Марк Олшейкер - Охотники за умами. ФБР против серийных убийц

Мне сообщили из полиции, что Буч Султ и его брат Майк работали мусорщиками.

— Боже, это же превосходно! — воскликнул я.

Они знали свалку, имели к ней доступ и обладали необходимыми средствами для транспортировки тела. Но чем больше заинтересовывал меня Буч в качестве подозреваемого, тем сильнее беспокоили две вещи. Во-первых, как я и ожидал, Буч оказался заморышем не крупнее Бетти, и я не мог понять, как он ухитрился перетащить ее тело. Во-вторых, во влагалище убитой обнаружили сперму, что означало обычное изнасилование. Меня бы не удивило семя на теле, на трусиках или других предметах одежды жертвы, но только не это. Подобно Дэвиду Берковицу, искомый «неизвестный субъект» был мастурбатором, а не насильником, и не получал сексуального удовлетворения путем обычного акта. Тут концы не сходились с концами.

Само убийство казалось по форме исполнения смешанным — организованно-неорганизованным — и напоминало случай с Франсин Элвесон в Нью-Йорке: то же молниеносное нападение, уродование лица и гениталий. Но если у Франсин отсекли соски, то Шейд полностью лишили грудей.

Но в Нью-Йорке более крупный Кармин Калабро отнес хрупкую Франсин всего на два этажа выше и занимался мастурбацией рядом с ее телом. Памятуя об уроках дела Одома и Лоусона, я заключил, что имеется всего одно логическое решение.

Вероятно, Буч Соулт встретил Бетти Джейн, когда та шла с работы. Они поругались. Буч ударил девушку, и она лишилась сознания. Преступник перетащил тело в уединенное место, ударил еще и убил. Затем отрезал волосы, изуродовал тело и забрал груди в качестве сувенира. Но между первым нападением и убийством Бетти была изнасилована, и это не мог совершить сексуально неполноценный, всю жизнь подавляемый матерью Буч Соулт. Так же как не мог он в одиночку перенести на свалку тело.

Логически напрашивался вывод о втором подозреваемом — Майке, брате Буча. У него было то же детство и та же работа. Некоторое время он провёл в лечебнице для душевнобольных; в его деле значилась попытка нападения на человека, отмечались проблемы поведенческого характера, неспособность совладать с собственным гневом. Основное различие между ним и братом заключалось в том, что Майк был женат, хотя влияние властной матери сказалось и на нем. В день убийства Бетти Шейд жена Майка находилась в родильном отделении больницы. Её беременность послужила Майку побудителем и лишила мужа возможности получать сексуальное удовлетворение. Вероятно, после нападения на жертву перепуганный Буч побежал к брату, и тот сначала изнасиловал бесчувственное тело, а потом помог ему избавиться от трупа.

Я посоветовал полиции отказаться от давления и угроз и применить мягкий подход, но, к сожалению, они уже несколько раз беседовали с Бучем и даже подвергали его испытанию на детекторе лжи.

Как я и предсказывал, оно не выявило обмана — только неадекватную эмоциональную реакцию. Тогда я порекомендовал сосредоточиться на Майке и вбивать в его голову, что за ним лишь изнасилование и соучастие в сокрытии трупа; но если он откажется сотрудничать, то окажется в таком же дерьме, как и брат. Такая тактика дала свои плоды. Оба брата и их сестра Кэти Везингер, которая называла себя лучшей подругой Бетти Шейд, были подвергнуты аресту. Как выяснилось, Кэти тоже принимала участие в сокрытии тела.

Что же на самом деле произошло? По-видимому, Буч пытался вступить в половые отношения с сексуально привлекательной и сексуально опытной Бетти Шейд, но потерпел фиаско. Чувство обиды было так велико, что он потерял голову. Ударив девушку, Буч перепугался и позвал брата. Но ярость только возросла, когда он понял, что Майк может совершить половой акт, а он нет. Эта ярость так и не утихла, и через четыре дня Соулт «довершил дело», изуродовав труп.

Одну грудь жертвы нашли, а вторая, по свидетельству Майка, хранилась у брата и так и не была обнаружена.

Чарльз Соулт был признан виновным в убийстве первой степени, а Майк после просьбы о помиловании направлен в заведение для душевнобольных. Шеф полиции Ридер публично заявил, что мы оказывали им содействие в поимке преступников и достижении их признания. А нам повезло в том, что местный партнер был знаком с нашими методами и понимал, в чем заключается процесс сотрудничества между полицией и Квонтико.

В результате этого сотрудничества удалось поймать убийцу и его сообщника до того, как они решились на новое преступление. Шеф Ридер и его люди вернулись к своим непосредственным обязанностям — поддержанию правопорядка в Логане, штат Пенсильвания. А я — к своим ста пятидесяти текущим делам, надеясь, что случай с Бучем — Чарльзом Соултом поможет мне хотя бы в одном из них легче войти в образ преступника и жертвы.

Как-то вечером много лет назад, сразу после окончания моего неудачного обучения в колледже в Монтане, мы ужинали с родителями в пиццерии «Золотой поток», что в Юниондейле на Лонг-Айленде. Я только собрался проглотить кусок ароматной сырной смеси, как мать внезапно спросила:

— Джон, у тебя были женщины?

Я чуть не поперхнулся и с трудом протолкнул пиццу в горло. В середине 60-х годов матери не задавали таких вопросов своим девятнадцати-двадцатилетним сыновьям. Покосившись на отца, я заметил, что он сидел с каменным лицом. Вопрос матери застал врасплох и его.

— Ну, так как же? — не отступала она. Моя мать недаром носила фамилию Холмс.

— Гм… да… мама, были.

Её лицо скривилось от отвращения.

— Кто она такая?

— Да так… вообще-то их было несколько… — аппетит, с которым я пришёл в пиццерию, начисто пропал.

Я не сказал, что одна из них — лет пятнадцати — жила в доме для незамужних матерей в Бозмене.

Хорошо еще не ляпнул, что я их всех расчленил, а трупы попрятал по их собственным подвалам.

— И которую ты намереваешься взять в жены? — продолжала допрос мать.

Я снова повернулся к отцу. Выручай, па!

— Видишь ли, Долорес, сейчас на это смотрят не так серьезно.

— На это смотрят всегда серьезно, — отрезала мать и снова обратилась ко мне. — А что если твоя будущая невеста спросит, были ли у тебя женщины до нее?

Я застыл, не дожевав куска пиццы:

— Скажу ей правду.

— Ни в коем случае! — воскликнул отец.

— Что ты имеешь в виду, Джек? — вскинулась мать. Ну-ка, папа, выкручивайся!

Допрос окончился неловкой для всех патовой ситуацией. Но из того вечера я так ничего и не вынес.

Кое о чем из прошлого рассказал Пэм сам, о другом она догадалась, но, вопреки опасениям матери, согласилась выйти за меня замуж. Много позже, уже на службе в ФБР в качестве психолога и специалиста по тяжким преступлениям, вспоминая допрос матери, я внезапно осознал, что и теперь, обладая колоссальным аналитическим опытом, я повёл бы себя во время той инквизиции не лучшим образом. Потому что она поймала меня на уязвимом месте — правде.