Рудольф Баландин - 100 великих экспедиций

Несколько изменив маршрут, смогли воспользоваться силой ветра: соединили сани по трое и поставили паруса (ими служили верх и низ палатки). Два человека тянули сани спереди, а один находился сзади. «При таком способе, – вспоминал Нансен, – мы продвигались вперед совсем хорошо. Так продолжалось несколько дней при бушующей метели. По ночам ветер бывал очень сильный, и я боялся, что палатку… разорвет на куски. Утром приходилось отрывать сани из-под снега, развязывать их друг от друга и снимать весь груз, чтобы хорошенько очистить полозья ото льда и примерзшего снега. Затем сани снова связывались, загружались и ставился парус. В метель и мороз эта работа была незавидная, особенно с узлами которые нужно было вязать голыми руками».

Устанавливать палатку на ночлег тоже было непросто: пришнуровывали пол к стенкам голыми руками. Последнюю темную скальную вершину, которую назвали нунатаком Гамеля (нунатак, эскимосское слово, ставшее географическим термином, означающим горные вершины, выступающие над ледником. – Р.Б.), потеряли из виду 31 августа. Мучила жажда: растаивали немного снега на горелке, чтобы беречь горючее. Путешествие затягивалось. В лучшем случае удавалось проходить 14–15 км, что было меньше запланированного.

Когда ветер стих, каждый впрягся в свои сани. Три недели продвигались по белому безмолвию ледниковой пустыни. Сани скользили плохо. Подъем продолжался. Выбиваясь из сил, проходили от 8 до 15 км в день. Мороз крепчал. Температура по утрам в палатке опускалась до 30 °C. Нансен на правах руководителя вставал на час раньше других и на морозе разжигал спиртовую шестифитилевую горелку.

Дитрихсон несколько раз в день проводил метеорологические наблюдения. «Когда мы, таща свои сани смертельно усталые, – вспоминал Нансен, – останавливались отдохнуть, Дитрихсон вынимал свои инструменты, производил различные наблюдения и записывал их, прежде чем позволял себе отдыхать, безразлично, был ли он измучен или нет. То было сознание своего долга и стальная воля».

Начался сентябрь, они поднялись на высоту 2720 м, а конца подъему все еще не было. По-прежнемумучилажажда. Сильный северо-западный ветер затруднял движение и грозил обморожением (температура воздуха была около 20°). 6 сентября началась настоящая буря. О продолжении маршрута не могло быть и речи. Сани со снаряжением быстро замело снегом, палатка едва выдерживала напор ветра. Пурга закончилась через два дня. Палатку наполовину замело снегом. Откопав снаряжение, двинулись дальше.

Теперь их одолевали морозы. Спиртовой термометр имел нижним пределом 37 °C. Однако столбик спирта опускался гораздо ниже, и это – в палатке. В последующем выяснилось, что температура опускалась до 45 градусов. Нигде в Северном полушарии в такое время года не фиксировались столь низкие температуры.

Наконец, они вышли на высшую точку своего маршрута. Начался более или менее постоянный спуск к восточному берегу острова. Стало теплее. Через несколько дней они услышали щебет птицы и увидели пуночку. Налетел попутный ветер, и путешественники поставили паруса. Под уклон и по ветру сани понеслись быстро, подпрыгивая и кренясь на застругах. Часть груза вывалилась во время этой гонки. Пришлось сделать остановку и собирать оброненное.

Пурга продолжалась, и они дальше быстро двигались «под парусами». Увидев вдали над снежной равниной черные вершины гор, обрадовались, подобно морякам, достигшим после долгого плавания земли. Однако близ окончания ледника стали попадаться глубокие трещины. Несколько раз пришлось с немалым трудом спасать сани от падения в пропасть. Затрудняли продвижения налетавшие порывы снегопада и града.

Выяснилось, что они сбились с курса, взяли севернее и вынуждены проходить лишние десятки километров. Из-за трещин, нагромождений льда и глубоких ущелий путь оказался чрезвычайно тяжелым. Одна, но большая радость: встретили обширную лужу пресной воды и наконец-то напились вдоволь. После нескольких дней нелегкого и опасного спуска с ледника они вышли к фиорду. Нансен писал:

«Итак, мы пересекли, наконец, страшный материковый лед… Впереди простиралась обнаженная земля, прорезанная долинами, одна земная цепь холмов за другой… Нельзя выразить, что значит почувствовать под ногами землю и камни, пережить блаженство, ощущая, как ноги мнут поросль, и вдыхать изумительный аромат травы».

Но впереди предстояло еще преодолеть немало трудностей. По тонкому льду перешли озеро. Поднялись на высокий холм, откуда спустились к реке, впадающей в море. Разбили лагерь. Развели большой костер и устроили «пиршество».

На следующий день для рекогносцировки поднялись на ближайшую гору. Убедились, что по сильно пересеченной гористой местности почти невозможно добраться до ближайшего прибрежного поселения Годтхоб. Нансен решил, что наиболее прост (хотя вряд ли менее опасен) путь морем.

Перешили и залатали прорванный местами плотный брезентовый пол палатки. Продольными ребрами послужили бамбуковые шесты, поперечными (шпангоутами) толстые ивовые ветки. Из бамбуковых палок и ивовых ветвей смастерили весла.

По форме лодчонка, обтянутая брезентом, напоминала панцирь черепахи, имея в длину 265, а в ширину 132 см. Как тут не вспомнить детский стишок: «Три мудреца в одном тазу пустились в плавание в грозу. Будь попрочнее старый таз, длиннее был бы наш рассказ».

На этот раз на утлой посудине отправились в плавание Нансен и Свердруп, взяв небольшой запас еды. Намучились, то и дело перетаскивая лодку через отмели, перекаты. 29 сентября вышли в море. Плавание через фиорд и вдоль берега продолжалось трое суток. (Надо ли говорить, что они постоянно рисковали жизнью: авария с их суденышком стоила бы им жизни.)

В одну из ночей их ослепило редчайшее полярное сияние в виде огненного вихря. Добравшись до поселка, они сообщили о том, где находятся четверо их друзей. Вскоре вся группа Нансена воссоединилась.

Они совершили то, что многим специалистам казалось невозможным: пересекли на лыжах ледяное плато Гренландии, выяснив природную обстановку на этом гигантском в прямом и переносном смысле белом пятне на глобусе.

В истории путешествий важно отметить первопроходцев. Однако вслед за ними идут исследователи. Иногда и то, и другое совпадает. Так было в экспедиции Джона Макдуала Стюарта, вторым после Р. Берка совершившего пересечение Австралии.

В молодости Стюарт стал участником экспедиции Чарлза Стерта, направленной правительством Австралии в 1844 году из Аделаиды в глубь материка на поиски пастбищных угодий. Предполагалось, что там имеются реки и озера, куда летом направляются стаи птиц. Путешественники добрались до крупного соленого озера Эйр (по имени открывшего его тремя годами раньше скотовода Эдуарда Джона Эйра). В центре материка они встретили пустыню и вынуждены были отступить.