Ирина Ясина - История болезни. В попытках быть счастливой

Ко мне, между прочим, тоже приезжали телевизионщики – брали интервью про Кирилла и всю его историю. Как всегда, предлагали пересесть за стол, разместиться на привычном глазу зрителя стуле и вещать оттуда. Нет, это про экономику можно говорить, пересев в вальяжное кресло. А про Кирилла – только сидя на инвалидном! Ведь мы с ним одной крови – он и я…

Но есть одно “но”, которое мне предстояло осознать. Дождись сигнала с просьбой о помощи, прежде чем кидаться помогать. А то у меня был и такой казус. Окрыленная успехом с Кириллом, я решила влезть в еще одну эпопею с доступом в школу. Моя сослуживица рассказала мне, что год назад девочка-шестиклассница из ее подъезда попала в автомобильную аварию. Сломала позвоночнник. Теперь сидит дома, а из школы к ней ходят учителя. Отлично – еще один шанс стать благодетельницей! Звоню девочкиной маме, представляюсь, рассказываю про Дроздковых.

– Давайте и вы! Давайте и для вашей дочки! – из меня хлещет энтузиазм.

Ответ отрезвляюще прост:

– Нам не надо.

Сначала я осуждала эту маму. Что за мать такая, не хочет дать достойное образование своему ребенку?! А потом стала думать – а может, она совсем одна? И отвозить-при-возить дочку в школу, из школы ей просто не под силу? Может, у этой женщины есть еще иждивенцы и ей нельзя уходить с хорошо оплачиваемой работы? А может, просто – не хочет менять образ жизни? В любом случае она дала мне понять, что я лезу не в свое дело. Так что с тех пор я всегда жду сигнала SOS.

Как-то в середине июня того же лета мне позвонила Катя Кронгауз, заместитель главного редактора журнала “Большой город”. Они затевали спецвыпуск журнала. Посвятить его хотели Москве без барьеров. Потому как с начала 2009 года в столице проводился год равных возможностей. Денежки были выделены немалые, и ребята из “БГ” решили проверить, меняется ли что-нибудь, и если меняется, то в какую сторону. Собрали кучу симпатичного здорового народа, посадили на инвалидные коляски и поехали проверять Кутузовский проспект на предмет доступности. Реальных инвалидов тоже было несколько. Пришли ребята из “Перспективы”, был мой дружок Алеша Морозов, блестящий молодой юрист, уехавший в конце концов из необорудованной России. И я. Собственно, когда мне Катя позвонила и предложила, я застремалась. Как правило, я себя стараюсь щадить, трудностям без особой надобности не подвергать, а уж тем более летом, днем, по возможной жаре, по открытым пространствам – это без меня. Но, послушав прогноз погоды на пятницу, с утра увидев солнышко и почувствовав прохладный ветерок, я решилась. Взяла своего помощника Ваню, имеющиеся в хозяйстве две инвалидные коляски (на второй путешествовал известный блогер Олег Козырев), кучу специальных перчаток. Перчатки я раздала девчонкам, которые впервые крутили колеса инвалидных колясок. Ксюша Туркова с РЕН-ТВ доконала свои до клочьев. Непростое оказалось мероприятие, физкультурное. Кутузовский проспект – довольно приспособленное для инвалидов место в моем городе. Имеются кое-какие съезды с тротуаров. Но кроме них – ничего. Самое главное – проспект нельзя перейти. Наземных переходов нет, чтобы не останавливать правительственные кортежи, а в подземные переходы положены страшные рельсы под углом в сорок пять градусов. Мой Ваня в таких случаях говорит: “Ну их, эти устройства, Ирина Евгеньевна, я вас не удержу. Мы уж лучше по ступенечкам попрыгаем”. И это говорит спортсмен Ваня, диаметр бицепса у которого как у обычного человека два этих самых бицепса. Ни инвалид на коляске, ни мама с детской коляской перейти Кутузовский проспект не могут. Не перешла и наша дружная компания.

Конечной целью маршрута был кинотеатр в торговом центре “Европейский” на площади Киевского вокзала. Знакомым с московской географией понятно: кровь из носу, Кутузовский надо было форсировать. Когда мы дошли до его слияния с Дорогомиловской, выбора не оставалось – надо идти поверху.

Назло ли, в насмешку ли, но эта июльская пятница была днем гаишника. Гаишник в парадной белой рубашке, стоявший с полосатой палкой на слиянии улицы и проспекта, совершенно не реагировал на нашу компанию, которая махала руками и кричала в надежде привлечь его высокое внимание. Внимание на нас обратили водители автомобилей, едущих по Кутузовскому от центра Москвы. Они стали останавливаться, завидев на бровке тротуара человек пятнадцать на инвалидных колясках, кучу телевизионщиков и человек двадцать пять сочувствующих. Остановилась даже машина с мигалкой и спокойно стояла, не включив ни люстру, ни крякалку.

Гаишник охренел. На его глазах, в его профессиональный праздник какие-то обормоты безо всякого предупреждения о боевых действиях перекрывают правительственную трассу! А мы, собственно, никакого злобного перекрытия не планировали. Машины сами стали останавливатся. Ну, мы и пошли. Когда все уже оказались на Дорогомиловской, к нам подбежал бледный гаишник, который до этого нещадно вращал своей палкой, требуя от водителей продолжать движение. Типа давить нас. Но нас никто не раздавил. Гаишник пытался что-то кричать. Получались одни междометия. Он задыхался от возмущения. Потом все-таки произнес: “Уходите отсюда быстрее, а то задержат”.

Кто задержит? За что задержит?

Ну, мы и пошли. Дальше было неинтересно. Наземный переход через Дорогомиловскую был, въезды в кинотеатр были. Правда, пандус был под неправильным углом, но это так, семечки. Под неправильными углами были практически все элементы доступной среды. Но мы не придиры.

Когда часа через два наша компания поедала шашлык в шашлычной напротив Киевского вокзала, Кате Кронгауз позвонил командир взвода немедленного реагирования УВД “Дорогомилово” и велел назвать марки транспортных средств, которые перекрывали Кутузовский. Мы смогли только рассмеяться. Какой марки инвалидная коляска едет по Москве? “Феррари”, наверное.

Два вывода сделала я из этой акции. Во-первых, все актеры-режиссеры, которых позвал журнал, легко и радостно согласились. Многие знакомые пришли по призыву в ЖЖ. Света Штаркова, например, приехала из Беляево с ребенком-инвалидом на детской коляске. А вот прохожим на нас было наплевать. Никакого желания помочь, а коляски буксовали через каждые два метра, граждане на Кутузовском проспекте не проявляли. Второе. Проехать на коляске можно, но зайти куда бы то ни было – нельзя. Ни в банк, ни в кафе, ни в магазин. Даже в аптеку трудно – потому как дверь аптеки открывается наружу. То есть доступная среда – понятие относительное. Улица, которую нельзя перейти и на которой нельзя попасть ни в одно из имеющихся заведений, доступной не считается.

Через два дня раздался плач Ярославны от “официальных” инвалидов:

Читать дальше