрезер ответил: «Возмущение Первого Морского Лорда вызвало то, что Норт ожидал инструкций, не шевельнув пальцем, тогда как он должен был сам отдавать приказы». Он добавил, что Паунд тогда сказал ему: «Как я могу продолжать доверять адмиралу, который ничего не делает, потому что ждет инструкций сверху?»

Если бы дело адмирала Норта разбиралось в палате лордов, можно было опасаться, что Фрезер и Александер выступят против него. Кроме того, подобные дебаты по «делам давно минувших дней» могли причинить серьезный вред репутации Королевского Флота. Поэтому было решено отправить депутацию в Адмиралтейство, чтобы изложить свои взгляды. Но это была не обычная делегация. В нее вошли пятеро выдающихся морских офицеров, имевших самые высокие звания в Королевском Флоте. Все они были адмиралами флота, причем трое в разное время занимали пост Первого Морского Лорда. Возглавлял делегацию Четфилд. В нее также входили лорд Корк энд Оррери (возглавлял следственную комиссию по делу Сомервилла в 1940 году), лорд Каннингхэм оф Хиндхо-уп (главнокомандующий Средиземноморским флотом в 1940 году), сэр Джон Каннингхэм (командир Соединения М во время операции в Дакаре) и сэр Элджернон Уиллис (бывший главнокомандующий Средиземноморским флотом).