Валерия Башкирова - Крупнейшие аферы и аферисты мирового масштаба

И все-таки Англия – великая страна. Из истории с Компанией Южных морей были сделаны надлежащие «оргвыводы». И хотя защитники прав человека (в тогдашнем смысле) подвергли парламентский суд резкой критике, указывая на то, что у обвиняемых не было адвокатов, все дела велись поспешно и пристрастно и порочен сам принцип коллективной ответственности, даже самые строгие критики вынуждены были признать, что публичная порка создателей и покровителей «мыльных пузырей» начала XVIII века способствовала принятию законов и утверждению моральных норм, регулирующих правила работы английских банков и акционерных компаний.

Панама и Суэц

Если новые и очень рискованные начинания заканчиваются провалом, их называют авантюрой или аферой. Если они увенчиваются успехом, о них говорят как о великих свершениях. Строительство Суэцкого канала – великий подвиг, грандиозное свершение. Панамский канал, «Панама» – синоним аферы. Любопытно, что строительством обоих каналов занимался один и тот же человек.

Участок земной коры, отделяющий Красное море от Средиземного (а значит, Атлантический океан от Индийского), соблазнительно узок. Всего 160 км. Карибская гряда, не дающая слиться водам Атлантики и Тихого океана, в самом узком месте имеет ширину всего 45 км. Господь Бог, создавая Землю, мог без труда сделать два хирургических надреза, чтобы соединить три великих океана. Однако он предоставил такую возможность человеку. Имя этого человека – Фердинанд Мари де Лессепс.

Великие идеи привлекают сначала великих безумцев, а уже потом банкиров и предпринимателей. В 1832 году Бартелеми Проспер Анфантен, сидя в камере парижской тюрьмы Сент-Пелажи, размышлял о том, каким образом осуществить мечту своего учителя Сен-Симона о постройке канала, соединяющего воды Средиземного и Красного морей. Конечно, сен-симонисты не были первыми, кому пришла в голову эта вполне очевидная мысль. Еще египетские фараоны пробовали соединить Средиземное и Красное моря. Наполеон Бонапарт задумывался об этом, расхаживая по средиземноморскому побережью близ Александрии и ковыряя грунт носком сапога, а его инженеры даже подготовили техническое обоснование строительства канала.

Но если Наполеон планировал сначала завоевать Египет и только потом приступить к строительству величайшей в истории человечества водной артерии, то Анфанте-ну казалось, что для этого достаточно одного энтузиазма. И потому в 1833 году, только-только выйдя из тюрьмы, он с несколькими десятками сподвижников погрузился на корабль и отправился в Египет, рассчитывая, что правитель этой страны Мухаммед Али с радостью примет его предложение. Правитель предложение принял, однако высказался в том духе, что, мол, прежде чем приступать к выполнению столь грандиозной задачи, требуется решить более насущную для Египта проблему – укрепить устье Нила, а для этого – построить плотину. Пять лет строили ее Анфантен и сотоварищи, но эпидемия чумы заставила их – точнее, тех, кто остался в живых, – возвратиться в Париж.

От былого энтузиазма не осталось и следа, но идею строительства канала Анфантен не оставил. 30 ноября 1846 года он основал Исследовательское общество Суэцкого канала, членами которого стали уже не какие-нибудь мечтатели-социалисты, а известнейшие люди Франции, Великобритании и Германии австрийский гидротехник Алоис Негрелли, строитель железных дорог Роберт Стефенсон (сын создателя первого в мире паровоза), талантливый французский инженер Полен Талабо, немецкий банкир Дюфур-Феранс, французский предприниматель Арле-Дюфур. Довольно быстро собрав 150 тыс. франков, общество начало исследовательские работы и в течение 10 лет составило несколько проектов строительства Суэцкого канала, а также подготовило сметы.

Исследователи, кстати, развеяли бытовавшее много веков ошибочное мнение о том, что уровень Красного моря на 10 м выше уровня Средиземного и потому их соединение может привести к затоплению Венеции и Генуи (оказалось, что разница действительно есть, но она составляет всего 80 см). Однако до начала строительства было по-прежнему далеко. Главная причина – не техническая и даже не финансовая, а политическая. Египет в то время был частью Османской империи, которой правил турецкий султан. Гарантом целостности Турции и ее главным союзником была Великобритания, которой правили королева Виктория и глава правительства лорд Пальмерстон. И лорд Пальмерстон был категорически против строительства канала. Несгибаемый премьер-министр имел возражения по существу. Британия обладала самым мощным флотом в мире. Она контролировала морской путь в Индию через мыс Доброй Надежды и чувствовала себя здесь спокойно и вне конкуренции.

А что бы произошло, если бы эти французы прорыли свою канаву через Суэцкий перешеек? Через нее отправили бы свои малотоннажные суда Франция, Испания, Голландия и даже какая-то там Германия. И Англия оказалась бы равной среди равных в морской торговле?! Да ни за что! Египетский правитель Мухаммед Али не вправе дать разрешение на строительство без визы турецкого султана, а султан шагу не сделает без согласования с Пальмерстоном.

Разорвать этот заколдованный круг было не под силу международному сообществу талантливых инженеров, влиятельных банкиров и энергичных предпринимателей под руководством энтузиаста, фанатично преданного идее. Состав общества, несмотря на всю его представительность, был неполон. Не хватало настоящего авантюриста.

В 1833–1837 годах, как раз в то время, когда Анфантен строил Нильскую плотину под палящими лучами североафриканского солнца, должность французского вицеконсула в Каире занимал молодой дипломат Фердинанд Мари де Лессепс. Умение лихо гарцевать на коне было далеко не единственным и отнюдь не главным достоинством энергичного и образованного француза, но именно оно привлекло к нему внимание египетского правителя. Сын Мухаммеда Али принц Саид-паша был неуклюжим, ленивым мальчиком, и правитель попросил Лессепса заняться с наследником верховой ездой, чтобы тот немного растряс жирок. А заодно обучился европейскому этикету и хорошим манерам. Вскоре французский дипломат и наследник египетского престола стали друзьями.

Двое всадников на лучших скакунах из конюшни египетского правителя время от времени подъезжали к строящейся Нильской плотине и наблюдали с холма, как внизу машут кирками «эти безумные французы» – так их называл Лессепс. Но в глубине души он понимал Анфанте-на, поскольку сам мечтал совершить нечто великое, такое, что останется в памяти поколений. Лессепс прочитал все о прошлых проектах Суэцкого канала, в том числе отчеты французских инженеров Наполеону Бонапарту. Но в отличие от Анфантена он понимал, в какой тесный клубок сплетены отношения между европейскими государствами, и знал, что нечего и мечтать о согласии Мухаммеда Али на строительство канала.