Николай Седых - Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

4. Два Героя Советского Союза – начальник летной инспекции ВВС комбриг Серов и инспектор по технике пилотирования МВО майор Полина Осипенко погибли потому, что организация тренировки по слепым полетам на сборах для инспекторов по технике пилотирования, начальником которых являлся сам комбриг Серов, не была как следует продумана и подготовлена, а главное, полет комбрига Серова и майора Полины Осипенко, выполнявших одну из первых задач по полету под колпаком, производился на высоте всего лишь 500–600 метров вместо установленной для этого упражнения высоты не ниже 1000 метров. Это безобразное, больше того, преступное нарушение элементарных правил полетов, обязательных для каждого летчика, и начальников в первую голову, и явилось роковым для Серова и Полины Осипенко.

Этот последний случай, так же как и случай гибели Героя Советского Союза Губенко, является ярким свидетельством того, что нарушение правил полетной работы не может прийти безнаказанно ни для кого, в том числе и для самых лучших летчиков, каковыми в действительности и являлись погибшие товарищи Губенко, Серов и Полина Осипенко.

5. Однако недисциплинированность и распущенность настолько вкоренилась среди летчиков, так велика эта болезнь, что, невзирая на частые и тяжелые катастрофы, результатом которых является гибель лучших наших людей, невзирая на это, всего лишь месяц примерно тому назад два Героя Советского Союза – командующий ВВС МВО комбриг Еременко и его заместитель полковник Осипенко в неурочное время вздумали произвести «показательный» воздушный бой над люберецким аэродромом и произвели его на такой недопустимо низкой высоте, позволили себе такое нарушение всех установленных правил и приказов, что только благодаря счастливой случайности этот, с позволения сказать, «показательный» бой закончился благополучно. Однако такие «показательные» полеты показывают лишь, что источником недисциплинированности, расхлябанности, воздушного лихачества и даже хулиганства являются не всегда худшие летчики и рядовые работники авиации. Вдохновителями и образцом недисциплинированности, как это видно из приведенных фактов, бывают и большие начальники, на обязанности которых лежит вся ответственность за воспитание летчиков и руководство их работой, которые сами обязаны быть и непременно образцом и примером для подчиненных.

6. Ко всему сказанному необходимо отметить, что культурность летно – подъемного состава нашей авиации продолжает оставаться на весьма низком уровне. Замечание т. Сталина, сделанное им на заседании Главного военного совета о том, что законы физики, механики и метеорологии летно – техническим составом плохо усвоены, их, этих законов, многие не знают, с этими законами природы не всегда и не все летчики считаются – это указание т. Сталина исключительно правильно определяет физиономию большого числа летно – подъемного и технического состава воздушных сил. Оно бьет прямо в цель.

У нашего летного состава не хватает постоянной, не показной, а подлинной внутренней подтянутости и внимания к своему делу, особенно в воздухе, где необходима высокая дисциплина, где летчик, штурман, радист, стрелок, бортмеханик обязаны быть всегда начеку, внутренне собранными, внимательными ко всему, что относится к технике, к полету в целом. В полете летчик должен быть полностью внутренне отмобилизованным.

Если хорошим безаварийным паровозным машинистом может быть только человек организованный, внимательный, знающий и любящий свое дело, то насколько же повышаются требования к летчику, который управляет не паровозом, движущимся по рельсам, а современным могущественным летным аппаратом, заключающим в себе сотни и тысячи механических лошадиных сил и развивающим огромную скорость в полете.

Все эти азбучные истины, к сожалению, забываются нашими летчиками, и за это многие из них платятся своей жизнью. И что самое тяжелое, старые, испытанные мастера летного дела не борются с отрицательными явлениями среди своих молодых сотоварищей и тем самым поощряют молодняк на поступки, совершенно нетерпимые в рядах бойцов нашей авиации.

Народный комиссар обороны СССР

Так что мы видим, далеко не все в предвоенные годы зависело от И. В. Сталина, да и он физически не все мог решать, военачальники на местах допускали серьезные просчеты в организации учебной и боевой подготовке.

Так, непонятно до сих пор, по чьему приказу приграничные аэродромы оказались забитыми авиационной техникой, в том числе новейшими самолетами, причем во многих случаях не имеющими экипажей.

А ведь распределение боевой техники, летного состава и обслуживающего персонала осуществляется на самом высоком уровне. Конечно, здесь можно свалить все на И. В. Сталина. Он, мол, ничего не понимая в военном деле, подставил нашу авиацию под удар немцев. Но, кроме Сталина, действительно, не обучавшегося в военных академиях, в Красной Армии содержалось, начиная с Генерального штаба и управлений Главкома Военно – воздушных Сил, отделов ВВС военных округов, огромное количество специалистов, которые обязаны были разбираться в реальных возможностях и тонкостях боевого применения истребительной и бомбардировочной авиации. Только для этого они были и предназначены. Очевидно, это касалось не только авиации, но и других видов и родов войск.

Таким образом, тяжелейшее поражение и громадные потери Красной Армии были предопределены еще до 22 июня 1941 г. Не понимая характер и игнорируя опыт последних войн, наши маршалы и генералы допустили крупнейшую ошибку, когда расположили значительную часть наших войск непосредственно у границы, вместо того, чтобы расположить приграничные войска, как минимум, в 25–30 километрах от нее, а авиацию – на порядок дальше. В этом случае советские войска получили бы полосу местности, ничего не значащую в стратегическом плане, но исключающую непосредственное визуальное наблюдение со стороны немцев за строительством оборонительных сооружений и развертыванием наших частей. Кроме того, в случае внезапного нападения основные силы Красной Армии были недосягаемы для артиллерийского огня.

Даже тогда, когда всем стало ясно, что стратегия контрблицкрига провалилась, наши маршалы продолжали гнать мехкорпуса в безнадежные атаки, вместо того чтобы организовать отход и занять прочные оборонительные позиции.

Так, в июньских плохо подготовленных контрударах Юго – Западный фронт под командованием генерал – полковника Кирпоноса безвозвратно потерял больше половины своих танков. Контрудары предпринимались по настоянию Ставки и приехавшего на фронт Жукова, в ту пору начальника Генерального штаба.