Рудольф Баландин - 100 великих экспедиций

По словам австрийского писателя Стефана Цвейга: «Эти скупые, но полные уверенности строки делают "Mundus Novus" памятным документом человечества: в них заключена первая Декларация о независимости Америки, написанная за двести семьдесят лет до второй. Колумб до своего смертного часа был слепо уверен в том, что, высадившись на острова Гуанахани и Кубу, ступил на землю Индии, и этим своим заблуждением он по существу сузил для своих современников вселенную; и лишь Веспуччи, опровергая предположение, будто бы новый материк является Индией, и с уверенностью утверждая, что это – новый мир, дает другие, действительные и доныне масштабы вселенной».

В Германии был опубликован «Новый Свет» Веспуччи под названием «Об Антарктическом поясе». Эта же работа появилась в книге «Введение в космографию с необходимыми для оной основами геометрии и астрономии. К сему четыре плавания Америго Веспуччи и, кроме того, описание (карта) Вселенной как на плоскости, так и на глобусе тех частей света, о которых не знал Птолемей и которые открыты в новейшее время».

Авторы были уверены, будто Америго еще в 1497 году первым ступил на новый континент, и предложили назвать открытую землю «по имени мудрого мужа, открывшего ее». На карту мира были нанесены достаточно фантастичные контуры Нового Света с надписью: «Америка».

Звучное новое слово стали охотно наносить на карты. Стихийно распространялось мнение об Америго как первооткрывателе Нового Света. А среди специалистов все определеннее складывался образ проходимца, присвоившего свое имя целому континенту. Тогда же Лас Касас в своих трудах гневно изобличал Америго. Однако не нашлось ни одного документа, подтверждающего подобные обвинения. Хотя Веспуччи вполне определенно писал: «Страны эти следует называть Новым Светом» и ссылался на факты, добытые в экспедициях.

Даже если Америго Веспуччи не побывал в 1497 году в Новом Свете, он не только одним из первых побывал там, но, главное, совершил открытие в познании, утверждая, что открыт неведомый доселе материк.

Хорошо сказал о Веспуччи Стефан Цвейг: «И если, несмотря ни на что, сверкающий луч славы пал именно на него, то это произошло не в силу его особых заслуг или особой вины, а из-за своеобразного стечения обстоятельств, ошибок, случайностей, недоразумений… Человек, который рассказывает о подвиге и поясняет его, может стать для потомков более значительным, чем тот, кто его свершил. И в не поддающейся расчетам игре исторических сил малейший толчок может зачастую вызвать сильнейшие последствия…

Америке не следует стыдиться своего имени. Это имя человека честного и смелого, который уже в пятидесятилетнем возрасте трижды пускался в плавание на маленьком суденышке через неведомый океан, как один из тех безвестных матросов, сотни которых в ту пору рисковали своей жизнью в опасных приключениях… Это смертное имя перенесено в бессмертие не по воле одного человека – то была воля судьбы, которая всегда права, даже если кажется, что она поступает несправедливо… И мы пользуемся сегодня этим словом, которое придумано по воле слепого случая, в веселой игре, как само собой разумеющееся, единственно мыслимым и единственно правильным – звучным, легкокрылым словом Америка».

Выделим мысль Цвейга о причудливой игре исторических сил, в которой малейший толчок может вызвать большие последствия. Это верно. В природе и в обществе очень часто незначительные, на первый взгляд, события и малозаметные люди могут в определенные моменты играть решающую роль в судьбах государств, народов, а то и всего человечества.

Судьба противодействовала Фернану Магельянишу (Магеллану) сурово и постоянно. Лишь однажды она оказалась благосклонной: ему удалось возглавить экспедицию, прославившую его имя, но стоившее ему жизни.

Он оказался чужим у себя на родине. У него были профессии моряка и военного. В те времена в разных странах такие мужчины шли или на государственную службу, или в пираты. Португалия находилась на подъеме, вела активные торговые и военные операции. Ей требовались и умелые моряки, и храбрые воины. Магеллан завербовался в экспедиционный корпус, отправлявшийся в Марокко, султан которого отказался платить дань португальскому королю.

Имея дворянское звание и коня, Магеллан мог рассчитывать на офицерскую должность. Однако он не умел угождать начальству, и это мешало военной карьере. При осаде крепости Азамор он лишился своего основного капитала – коня. В следующем бою его ранили в ногу. Хотя рана зажила, Магеллан остался хромым.

Без чинов и наград пришлось ему возвратиться на родину. Но тяжелые испытания не сломили его волю. С немалым трудом добившись аудиенции, он пришел в королевский дворец с проектом морской экспедиции к «островам пряностей» западным путем, огибая Землю Святого Креста («остров Бразил», то есть Южную Америку). Король выслушал его доклад, взглянул на карту и без долгих раздумий отказал. Зачем тратить средства на сомнительное предприятие, когда страна держит в своих руках единственный водный маршрут из Европы в Индию?

Еще одна неудача! Но и она не сломила Магеллана. Покинув Португалию в октябре 1517 года, он поселился в Севилье, где была колония португальских эмигрантов, принял кастильское подданство, женился на Беатриж, дочери Диогу Барбоза, бывшего португальского военного моряка, ставшего комендантом севильской крепости Алькасар (сын его Дуарти, брат Беатриж, стал позже участником первого кругосветного плавания). Магеллан привлек к разработке своего проекта опытного навигатора и космографа Руя Фалейру, а Дуарти Барбоза заинтересовал в этом предприятии богатых купцов и влиятельных вельмож.

Молодой король Карлос (избранный в 1519 году императором Священной Римской империи под именем Карл V), утвердил проект, подписав договор с Магелланом и Фалейрой. Португальское правительство, узнав о том, что Испания может открыть западный путь в Индию, сделало все возможное, чтобы погубить это предприятие. Португальский посол при испанском дворе распускал слухи о безнадежности такой экспедиции; она непременно сгинет без следа в безбрежном океане. Он соблазнял Магеллана выгодными должностями в Португалии. Подослал к нему наемных убийц (покушение сорвалось). Подкупил чиновников Индийской торговой палаты, чтобы они протестовали против экспедиции и ее руководителя.

Козни эти не увенчались успехом. Посол постарался затянуть подготовку экспедиции и снабдить ее испорченными продуктами, гнилыми товарами, плохим оборудованием. Было организовано массовое волнение в порту: агенты посла кричали, будто на флагманском судне «Тринидад» поднят португальский флаг (хотя это был адмиральский стяг Магеллана).