Николай Жогин - Решая судьбу человека…

Каждый изложил свои соображения, высказал свое мнение. И все, наконец, пришли к выводу, что трагедия разыгралась примерно около половины шестого или без двадцати минут шесть вечера. Предположение было закреплено следственным экспериментом.

Из этой предпосылки вытекал другой, наиболее существенный вопрос: в какое время подозреваемые находились в пожарном депо и клубе? Иными словами, подтверждается ли алиби Халикова, Ялилова и Галлямова? Но как проверить это спустя два года? Кто поможет точно установить время? Ранее важные показания давал свидетель Бариев, видевший подозреваемых, когда те вечером направлялись к дому Халикова. Но беда в том, что тогда Бариев был допрошен недостаточно подробно.

«Все же начнем с Бариева», — решил следователь Газимов.

— Что можете вы добавить к своим прежним показаниям? — спросил Шанс Мавлеевич свидетеля.

— Добавить? — удивился тот. — Я даже не помню, что раньше рассказывал.

— В таком случае, — улыбнулся следователь, — мы вам поможем вспомнить.

И он прочел Бариеву прежний протокол допроса.

— Все правильно, — кивнул головой свидетель.

— Теперь мы просим вас припомнить получше, в котором часу вы видели в тот вечер Халикова и его приятелей?

Бариев закурил.

— Так ведь вам точное время нужно. А я на часы не смотрел. Эх, если бы знал! — с досады он поджал губы, потом добавил:

— В общем, темно уже было.

— Ну хоть примерное время, — сказал Шанс Мавлеевич.

Бариев глубоко задумался. Потом неожиданно хлопнул себя ладонью, по лбу.

— Вот голова садовая! Вспомнил, черт бы меня побрал! Точно! Только пришел домой, как раз радио заговорило. Радист Хабиб подтвердить может…

Это была первая победа, первая брешь в защите подозреваемых, пробитая за пять дней упорной работы. Выходило, что около пяти часов Фарид выехал из Татарстана, а убийцы уже могли поджидать его на окраине села.

Майору Исмагилову позднее удалось установить еще одного свидетеля — Зайтуну Гайнанову, которая видела в темноте три силуэта, приближавшихся к дому Халикова.

— Опознали вы их? — поставил перед ней Шанс Мавлеевич последний вопрос.

— Точно не скажу. Но, по-моему, как раз они и были, — нерешительно произнесла Гайнанова.

Достаточна ли улик? Безусловно, нет. На этом обвинение не построишь. А что делать дальше? Надо искать другие доказательства.

Не обойти ли некоторые дома? Может быть, непринужденные беседы с людьми что-либо дадут?

И работники следствия пошли по домам. Хозяева встречали их как дорогих гостей, сочувствовали, но ничего интересного сообщить не могли.

Но вот Шанс Мавлеевич заглянул в очередной двор. Навстречу вышла полная женщина средних лет. Увидев «казанского прокурора», она весело заговорила:

— Пожалуйте, пожалуйте. Только уж за беспорядок не обессудьте. Проходите в дом…

— Простите меня, — предупредительно сказал Шанс Мавлеевич, входя в избу, — я на одну минутку. Не скажете ли вы..:

— Сказать кое-что могу, — чуть понизив голос, перебила она. Потом громко крикнула сыну:

— Фаиз, поди-ка, брось корове сенца. Да самовар поставь!

Повернувшись опять к Газимову, женщина продолжала:

— Давно думаю, как быть? Пойти к вам не смею. Как-то неудобно без вызова… В общем, правда это или нет — судите сами. Может, просто бабьи сплетни.

Газимов насторожился.

— Мне сын говорил. В тот день Сабир Ялилов и Фатых Галлямов стояли около сельсовета. Потом к ним подошел Галим Халиков.

— Время? — вставил словечко Шанс Мавлеевич.

— Этого не знаю. У сына спросите. А пока отведайте чайку…

— Спасибо. Спешу я, в следующий раз.

— Я-то сама собиралась, да вот, не посмела… Да, зачем я после зашла к Мамдузе? Это соседка моя… Ага, кажется, за сковородкой.

— Назовите, пожалуйста, ее фамилию, — попросил Газимов.

— Котдусова. Зашла Гульсания, тоже соседка. Габдуллина ее фамилия. Думаю, слушок ходит по селу об убийцах. «Правда, — спрашиваю, — твой сын Ахат видел, как убивали?» — «Нет, — говорит Гульсания, — мой не видел, а вот Гилязева Рахима и мать ее Зулейха точно знают. Рахима мне сама сказывала, будто слышала крик: «Убивают!» Потом они выглянули в окно, а там Фатых Галлямов бежит…» Но, между прочим, если они и наблюдали убийство, то не из окна, а когда ходили воровать солому. Так что ничего вы от них не добьетесь, побоятся, как бы не повели их в суд за кражу соломы.

— Они сейчас дома? — поинтересовался Газимов.

— Дома. Куда они денутся? Габдуллина, оказывается, потом на мельнице стыдила Галлямова: дескать куда лезешь без очереди, убийца, сама видела твои дела, когда за соломой ходила.

Шанс Мавлеевич едва поспевал записывать показания Халиуллиной в свой блокнот. А та продолжала:

— И еще надо проверить, товарищ прокурор. Мать Фарида спросила у Гилязевой Зулейхи: верно ли, что та видела факт убийства?

А Зулейха вроде бы сказала: «Не видела, но слышала крик: «Убивают!», а затем подумала: «Наверно, шумят пьяные…»

— Давно происходил этот разговор?

— Летом. И еще запишите Гильфанову Сажиду. Она мне говорила, будто Зулейха и Ахат наблюдали убийство.

По селу обычно ходит много слухов. Одни могут помочь следствию, другие — завести следствие в тупик. Ясно одно: оставить их без проверки нельзя.

Шанс Мавлеевич начал проверку. И сразу одна за другой последовали неудачи. Габдуллина Гульсания и Гильфанова Сажида твердили только одно: мы ничего не знаем. То же самое заявили следователю Гилязевы Рахима и Зулейха.

Однако сын Халиуллиной Фаиз полностью подтвердил показания своей матери. После долгих расспросов Сажида Гильфанова наконец рассказала, что однажды ей довелось услышать от Гилязевой Зулейхи, будто та наблюдала убийство. А свидетели Карамовы стояли на своем: в день убийства в селе находился и второй Ялилов — Сагир, родственник подозреваемого Сабира Ялилова, хотя он и утверждает, будто в этот день работал в лесхозе. Для подтверждения своих показаний они сослались на Шакирову Накию.

Таким образом, на поверхность всплыло четвертое лицо — Сагир Ялилов, родственник Сабира Ялилова, одного из подозреваемых.

Действительно, Накия Шакирова заявила совершенно твердо:

— Да, Сагир Ялилов в день убийства был в селе. Я хорошо помню: мы в этот день «сороковку» справляли. Муж у меня помер….

На очной ставке Сагир Ялилов утверждал, что был в лесхозе. Он выставил трех свидетелей. Между тем двое из них категорически опровергли показания Ялилова, а третий не мог ничего вспомнить. Он тогда, оказывается, ездил за соломой, о чем должна говорить выписанная в правлении квитанция.

При проверке оказалось, что квитанция выписана шестнадцатым числом, то есть за день до убийства.

Следовало проверить заявление Сагира Ялилова по документам в лесхозе. А как? Просто взять наряды. Так и сделали. Но, к сожалению, никакого учета этой работы не велось ни в лесхозе, ни в колхозе. Противоречия в показаниях свидетелей так и остались неустраненными в ходе допросов.