Рудольф Баландин - 100 великих экспедиций

Удивительны военные успехи его отряда. Несколько сотен казаков побеждали в десятки раз превосходящие силы противника. А продвигались они по крупным и давно освоенным людьми речным долинам. Побеждать приходилось грозного и неглупого хана Кучума, владения которого по территории составляли одно из крупнейших царств на земле.

Многие местные племена были покорены татаро-монгольским воинством и не поддерживали власть Кучума. Даже среди верных ему князей не было единства. Остатки некогда величайшей империи распадались. Крепнущее государство Российское, соединяя самобытную культуру с западной, присоединяло Сибирь к Европе. А Монгольская империя присоединяла европейские страны к владениям азиатов-кочевников.

После гибели Ермака почти все русские завоевания в Сибири были потеряны. Все как будто бы вернулось «на круги своя». Но ситуация уже изменилась. Русские получили надежную информацию о землях, лежащих за Камнем (Уралом), о путях сообщения, природе, местных жителях. А племена, живущие в Западной Сибири, узнали о мощи Русского царства.

Через шесть лет после смерти Ермака Западная Сибирь попала под власть московского царя. Были заложены новые остроги. Русских поддерживали многие местные жители, даже из числа татарских беков. Окончательное поражение Кучуму нанесла объединенная армия русских и татар. При его отступлении казаки шли вверх по Иртышу, осваивая Южную Сибирь.

После основания Сургута в 1593 году в низовьях Оби началось быстрое продвижение русских отрядов на юго-восток. Возникали все новые остроги-города: Нарым, Кеть, Томск, Кузнецк. С низовьев Оби русские достигли Мангазеи. Пройдя вверх по реке Таз, перешли в долину Енисея и основали в 1610 году Новую Мангазею (Туруханск). По реке Кеть поднялись на водораздел и спустились в долину Енисея. Поставили в 1618 году Енисейский острог, а через десять лет – Красноярский.

Проводились речные и морские экспедиции. На кочах обследовали устье Оби, откуда прошли на восток до устья Енисея и еще дальше, до полуострова Таймыр. Торговец Кондратий Курочкин и его товарищи проплыли из Новой Мангазеи на кочах вниз по Енисею, в море свернули на восток и достигли устья реки Пясиды (Пясины).

Маршрут из Мангазеи на восток по суше проторил Пенда (так называлась цветная – из собачьего меха – оторочка на куртке из оленьей шкуры). Известно, что пришел он из недавно поставленного Енисейского острога. Возможно, звали его Демид Сафонов. Но в истории географии остался он по своему прозвищу Пенда.

Он собрал отряд искателей легкой наживы, свободных или беглых крестьян, «гулящих людей». Они отправились вниз по Енисею в Туруханск, поставленный на Енисее возле устья Нижней Тунгуски, по пути скупая пушнину. Он знал о том, что по слухам на востоке есть большая река, которая «угодна и обильна» (то есть богата охотничьими угодьями), зовется она Елюенэ и живет там «много народов».

Со слов местного «князьца Илтика» в конце 1619 года были записаны дополнительные сведения: «Та река великая, а имени он той реке, как ее и по какому языку зовут, не знает; а ходят тою рекою суда большие и колокола на них великие есть… и из пушек с тех больших судов стреляют». Вдобавок «вода в той великой реке солона», а что в нее не кинешь, она выбрасывает на берег.

Правда, Илтик признался, что сам на той реке не бывал, а слышал о ней от других. Судя по всему, в его рассказе речь шла не только о Лене, но и об Амуре, по которому плавали китайцы. Можно лишь удивляться, как распространялись в то далекое время сведения в сибирской глухомани – по меньшей мере за полторы тысячи километров!

Из Тобольска в Енисейск и Туруханск пришла инструкция. Она предписывала построить судно и плыть по той великой реке – «проведывать подлинно, прямо ли река, или море, или переуль морская» (пролив). А если будет река, «им велеть ездить по обе стороны реки и того смотреть, каковы у тое великие реки береги, и есть ли на них какие выметы, и есть ли какие угожие места и лес, который бы к судовому и ко всякому делу пригодился, или горы, да буде горы, и какие горы, каменные ль, и сколько высоки, и есть ли на них какой лес или степные места, и откуда та река выпала и куда усьем и в какую реку или в море впала, и рыбная ль река, и какова в ней вода, и мечет ли из себя на берег какой зверь…»

Выходит, предполагалось планомерное исследование новых земель. Судя по всему, Пенда отправился на восток не только по своей инициативе и на свой страх и риск, но при поддержки властей, с определенным заданием. По этой причине его отряд снарядили, по-видимому, неплохо. Тем более что приходилось опасался встречи с хорошо вооруженными судами враждебно настроенных местных жителей.

В начале лета 1620 года Пенда со своим отрядом на нескольких стругах отправился вверх по Нижней Тунгуске. Сначала это была полноводная река в высоких берегах, покрытых лесом. Затем она начала сужаться. Появились пороги. Река резко повернула на юг. У одного из порогов путь им преградил крупный затор плавника.

Надо было решать: идти ли дальше на восток через тайгу или продолжить путь вверх по Нижней Тунгуске к ее верховью. Пришлось остановиться, поставить зимовье и провести осмотр местности. За зиму пришлось несколько раз отражать нападения тунгусов.

До Вилюя, крупного левого притока Лены, отсюда оставалось немногим более ста километров. Не исключено, что какая-нибудь группа разведчиков из отряда Пенды прошла водораздел бассейнов Енисея и Лены. Однако двигаться через тайгу с тяжелым грузом было слишком трудно.

Летом 1621 года продолжили путь по реке. Двигались медленно: река петляла, всечаще встречались пороги. Приходилось с огромным трудом тянуть суда против течения, которое становилось все сильнее. Пройдя за лето около двухсот километров, вновь остановились на зимовку.

На следующий год продолжили маршрут. В том месте, где река повернула на юго-запад, вновь поставили зимовье. Теперь надо было идти на восток – к большой реке. Скорее всего, у Пенды был переводчик, с помощью которого вели торг с аборигенами, а также уточняли свой маршрут. От того места, где они остановились, до Лены оставалось примерно 20 километров. Весной 1623 года отряд Пенды прошел это расстояние и вышел на берег «большой реки» Лены. Построив струги, поплыли вниз по течению.

Берега были преимущественно высокие, течение сильное; порой скалы стискивали русло, и стремнина грозила опрокинуть кочи или выбросить их на камни. После впадения справа крупного притока (Витима) река стала шире и спокойней.