А.Д. Дивайн - Миллион миль

Однако флот, который никогда не собирался воевать и армия, которая никогда не воевала, оказали отчаянное сопротивление, хотя их положение было безнадежным с самого начала.

Два броненосца береговой обороны (которым исполнилось почти 40 лет) были без предупреждения атакованы торпедами и потоплены.

Некоторые из норвежских миноносцев были застигнуты врасплох противником, который проскользнул мимо береговых батарей, неутрализованных пятой колонной. Именно эта самая «пятая колонна» практически парализовала всю норвежскую оборону.

Один за другим корабли гибли в смелых, но бесполезных стычках. Миноносец «Эгир» уничтожил 3 самолета, однако остальные достаточно быстро потопили его. «Драуг» захватил германский транспорт, но сам был потоплен немецкой авиацией. Можно рассказать еще десяток подобных историй.

На следующий день после высадки 5 британских эсминцев, патрулировавших возле минных заграждений перед Нарвиком, атаковали значительно превосходящие силы немцев в фиорде. Весь мир знает эту историю. Как только капитану 1 ранга Уобертону-Ли дали право решать самому, он взвесил трудности и опасности предстоящего боя и решил атаковать.

Мы потеряли эсминец «Хантер». Эсминец «Харди» выбросился на берег. Однако 1 германский эсминец был торпедирован, еще 3 были тяжело повреждены, потоплены 7 транспортов. Это нанесло серьезный удар германской обороне в Нарвике.

В этот день, 9 апреля, «Файрдрейк» стоял в доке. Его машины были разобраны, он только что начал ремонт. Эсминец так и остался в доке.

Он все еще торчал там, когда линкор «Уорспайт» и эсминцы типа «Трайбл» вошли в фиорд. Вместе с ними были «Фоксхаунд» и «Форестер» из нашей флотилии. Эта эскадра стерла даже память о Первом бое у Нарвика. Вся группа германских эсминцев, которую собственное командование поставило в крайне опасное положение, была полностью уничтожена.

Дела в Норвегии пошли хуже некуда. Король Хаакон и его правительство бежали. Из Эльверума и Хамара на озере Мьеса, из Остердаля и Тронхейма поступали все более тяжелые новости.

Но затем 15 апреля было официально объявлено, что британские войска высадились в нескольких городах.

На какое-то время показалось, что нам удалось взять ситуацию под контроль, но тут мы услышали рев моторов германских самолетов. А потом мы услышали об отходах и отступлениях. Был потерян Гудбрандсдаль. Была потеряна железная дорога Домбаас — Стерен. В Стерене 30 апреля встретились две группы немецких войск.

30 апреля «Файрдрейк» снова вышел в море, чтобы принять участие в этой беспорядочной и фантастической кампании в фиордах.

Он покинул Клайд и тонущий «Маей Брезе», который стал жертвой собственной торпеды. Корабли были набиты буквально солдатами. Мы пытались перебросить подкрепления армии, которая вела тяжелые бои на юге Норвегии. К северу от пролива Минч он присоединился к конвою, вышедшему из Скапа Флоу, и направился в Норвегию.

Переход оказался спокойным. Флот Гитлера во время боев в Норвегии уже получил несколько тяжелых ударов.

Мы точно знали, что он потерял 2 крейсера — «Карлсруэ» и «Блюхер». Еще несколько кораблей были наверняка повреждены, а могли и погибнуть. 7 самых больших и современных немецких эсминцев были потоплены в Нарвике, остальные отошли на юг. Были уничтожены несколько малых судов и транспортов. В действительности после захвата Норвегии у Германии просто не осталось флота. Сегодня мы знаем, что немецкие потери оказались настолько тяжелыми, что когда пришло время, то немцы не сумели набрать ударное соединение для вторжения в Англию.

Поэтому, когда конвои шли через Северное море в Норвегию, немцы не могли их перехватить. Немецкий флот ничем не мог помочь своей армии.

Конвой «Файрдрейка» прибыл в My. Корабли подошли к норвежскому берегу утром в среду 8 мая. Но за короткий отрезок времени с момента выхода из Скапа и до прибытия в Норвегию ситуация резко изменилась. В те дни события неслись бешеным галопом. Немецкие войска затапливали страну, как река заливает все вокруг, прорвав дамбу. Командование не могло обеспечить точную информацию кораблям в море. Им только сообщили, что пункт назначения уже может находиться в руках противника.

«Файрдрейк» получил приказ проверить это.

Он прибыл в Ранен-фиорд, полностью готовый к бою. Команда стояла у орудий. Из любого уголка, из-за любого камня, с островков и холмов в любую секунду могли раздаться выстрелы.

Когда корабль подходил к опасному месту, он встретился с эсминцем «Ветеран». Тот поднял сигнал — традиционную шутку британского флота: «Удачи! Хотел бы идти вместе с вами». Этот сигнал поднимал корабль, остающийся в безопасности, чтобы выразить наивысшую степень сожаления.

Подходы к норвежскому побережью были буквально усеяны скалами и рифами. Эсминец не видел, какие опасности таятся под поверхностью моря.

В те сложные времена не было никаких буев, маяков и других ориентиров. Кораблям приходилось рассчитывать только на самих себя, никакой другой лоцман не мог им помочь. Эсминец двигался крайне осторожно, буквально вынюхивая дорогу. Они прошли.

Во время перехода вверх по фиорду они встретили маленькое судно, одно из тех суденышек, которые работают в этих узостях. Англичане называли их галошами, и под этим именем пароходики прослужили всю кампанию. Этот был полон солдат и женщин, бегущих от немцев. Лишь теперь англичане кое-что узнали.

Пароходик остался позади, торопясь выбраться из фиорда. Эсминец подошел к My, маленькому городку на берегу фиорда, и навстречу ему замигал прожектор.

Опознавательные?

Они внимательно следили, как мигают точки и тире, которые складываются в буквы и слова. Орудия эсминца были направлены именно туда.

Но прожектор говорил по-английски. Он не запрашивал опознавательные. Он не запрашивал название. Он даже не запрашивал национальность.

Прожектор грубо и нетерпеливо спросил: «У вас есть виски?»

Британские солдаты все еще удерживали My, и они испытывали страшную жажду. Совсем недалеко к югу от города находились немцы, но сейчас солдат занимало другое. Они знали объем винных погребов кораблей ЕВ.

Моряки отправили виски на шлюпке под командованием суб-лейтенанта. Он вернулся с сообщением, что армия готовится оставить город. Удержать My оказалось невозможно.

Тогда эсминец отправился обратно вдоль по длинному фиорду в открытое море. Ранен-фиорд находится совсем рядом с Полярным кругом на 3 градуса севернее Тронхейма, между Тронхеймом и Лофотенскими островами.

На «Файрдрейке» начало подходить к концу топливо, поэтому он должен был дозаправиться, прежде снова присоединиться к конвою. Эсминец шел вниз по длинному Ранен-фиорду, вдоль цепочки островов, отделявших его от больших глубин. Сам город My находился далеко от моря, в самом конце лабиринта узких фиордов чуть ли не на границе со Швецией.