Марк Олшейкер - Охотники за умами. ФБР против серийных убийц

Не обсуждая друг с другом наши впечатления, Рой и я прошли у судебного психолога психометрические тесты, заполняя формы так, словно каждый из нас был убийцей и раскрывал свою мотивацию, прошлое, семейную жизнь — все, что мы включали в психологический портрет. Проводивший тест врач поразился тому, что наши результаты оказались почти идентичными. То, что нам предстояло сказать, не было рассчитано на завоевание популярности.

Во-первых, мы не считали, что в деле замешана человеконенавистническая группа вроде Ку-клукс-клана. Во-вторых, мы были почти уверены, что убийца — черный. И в-третьих, хотя многие исчезновения и смерти казались нам связанными, некоторые не имели к ним никакого отношения. Бюро расследований Джорджии получило информацию об участии в деле Ку-клукс-клана, но мы не принимали ее во внимание. От колыбели нации человеконенавистнические преступления происходили прилюдно и были в высшей степени символическими актами. Линчевание формировало общественное мнение и настроение толпы. Убийства на расовой почве являются одним из проявлений терроризма и поэтому, как правило, совершаются на виду. Ку-клукс-клановцы носят белые балахоны вовсе не для того, чтобы укрываться в лесу. Если бы чернокожих детей в качестве своей мишени выбрала какая-нибудь человеконенавистническая группа, ее бы не устроило положение, когда полиция и общественность месяцами не в состоянии разобраться, в чем дело. Террористы вывесили бы тела на главной улице страны и вопили о своих «деяниях» на всех углах. В данном случае ничего похожего мы не наблюдали. Трупы обнаруживали главным образом в черных районах города, куда белый, тем более группа белых, не могли бы пройти незамеченными. Полиция опросила множество свидетелей в округе и не услышала ни слова о белых, хотя жизнь на улицах, где совершились трагедии, не утихает и ночью, так что чужак, даже под покровом темноты, непременно обратил бы на себя внимание. К тому же наш опыт свидетельствовал, что сексуальный убийца крайне редко орудует за пределами своей расы. И хотя экспертиза отрицала половое насилие, все остальное соответствовало типу преступления на сексуальной почве.

Во многих случаях прослеживалась определенная связь. Жертвам было немного лет, они обладали общительным характером, выросли на улице, но за пределами своего района почти ничего не знали. Именно такие способны клюнуть на хитрость и уловки неизвестного, решившего их заманить. Убийца располагал машиной, поскольку увозил свои жертвы с мест похищений, и, видимо, обладал притягательным для подростков властным характером. Некоторые из них жили в обстановке явной бедности. Мы посетили их семьи и не обнаружили в домах ни электричества, ни водопровода. Частично поэтому, частично из-за отсутствия жизненного опыта с такими детьми сладить было не сложно. Мы провели эксперимент: переодетые в рабочих полицейские подзывали в черных районах детей и за пять долларов предлагали пойти с ними и оказать какую-нибудь мелкую услугу. Трюк срабатывал как с черными, так и с белыми полицейскими — ребята жили настолько тяжело, что за пять долларов оказывались готовыми на все что угодно. Не требовалось особой хитрости, чтобы увести их с собой. Эксперимент показал еще одну вещь: белых всегда замечали в округе.

Но как я уже отмечал, связь прослеживалась во многих случаях, но не во всех. Тщательно изучив характеры и окружение жертв и обстоятельства трагедий, мы пришли к выводу, что девочек убил другой человек, скорее всего, даже разные люди. Способ похищения Ла Тони Уилсон из собственной спальни представлялся особенно необычным. Из мальчиков я связал друг с другом только тех, которых убили «тихо», то есть задушили, и оставил под сомнением других, чью причину смерти так и не удалось установить. В паре случаев явно проглядывалась возможность принадлежности убийцы к семье жертвы, но как только директор ФБР Уильям Уэбстер заявил об этом публично, пресса тут же поднялась на дыбы.

Помимо явной политической подоплеки такого утверждения оно выводило случай из списка убитых и пропавших без вести, тем самым лишая родственников жертвы возможности пользоваться средствами фондов, в которые со всей страны стали поступать пожертвования от частных лиц и различных групп. И хотя нам казалось, что в убийствах замешан не единственный преступник, мы решили действовать так, словно имеем дело с одним разбушевавшимся маньяком, который, если его не остановить, станет убивать еще. Подготовленный Роем и мной психологический портрет выглядел следующим образом: чернокожий, мужчина, не женат, от двадцати пяти до двадцати девяти лет. Вероятно, полицейский фанат, водит машину полицейского типа, в какой-то момент постарается внедриться в расследование. Владеет собакой из тех пород, что состоят на службе в полиции — немецкой овчаркой или доберманом. Подружки не имеет. Неизвестного влечет к мальчикам. Но поскольку медицинская экспертиза жертв не обнаружила следов полового насилия, можно говорить о его сексуальной неполноценности. Придумал какую-то хитрость или трюк, при помощи которого заманивает детей. Я готов был поспорить, что это нечто связанное с музыкой или дрессировкой. Но до конца наладить отношения никогда не мог, и вскоре после знакомства дети начинали его сторониться — или, по крайней мере, так казалось ему самому. В этот момент его обуревало желание убить.

Полиция Атланты выявила всех известных педофилов и других сексуально «подвинутых», в результате чего составила список из полутора сотен потенциальных подозреваемых. Офицеры полиции и агенты ФБР посещали школы и опрашивали учеников, не заговаривали ли с ними взрослые мужчины, о которых они забыли рассказать родителям или сообщить в полицию. Полицейские раздавали в автобусах листовки с фотографиями пропавших детей и опрашивали пассажиров, не видел ли их кто-нибудь в компании мужчин. Переодетые сотрудники околачивались в барах гомосексуалистов и, подслушивая разговоры, пытались нащупать хоть какую-нибудь нить. Не все соглашались с нами. И не каждому нравилось наше присутствие. Мы осматривали место преступления в заброшенном многоквартирном доме, когда ко мне подошел черный коп:

— Это вы — Дуглас? — спросил он.

— Он самый, — ответил я.

— Я видел ваш психологический портрет. Настоящий кусок дерьма.

— Знаешь, — ответил я, — я в Атланту не рвался.

Я так и не понял, оценивал ли он мою работу или соглашался с мнением газет, которые твердили, что не бывает чернокожих серийных убийц. Это было не совсем правдой. Мы сталкивались с серийными убийцами-неграми, которые расправлялись с проститутками и членами своих семей, правда, не так, как это делают незнакомые с жертвой преступники, и с другим modus operandi, чем мы наблюдали теперь.