Владимир Карпов - Люди долга и отваги. Книга вторая

28 августа уже 1982 года и поручили Рогову это «безнадежное» дело. И не случайно. Он слывет в Главном управлении своего рода «чистильщиком» — самые безнадежные дела — ему. Перелистал следователь три тома с подшитыми документами, с показаниями подозреваемых и свидетелей и тоже стал в тупик. Форменный завал. Но за ним стояли молодые люди.

— Нельзя допустить, чтобы закон был оскорблен, — говорил мне Юрий Данилович, — никак нельзя такого допускать. Закон людей защищает — это его главная функция. Значит не нашла защиты у закона восемнадцатилетняя девушка. Иначе как объяснить ее роковой поступок?

— Это, конечно, правильно, — говорю я. — Но… как бы это сказать… Уж очень очевидно.

— А вы не замечаете: очевидное бывает трудно увидеть. А бесспорные аксиомы мы не воспринимаем как руководство к действию. Разве так уж редко мы миримся с тем, что закон обходят? А то и попирают?

Легко рассказать о том, чтоделает следователь, сложнее — какдобывает он истину. Каждый из нас легко следит за своей мыслью, даже направляет ее течение. Но как, откуда, из каких тайников возникает мысль? Попробуйте понять эту загадку. Примерно так и в следствии — из глубин опыта, интуиции, профессиональных знаний всплывает сначала догадка, потом она превращается в версию и лишь после многотрудной работы — в доказательство или оправдание. И во многом здесь справедливо шутливое высказывание Эйнштейна о том, как делается открытие: все знают, что это невозможно; находится один невежда, который этого не знает, — он и делает открытие.

— Так все-таки как, Юрий Данилович?

— Не могу объяснить. Видите ли, когда есть хоть какие-то материальные следы… Вот помню дело, которое поступило ко мне тоже, кстати, через два года после события…

Тогда в больнице скончался некто Ефимкин. Скончался от множества ран, нанесенных ему, как свидетельствовали материалы следствия, в пьяной драке у пивного ларька. О том, что Ефимкин валяется среди дороги, сообщила в милицию по телефону женщина, не назвавшая себя. Сообщила и тут же повесила трубку. Так было зафиксировано в протоколе. Приехали, подобрали человека, доставили в больницу. Выяснили: драка у ларька была и Ефимкин там был. Вполне он мог в драке участвовать — всему поселку известный пьяница. Но никак не могли его собутыльники, известные следствию, нанести такие раны. Драка была обычная, пьяная, все отделались синяками. А Ефимкин… Искали кого-то, кто скрылся с места происшествия и кто так зверски избил Ефимкина. И не нашли.

К Юрию Даниловичу дело это попало, когда Ефимкина похоронили уже. Он обратил внимание на то, что медицинская экспертиза была сделана очень точно. Описаны каждая рана, каждая ссадина. Рогов долго изучал документ. Самый вроде бы привычный для следователя. И сказал:

— Не на улице Ефимкина избили. Не в пьяной драке. В каком-то замкнутом пространстве били. Обратите внимание на расположение следов побоев. Они все с одной стороны. Значит, что-то мешало тому, кто бил. Когда видели Ефимкина у ларька? Часов в семь вечера. А когда в милицию позвонили? В десять. Где он был это время? И потом: в протоколе записано, что в милицию позвонила женщина, себя не назвала и быстро повесила трубку. Кто она? Почему так странно прервала разговор?

По другому пути пошло расследование вроде бы обычного происшествия. И привело оно в дом родственников жены Ефимкина. Именно туда он пошел после ларька — там застолье гудело. Там поскандалил с родственниками. Там, на кухне, между столом и холодильником, его били: у родственников с Ефимкиным были серьезные счеты. Там нанесли роковые раны. Вытащили, отнесли к ларьку и позвонили в милицию…

А что, собственно, имел следователь перед глазами — всего-навсего акт медицинской экспертизы. Самая малость не сходилась с версией: следы побоев. Но ведь на это надо обратить внимание…

Обратить внимание на очевидное, на то, что часто пропускает глаз, — это одно из важных качеств следователя. Так было и в деле Нади Перловой.

Но почему три заявления? Почему Надя так упорно утверждала, что во всем виновата она? Логичен был вывод предшествующего следствия: либо действительно в первом заявлении оговорила ребят, либо ей пригрозили, а может, ее подкупили. В любом случае делался вывод, порочащий Надю.

Кстати, юристы знают случаи, когда «жертва» подобного преступления на поверку оказывается обычной шантажисткой. Бывает такое, и Рогов с этим сталкивался. Ведь в иных случаях грань между ухаживанием и преступлением со стороны трудно заметить. Кое-кто и пользуется: выманить деньги, отомстить, а то в ЗАГС повести. Кстати говоря, очень серьезное обвинение, и кара грозит серьезная, если шантажистка введет в заблуждение правосудие. Но вот становится ясно: оговор. Увы, оговорившая, написавшая ложный донос часто остается безнаказанной. Этот вопрос очень волнует Юрия Даниловича.

Такая версия и в этом деле фигурировала — оговорила из чувства мести. Ее Рогов не отбрасывал. Но почему тогда ушла из жизни девушка? Не связывалось все в единую цепочку.

Предшествующее следствие, опять-таки вполне логично, билось с ребятами — предполагаемыми виновниками преступления. А они, наученные опытным человеком, сумели занять прочную «круговую оборону»: очевидных фактов не отрицали, однако давали им убедительное объяснение. Тщательно исследовали, а не встречались ли ребята после происшествия 27 марта с Надеждой. Ведь они могли пригрозить. Нет, никто из них не встречался.

Так в чем же дело? Почему Надя не просто отреклась от обвинения, а трижды обвинила самоё себя? В деле проскальзывал мотив: мол, сама Перлова была, во-первых, очень дурного поведения, а во-вторых, немного не в себе, излишне экзальтированной. Эти выводы делались на основании многих писем и звонков «от имени общественности».

Рогов самым тщательным образом изучил личность жертвы. И прежде всего восстановил ее доброе имя. Реконструировал по дням и месяцам ее жизнь, оборвавшуюся на девятнадцатом году. Обычная фабричная девчонка: учеба, работа, нехитрые развлечения. Наша современница со всеми чертами, многие из которых не нравятся старшему поколению, но которые отнюдь не свидетельствуют о каких-то порочных наклонностях поколения младшего.

Но в деле-то Надя представлена прямо-таки как исчадие ада — разрушительница семейных устоев. И факты. Вернее, один факт: Надя действительно влюбилась в женатого человека из Огуднева. Следователь зацепился за этот крючочек. «Прочитал» их роман. Обычное дело. Но ведь раздули-то до космических масштабов. Кто? Зачем?

И вот тут-то Рогов по-иному увидел очевидное. Он начал расследование не с ребят. С их родителей. С родительниц. И не с самого преступления, а с исследования причин, толкнувших девушку на роковой шаг. Ведь не сразу после происшествия она на это решилась — через четыре месяца с лишним. Что же происходило в это время? Чем и как жила Надя?