Жилинский - Испано-американская война

Всякое движение при строевых перестроениях, хотя бы на несколько шагов, производится под звуки марша, который играют горнисты. В пехоте непосредственно перед колонной, впереди музыкантов, как в походе, так и на церемониальном марше идут от 20 до 40 человек как бы дозорных (gastadores), снабженных шанцевым инструментом. Но они не имеют значения ни разведчиков, ни саперных команд, двигающихся с авангардом своей части для заблаговременного исправления дорог, ибо, идя непосредственно перед колонной, не будут для этого иметь и времени. Это только старая форма, сохраненная ради красоты строя. Gastadores, в число коих назначаются отборные и самые рослые люди, идут по 4 в ряд разомкнуто шага на 3 в ширину и глубину, имея во главе одного из старших унтер-офицеров.

В походе пехота идет вздвоенными рядами разомкнуто; кавалерия — в колонне рядами, горная артиллерия колонной, по два мула в ряд.

Боевые построения пехоты мало разнятся от принятых в других европейских армиях. Конечно на Кубе в зависимости от местных условий боевые построения изменялись до неузнаваемости. Двигаясь по узким дорогам в тропической чаще, войска отстреливались от инсургентов прямо из походной колонны, действуя иногда на два — три фронта. Посылать цепи в непроходимую чащу лиан было невозможно, ибо в нескольких шагах в сторону от дороги люди уже терялись и затем делались добычей инсургентов; не было, следовательно, ни цепи, ни резервов, а действовали одновременно всей колонной, иногда перестраиваясь в каре, особенно для отражения кавалерийских атак инсургентов.

В начале войны с инсургентами солдаты, только что получившие новые магазинные ружья Маузера, быстро расстреливали патроны, и тогда кавалерия инсургентов атаковала их саблями и часто одерживала верх. Но скоро войска привыкли к новым ружьям и офицеры уже не выпускали из своих рук управление огнем, обыкновенно подпуская неприятеля на близкое расстояние и стреляя затем залпами.

Кавалерия при борьбе с инсуррекцией несла только разведывательную и охранительную службу. Разведку производили обыкновенно, двигаясь, где позволяла местность, конной цепью. В походе от колонны высылались передовые и тыльные конные отряды, а от них патрули на близкое расстояние; движение же боковых разъездов, благодаря густой чаще, было невозможно.

Так как инсургенты стреляли с коней, не спешиваясь, то и испанская кавалерия иногда применяла этот способ действий. Но инсургенты стреляли всегда с дальних расстояний, стреляли плохо и, не дожидаясь атаки испанцев, отступали или скрывались в разброд. Когда же Maximo Gomez и Antonio Maceo решались принять бой с испанцами, они спешивали свои отряды.

Артиллерии редко приходилось действовать против инсургентов. Что же касается до действий против американцев, то в боях в окрестностях Santiago у Loma de San Juan испанцы имели всего два горных орудия. На других же пунктах острова столкновений с американцами совсем не было.

Роль испанского военного министерства в деле подготовки борьбы с Соединенными Штатами ограничивалась посылкой на о. Куба войск, военного материала, продовольствия и необходимых сумм. Дальнейшая работа, т. е. составление плана обороны острова, сосредоточение войск, подготовка театра войны в инженерном отношении, а отчасти и меры для обеспечения войск продовольствием и пр., предоставлялась маршалу Blanco, как гражданскому генерал-губернатору и генерал-капитану армии.

Оборона острова поневоле ставилась в зависимость от действий американцев, коим, как атакующим, принадлежала инициатива. Решено было сосредоточить главные силы армии в средней части острова с довольно развитой сетью железных дорог и направить их затем к тем пунктам, где неприятель попытается сделать высадку; препятствовать по возможности самой высадке, а если это не удастся — дать бой в открытом поле. Укрепления Гаваны должны были в случае надобности служить убежищем армии, оборона этого города — последним актом борьбы. Но сосредоточение войск выполнялось медленно и уже после объявления войны и первых столкновений, давших указания относительно возможных пунктов высадки.

Западная часть острова, т. е. провинция Pinar del Rio, где после смерти Maceo осталось мало инсургентов, и они появлялись лишь небольшими партиями, была почти очищена и в городах оставлены только небольшие гарнизоны из туземных войск (guerillas) и волонтеров. Западная бригада дивизии Pinar del Rio перешла в окрестности Гаваны — в Caimito.

Что касается до восточной части острова, провинции Puerto Principe, где инсуррекция была сильна, то маршал не решился очистить ее и две дивизии — Puerto Principe и Holguin — остались в полном бездействии во все время войны, ибо одновременно же решено было прекратить активные действий против инсургентов и только обороняться в случае их атаки. Отозвание этих двух дивизий было тем более возможно, что против инсургентов оставался еще заслон из войск, расположенных на укрепленной линии Jucaro — Moron.

Уже в конце июля, после падения Santiago, маршал приказал обеим дивизиям перейти к Placetas, конечному восточному пункту железных дорог в провинции Santa Clara. Но тогда уже трудно было выполнить это движение, ибо период дождей был в полном разгаре, реки разлились и дороги были крайне плохи; а идти при этих условиях приходилось: дивизии Puerto Principe — 250, а Holguin — 450 км. Весть о заключении мира застала их всего только в 1–2 переходах от стоянок, куда войска и вернулись обратно.

Относительно провинции Santiago de Cuba мнения в штабе армии были различны. Некоторые еще в начале апреля предлагали очистить эту провинцию, ибо оборона отдаленной окраины, отрезанной бездорожьем в период дождей, при господстве американцев на море, была бы крайне затруднительна и не обещала успеха.

Но Santiago считается вторым городом страны по торговле и значению; особенная важность его заключалась в том, что из него идет английский кабель на Ямайку и в Европу, и, в случае оставления города, кабель этот конечно был бы захвачен американцами и Куба совершенно лишилась бы сообщения с метрополией. (Конечно был бы захвачен также и французский кабель из Caimanera в Haiti.). Поэтому маршалу предлагали сосредоточить в Santiago 2-ю бригаду этой дивизии из Guantanamo и дивизии Mansanillo и Holguin, которые слишком сильны для обороны против инсургентов и слишком слабы, каждая в отдельности, для борьбы со значительным десантом американцев; в пунктах их квартирования предлагалось оставить лишь небольшие гарнизоны, как в провинции Pinar del Rio, или даже совсем очистить их. Испанцы, жившие в этих городах и преданные Испании кубинцы могли бы заблаговременно выехать. Тогда в Santiago сосредоточился бы отдельный самостоятельный корпус в три дивизии, силой более 20 тысяч человек, который мог бы долго и успешно бороться со значительным десантом американцев, не требуя помощи от главных сил армии. Заблаговременно, в марте и апреле 1898 г., можно было бы подвезти в Santiago морем значительный запас продовольствия достаточный для того, чтобы корпус мог выдержать продолжительную осаду, обнести город линией временных укреплений, построить береговые батареи и снабдить этот пункт современной артиллерией и боевым материалом.