Джавахарлал Неру - Открытие Индии

Голод был прямым результатом военных условий и беззаботности, полного отсутствия предвидения у тех, кто стоял у власти. Безразличие властей к продовольственной проблеме страны, когда каждому разумному человеку было ясно, что близится бедствие подобного рода, просто непостижимо. Голода можно было бы избежать, если бы продовольственная проблема была надлежащим образом обсуждена в первые годы войны. В любой другой стране, затронутой войной, этому жизненно важному аспекту военной экономики было бы уделено все необходимое внимание еще до того, как началась война. В Индии правительство создало департамент продовольствия спустя три с четвертью года после начала войны в Европе и год спустя после начала войны с Японией. А ведь всем было известно, что оккупация японцами Бирмы серьезно отразилась на продовольственном положении Бенгалии. У правительства Индии вообще не было никакой политики в продовольственном вопросе до середины 1943 года, когда голод уже начинал свое опустошительное шествие. Удивительно, насколько беспомощным всегда оказывается правительство в любом вопросе, кроме подавления тех, кто бросает вызов его административной деятельности. А может быть, правильнее будет заключить, что внимание правительства при его нынешнем составе полностью поглощено главной задачей, заключающейся в том, чтобы обеспечить свое дальнейшее существование. Только подлинный кризис заставляет его подумать о других вопросах. Этот кризис снова усугубляется постоянным отсутствием уверенности в компетентности и честности правительства 118 .

Хотя голод, несомненно, был вызван условиями военного времени и хотя его можно было бы избежать, в равной степени правильно и то, что более глубокие его причины кроются в том основном политическом курсе, который вел Индию к обнищанию и в условиях которого миллионы людей жили на грани голода. В 1933 году генерал-майор сэр Джон Мигоу, генеральный директор индийской медицинской службы, в своем отчете о состоянии здоровья населения писал: «Амбулаторные врачи считают, что в Индии в целом 39 процентов населения питается хорошо, 41 процент — плохо и 20 процентов — очень плохо. Наиболее тяжелую картину рисуют врачи Бенгалии, считающие, что только 22 процента населения провинции питается хорошо, в то время как 31 процент — очень плохо».

Трагедия Бенгалии и голод, который неоднократно переживали Орисса, Малабар и другие районы, являются окончательным приговором английскому господству в Индии. Англичане наверняка уйдут из Индии, и их господство над Индией станет достоянием истории, но какое наследство, сколько человеческого несчастья и горя они оставят, когда им придется уходить? Три года назад Тагор, умирая, предвидел эту картину: «Но какую Индию оставят они после себя, какую вопиющую нищету? Когда поток веков господства Англии наконец высохнет, сколько грязи и тины останется в его русле!»

Несмотря на голод и войну, жизнь, полная внутренних противоречий, не приостанавливается. Она даже питается этими противоречиями и бедствиями, которые сопутствуют им. Природа обновляется и покрывает вчерашнее поле боя цве-тахми и зеленой травой, а пролитая на нем кровь питает почву и дает силу и цвет новой жизни. Человеческие существа с присущей им исключительной способностью хранить воспоминания живут в своем прошлом, почерпнутом из летописей или воспоминаний, и лишь в редких случаях идут в ногу с настоящим в этом «мире, который обновляется каждый день». И это настоящее отходит в прошлое, едва мы успеваем осознать его; сегодняшний день, дитя вчерашнего дня, уступает место своему потомку — завтрашнему дню. Крылатая победа оставляет за собой лужи крови и грязи, а тяжелые испыташш и кажущееся поражение дают новую силу духа, открывают новые горизонты. Слабые духом сдают и выходят из боя, но остальные несут факел вперед и передают его знаменосцам завтрашнего дня.

Голод в Индии позволил в известной степени осознать чрезвычайную срочность проблем Индии, огромную катастрофу, нависшую над страной. Я не знаю, что думали по этому поводу в Англии, но некоторые англичане по привычке обвиняли Индию и ее народ. Ощущался недостаток продовольствия, врачей, предхметов санитарии и медикаментов, транспорта — недостаток всего, за исключением людей, ибо население возросло и, казалось, продолжало расти. Винить нужно это избыточное население непредусмотрительной расы, которое растет, не предупреждая о том, что оно будет это делать, и нарушает планы или, вернее, бесплановость благожелательного правительства. Таким образом, экономические проблемы внезапно приобрели новое значение, и нам было сказано, что политика и политические дела должны быть отложены в сторону, как будто политика, не способная дать решение крупных проблем современности, вообще может иметь какой-либо смысл. Правительство Индии, один из немногих в мире приверженцев традиции laisser-faire, заговорило о планировании, не имея, однако, никакого представления об организованном планировании. Оно могло мыслить только в рамках сохранения существующей системы обеспечения своих собственных и связанных с ним частных интересов.

Реакция индийского народа была более глубокой и более сильной, хотя она слабо проявлялась публично вследствие широкой системы ограничений, введенных согласно Закону об обороне Индии. Экономическая система Бенгалии потерпела полный крах, и десятки миллионов людей буквально бедствовали. В Бенгалии проявилось в наиболее крайней форме то, что происходило во многих частях Индии, и казалось, что возврата к старым формам экономики не может быть. События расшевелили даже промышленников, столь успешно процветавших во время войны, и заставили их выйти из узкого круга своих интересов. Они были своего рода реалистами, несколько напуганными идеализмом некоторых политических деятелей. Однако их реализм сам по себе приводил их к далеко идущим выводам. Несколько бомбейских промышленников, главным образом связанных с предприятиями Тата, подготовили пятнадцатилетний план развития Индии. Этот план безусловно не полный, в нем много пробелов. На нем неизбежно сказался образ мышления деятелей крупной промышленности. Люди, составлявшие его, старались по возможности избежать революционных перемен. Однако под давлением событий в Индии они были вынуждены взглянуть на вещи шире и отказаться от привычного образа мыслей. Революционные перемены внутренне присущи плану, хотя самим авторам его, может быть, некоторые из них и не нравятся. Некоторые из авторов этого плана были членами Национального комитета по планированию. Они воспользовались частично результатами его работы. Этот план, несомненно, придется во многом изменить, дополнить и уточнить, но, поскольку план исходит от консервативных кругов, он является хорошей и ободряющей схемой того пути, которым должна идти Индия. Он исходит из предпосылки, что Индия будет свободным государством, единым в политическом и экономическом отношении. Авторы не допустили в плане преобладания точки зрения консервативных банковских деятелей на роль денег и исходили из того, что действительный капитал страны составляют ее материальные и людские ресурсы. Успех этого плана, как и любого другого, неизбежно зависит не только от производства, но и от надлежащего и справедливого распределения национального богатства. Аграрная реформа также является одной из основных его предпосылок.