Иван Колышкин - В глубинах полярных морей

Но вот пробил час, когда от моряка потребовалось совершить пусть небольшой подвиг, но все-таки подвиг.

И он совершил его просто, скромно, по-деловому, доказав, что несколько выспренние слова в его рапорте были не просто словами, что он, если надо, способен на большее, чем готовить торпедные аппараты к выстрелу и ароматные борщи.

Международный женский день обернулся нам праздником, не имеющим никакого отношения к представительницам прекрасного пола. В этот день к нам прибыли после ремонта в зарубежных портах две тихоокеанские «эски».

Лодки пришли раздельно, в разное время. Первой появилась в Екатерининской гавани «С-56» под командованием Григория Ивановича Щедрина. Она пришла утром.

У нас на Севере вошло в обычай все вновь прибывающие лодки встречать на надводном корабле в районе Териберки и сопровождать до Кильдинской Салмы. Там встречающий пересаживался на лодку и шел на ней в качестве «лоцмана» до Полярного.

Обычай этот диктовался отнюдь не только законами флотского радушия и гостеприимства. Кильдинская Салма представляла собой весьма узкий пролив, проходить который самостоятельно с первого раза решится далеко не каждый командир. А главное, на подступах к Кольскому заливу частенько появлялись немецкие лодки. Чтобы уберечь нашу лодку от их атак, нужны были командир, знающий повадки врага, и охранение, состоящее хотя бы из одного надводного корабля, пригодного для противолодочной обороны.

Встречать Щедрина ходил капитан 3 ранга Семенов — новый флагштурман бригады, сменивший Аладжанова, выдвинутого на должность флагманского штурмана флота.

После обеда я вышел на «Куйбышеве» для встречи «С-55». У Териберки мы увидели только что всплывшую лодку. Обменялись с ней позывными, подняли приветственный сигнал и легли на курс к дому. У Салмы шлюпка, спущенная эсминцем, доставила меня на лодку. На ее борту я встретился с бравым, очень симпатичным капитаном 3 ранга. Это был командир лодки Лев Михайлович Сушкин. Мы тепло поздоровались, я поздравил его с прибытием на Северный флот.

От Кучеренко я уже слышал, что Сушкин — прекрасный моряк-подводник, отлично управляющий лодкой. В нем действительно чувствовался старый, опытный командир корабля. По всему было видно, что на лодке он пользуется большим уважением.

Едва мы прошли самое узкое место пролива, как на мостике вдруг появился капитан 2 ранга Палилов, мой давнишний товарищ. Иван Константинович служил на Севере «от Адама», то есть с лета 33-го года. В 1937 году он уехал добровольцем в Испанию. С тех пор нам не приводилось встречаться. Вот уж никак не ожидал встретить на незнакомом корабле старого приятеля! Крепко сближает людей Север!

Иван Константинович был на тихоокеанских лодках в течение всего перехода. Он передал горячий привет подводникам-североморцам от военно-морского атташе в США Ивана Алексеевича Егоричева и от всей советской колонии в Америке. Ну, а расспросам Палилова не было конца. Он горел желанием узнать все сразу: кто из старых сослуживцев остался на Севере, как выглядит Полярное, как живем мы и воюем.

— Погоди, — не успевал я отбиваться от его вопросов. — Теперь уж совсем немного осталось, все сам увидишь.

На пирсе лодку встречали командующий флотом, член Военного совета и начальник отдела подводного плавания. У всех приподнятое, радостное настроение. Да и как не радоваться — растет наша североморская семья! Особенно приятным было то, что оба командира доложили командующему: после осмотра механизмов и пополнения запасов лодки готовы идти в боевой поход.

Вечером Александр Владимирович Трипольский, пришедший на «С-56», обстоятельно доложил мне о переходе. Он подробно рассказал о том, что представляют собой лодки, их командиры и экипажи. Слушать его было интересно. Оценку людям Александр Владимирович давал полную, стараясь быть во всем предельно объективным. В заключение он отметил, что люди настроены по-боевому, дело свое знают отлично, к морю привычны и, стало быть, воевать будут хорошо.

Итак, бригада пополнилась новыми кораблями. Вот-вот должны были подойти остальные лодки тихоокеанского отряда, завершавшие ремонт в Англии. В недалеком будущем ожидалось прибытие новых «малюток» и «эсок». Надо было думать об изменении организационной структуры бригады.

Первым дивизионом после гибели Котельникова стал командовать Михаил Федорович Хомяков. До войны он плавал на лодках всех типов, и «катюши» были хорошо ему знакомы. Но «катюш» к этому времени у нас осталось всего две. «К-3» ненадолго пережила «К-22». Весной Кузьма Иванович Малофеев совершил со своим испытанным экипажем последний боевой поход. Могила славной «катюши» затерялась где-то в Норвежском море. Таким образом, возникла необходимость пополнить первый дивизион, и туда включили лодки типа «Л». По своим тактико-техническим данным да и по характеру решаемых ими задач они стояли ближе всего к подводным крейсерам.

Второй дивизион объединил лодки типа «С». На место Хомякова командиром его назначили капитана 1 ранга Трипольского. Но когда в Полярное подошли все тихоокеанские «эски» да на подходе оказались «эски», недавно построенные, выходило, что лодок для одного дивизиона получится многовато. Так появилась необходимость создать еще один дивизион лодок типа «С» — пятый. Во главе его стал капитан 2 ранга Павел Ильич Егоров — однофамилец бывшего командира «М-174».

Павел Ильич — североморец со стажем. На наш флот он прибыл с Балтики летом 1939 года в должности командира «Щ-421». Участвовал в войне с Финляндией. Осенью следующего года ушел на учебу в военно-морскую академию. Летом сорок первого был выпущен из академии и вернулся на Север. Назначили его в штаб флота. Но в штабе он, как говорится, не прижился и стал настойчиво проситься на лодку. В конце концов просьбу его удовлетворили и осенью назначили командиром «С-101».

Эта лодка не выделялась боевыми успехами. Более того, к ней прилипло обидное и отнюдь не повышающее моральный дух команды прозвище «бомбоулавливатель». Прозвище это было дано не без основания. Еще в сентябре 1941 года, в первом переходе с завода в Полярное, к месту базирования, в результате какой-то путаницы с оповещением лодку бомбила своя авиация. И хотя «С-101» уклонилась от прямого попадания, бомбежка оказалась столь «удачной», что пришлось возвращаться на завод для ремонта. В Полярное лодка прибыла лишь в середине декабря.

«Эска» начала боевые действия, а глубинные и авиационные бомбы так и тянуло к ней. В апреле прошлого года она выходила прикрывать союзный конвой и оказалась так близко от его курса, что корабли охранения начали бомбить лодку. К счастью, бомбометание не отличалось большой точностью, и серьезных повреждений не случилось.