Семен Аралов - Долг и отвага [рассказы о дипкурьерах]

По указанию из политической полиции железнодорожное начальство включило в рейс под видом проводника вагона № 2, в котором обычно ездили дипкурьеры, ее агента — поляка Казимира Бризе, в задачу которого входило, в частности, непрерывное наблюдение за дипкурьерами.

Основной инструктаж провел Покровский. Он сказал, что, после того как советская почта попадет в руки Габриловичей, она должна быть немедленно — либо самими нападавшими, либо через Бризе — передана ему или Седых.

Всего в операции участвовало не менее пяти человек. Об этом говорит вся организация нападения.

Любопытно, что антисоветская газета «Сегодня» через несколько дней после нападения на советских дипкурьеров поместила следующее сообщение: «Возникло предположение, имеющее серьезные основания (!), что совершивших нападение на московско-рижский поезд было по меньшей мере пятеро… Надо думать, что грабители (все-таки грабители!) ехали от станции Рембат несколько перегонов в вагоне 3-го класса, после чего часть их пересела в вагон 2-го класса, часть осталась на страже…»

Вот какие важные для следствия подробности знала даже газетенка «Сегодня», но чиновники, проводившие расследование, «не знали» об этом буквально ничего!

Налетчики и по внешнему виду производили впечатление вполне приличных людей. На полученный аванс Габриловичи приоделись. Для шика купили бывшие тогда в моде серые гетры и велюровые шляпы. Оружие и купленные перед тем черные маски надежно спрятали.

Последним поездом выехали из Риги на пригородную станцию Рембат. Не спеша поужинали в станционном буфете, в ожидании московского поезда долго гуляли по платформе, изредка поглядывая на часы. Наконец поезд подошел.

Все сели в вагон 3-го класса, рядом с вагоном № 2, в котором ехали советские дипкурьеры. Покровский переглянулся с Бризе, который тоже зашел в этот вагон. На площадке они о чем-то пошептались. Затем Покровский обошел весь поезд, раза два прошел по вагону мимо купе наших дипкурьеров. Все было спокойно. Пассажиры еще спали.

Поезд быстро приближался к Риге. Налет было намечено совершить как можно ближе к городу, чтобы после нападения осталось возможно меньше времени для поднятия тревоги. Сразу же по остановке поезда в Риге надлежало скрыться в вокзальной суете.

Как только поезд тронулся со станции Икшкиле (Икскюль) и до Риги оставалось 28 километров, то есть около получаса езды, бандиты вошли в вагон № 2 и быстро направились в сторону купе, занятого советскими дипкурьерами…

Предполагалось, что вся операция займет 5–10 минут. Так оно и случилось: но с результатом, которого налетчики никак не ожидали. Нападение провалилось. Провокация с далеко идущими политическими целями не удалась.

Провокация эта дала осечку не потому, что была плохо рассчитана. Все было подготовлено очень тщательно. Но одна из фатальных ошибок английских и польских организаторов налета состояла в том, что они мерили внешнюю политику Советского Союза по своей мерке. А по этой буржуазной мерке выходило, что Советское правительство должно было поступить так, как поступило бы, скажем, английское правительство: то есть, как минимум, либо потребовало бы за нападение и убийство огромную компенсацию, либо поставило неприемлемые, унизительные для Латвии требования, начало бряцать оружием, накаляя обстановку, может быть, даже разорвало дипломатические отношения, в результате чего мог вспыхнуть вооруженный конфликт. Этого как раз и домогались мастера международных провокаций.

Прямо с вокзала Покровский и Седых поспешили к Яровицкому. Едва успели доложить о провале, полковник-лейтенант спросил: что с Габриловичами? Узнав, что они мертвы, военный атташе немного успокоился.

Тут же составили шифрованное донесение в Варшаву, в соответствующее управление генштаба полковнику Байеру. Обсудили возможность разоблачения. Срочно связались с Фридрихсоном, а тот в свою очередь — с прокуратурой. Договорились, что следствие будет поручено следователю Эвансу, известному своими связями с белоэмигрантскими кругами; его задача была ясна: организаторы не должны быть названы, следствие затягивать всячески.

Потерпев провал, поджигатели войны не успокоились Предпринимается еще одна попытка добиться своей цели. 1 марта 1926 года полпредство СССР в Латвии получило следующее письмо (сохранен стиль подлинника):

«Я плохо владею русским языком, надеюсь, нижеследующее вы поймете.

Несколько лет назад, когда нынешний министр президент К. Ульманис был, также вокруг него вербовалось изысканное офицерство.

В этом кругу упомянутых офицеров разного оружия, которые своим смертельным врагом считали социал-демократов и коммунистов. Потом, когда социал-демократы все более усиливали свои шансы на завладение правительственным рулем в Латвии, общество офицеров, которых числилось около 30 человек, начиная с лейтенанта и кончая двумя генералами во главе с Карлом Ульманисом, хотели совершить милитаристский переворот в Латвии и провозгласить Ульманиса Карлом Первым».

Далее в письме говорилось: «…должен сказать, что офицеров, которых подозревали в заговоре, судили не как заговорщиков, но им привязывали разные, совсем к заговору не относящиеся дела.

…Вообще цель нынешних — заговорщиков вокруг Ульманиса — готовить переворот в Латвии. Я это знаю потому, что состою с ними в близкой связи…

А братья Габриловичи не криминальные разбойники. Оба брата давно знакомы с политической авантюрой и даже состояли в политотделе Латвии как тайные агенты. Во время их курсов (шоферских) в Риге они состояли там. Так же как их брат, офицер, который был сподвижником Ульманиса, были известны как смелые и надежные лица в кругу заговорщиков.

Мне точно известно, что вместе с ними в поезде находились еще два офицера в цивильном, которые следовали от станции Штокмайсгоф на ст. Икскюль и сообщили Габриловичам о курьере СССР.

Эти мои строчки кажутся вам может быть неясными, но уверяю, через месяца три вы мне поверите. Я абсолютно беспартийный чернорабочий, который зарабатывает 2–3 лата в день и для политики интереса не имеет. Сообщаю вам все же потому, чтобы вы могли раскрыть эту тайну убийства, что наше правительство хочет маскировать грабежом.

…Ребячество латвийского правительства доказывает, что оно слабо в своей силе и поэтому негодно для управления людьми. Это меня злит, и поэтому я сообщаю, что есть в действительности. В случае если бы хотели какие-нибудь словесные пояснения и, быть может, документальные, тогда публикуйте в газете „Яунакас зинас“ в анонсе следующее: „Вальденроде № 5, приходите“. Я каждый день эту газету читаю…»