Алексей Ракитин - Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)

Впрочем, покончим с арифметикой и вернёмся к анализу имеющихся на плёнке фотографий.

— Можно вполне определённо утверждать, что человек, отснявший фотоплёнку № 3, в интервале времени, когда производилась съёмка, пребывал в спокойном, добродушном и даже умиротворённом состоянии. Этим он радикально отличался от фотографа, снявшего плёнку № 1 (Кривонищенко), внутреннее напряжение которого резко возросло с началом полностью автономного похода по необжитой местности. Число фотографий без людей всего 3 из 17, ещё 1 фотоснимок содержит изображение удаляющейся группы на фоне возвышающихся у горизонта Уральских гор. В любом случае, соотношение числа фотографий людей и неодушевлённых объектов не кажется критичным или подозрительным — данное соотношение в пределах среднестатистической выборки;

— Про нарциссцизм (самовлюблённость, склонность к самолюбованию) фотографа было уже упомянуто выше. Хочется подчеркнуть, что нарциссцизм не является выраженным негативным качеством, другими словами, он вовсе не влечёт за собой трусость, двуличие, отсутствие мужества, неоднозначность сексуальной ориентации и т. п. недостатки, потенциально способные создать проблемы общения в коллективе. «Нарциссцизм» вовсе не синоним понятия «эгоизм» — это дефект воспитания, обусловленный спецификой фомирования личности. Принимая во внимание обстоятельства детско-юношеского возраста Тибо-Бриньоля (рождённого в исправительно-трудовом лагере, не знавшего отца и воспитывавшегося в условиях крайнего материального стеснения) подобное предположение не кажется невозможным. Данная черта личности Николая могла создать ему определённые проблемы в общении с женщинами, но в принципе, не влияла или мало влияла на его отношения в мужском коллективе;

— Фотограф, отснявший плёнку № 3, оставил нам, пожалуй, лучшие фотопортреты Юрия Дорошенко и Семёна Золотарёва. Это свидетельствует о том, что Николай Тибо-Бриньоль легко сошёлся с этими малознакомыми ему людьми (кадры № 8 и 10) и они попали в диапазон его «психологического комфорта».

Фотоплёнка № 3, кадры № 8 и № 10. Это, пожалуй, лучшие фотоснимки Юрия Дорошенко и Семёна Золотарёва, сделанные в походе. Кстати, снимок № 10 особенно интересен для нас тем, что ясно свидетельствует о невозможности предположения, будто рассматриваемая фотоплёнка (№ 3) происходит из фотоаппарата Игоря Дятлова. Эту плёнку никак не мог снимать Дятлов, потому что последнего мы видим на заднем плане снимка № 10, не подозревающим о моменте съёмки и не готовым к нему. Такого не могло бы быть, если бы Дятлов отдал свой фотоаппарат кому-либо для того, чтобы его сфотографировали. Обратите внимание на отсутствие ветра и, что кажется очевидным, вполне комфортные погодные условия. Изображения кликабельны, их можно рассмотреть с бОльшим разрешением.

Можно, кстати, дать и совсем иную трактовку этим фотоснимкам — Николай Тибо ещё до похода успел познакомиться с Дорошенко и Золотарёвым, сойтись с ними и выработать вполне определённое — позитивное — отношение к обоим. В любом случае, наличие упомянутых фотографий на плёнке № 3 является ещё одним доводом против каких-либо инсинуаций в стиле умозрительных теорий о «противопоставления Золотарёва остальным членам группы». Мы можем быть уверены, что Золотарёв никому себя не противопоставлял, а напротив, сумел установить доброжелательные отношения со всеми «знаковыми фигурами» из числа членов группы — Кривонищенко, Тибо-Бриньолем, Слободиным (да и Дятловым тоже, на сей счёт существуют вполне определённые воспоминания современников, но сейчас нас интересует только информация, заключённая в фотографиях);

— Исключительно интересным в рамках нашего исследования является факт полного равнодушия фотографа, отснявшего фотоплёнку № 3, к девушкам-туристкам. О том, что Людмила Дубинина выпадала из «области психологического комфорта» Георгия Кривонищенко, было написано выше. Но это не мешало Георгию очень тепло и по-товарищески относиться к Зине Колмогоровой. В случае с Тибо-Бриньолем мы не видим даже этого — он явно не желал фотографировать девушек вообще. Если кто-то из них и попадал в кадр, то случайно, как, например, на фотоснимке № 9, на котором мы видим Людмилу Дубинину на заднем плане и то только потому, что фотоснимок делал не сам Тибо-Бриньоль. Он отдал свой фотоаппарат кому-то из членов группы, дабы тот сделал его «походный фотопортрет на лыжне». Поэтому вопрос о включении в кадр Дубининой решал в момент фотосъёмки вовсе не Тибо. Можно не сомневаться, если бы именно Николай выбирал ракурс для этого снимка, он бы сделал так, чтобы Людмила в кадр «не вошла». Это наблюдение, кстати, полностью соответствует тому, что мы увидим в поведении Рустема Слободина (см. ниже). А вывод из данного наблюдения напрашивается вполне очевидный — никакой «борьбы из-за девушек» внутри группы не происходило. Вообще. Группа не дробилась на подгруппы вокруг девушек, что иногда наблюдается в инфантильных, незрелых, неоформленных молодёжных коллективах (кстати, подобная самоорганизация молодёжных групп вокруг незрелых девушек является весьма опасной с точки зрения виктимологии и может рождать конфликты, влекующие за собой серьёзные правонарушения). В походе Игоря Дятлова этого не было и в помине. Об этом было известно из воспоминаний современников, теперь их утверждения подтверждают немые свидетели случившегося — фотоснимки их похода;

Снимок № 9 из фотоплёнки № 3, предположительно происходящей из исчезнувшего фотоаппарата Тибо-Бриньоля. Изображение кликабельно, его можно рассмотреть с бОльшим разрешением. Присмотритесь внимательнее, этот кадр таит в себе много интересного.

— Упомянутый кадр № 9 из плёнки № 3 интересен нам и в силу других причин. Прежде всего, он весьма выразительно характеризует погоду, которая стояла в долине рек Лозьвы и Ауспия во время перехода группы Дятлова. Сами по себе температурные показатели без знания влажности воздуха и скорости ветра мало что могут сообщить о комфортности внешней среды. Зато ватник Тибо-Бриньоля, снятый с тела и заброшенный на рюкзак, ясно и притом однозначно свидетельствует о том, что никаких запредельных погодных катаклизмов тогда не было. Тибо снял ватную куртку («ватник»), набросил поверх свитера, не застёгивая, ветровку и спокойно зашагал по лыжне… И ему — нормально, он улыбается, позируя, фотографу. Никакого погодного кошмара ни в конце января, ни 1 февраля 1959 г. в тех местах не наблюдалось и упомянутая фотография является тому ярким подтверждением;