Кёскэ Фукунага - Записки о будущей японо-американской войне

Вступительная статья К. Радека.

Предисловия: члена военного совета адмирала Като Кандзи и командующего об’единенной эскадрой адмирала Суэцугу Нобумаса.

В давние времена военная легенда возникала только после войны, когда появлялись патриотические сочинения, восхваляющие отечественных героев и доблесть национального оружия.

Кто поблагороднее, тот признавал, что и враг не лыком был шит, кто погрубее, тот брал сразу целые враждебные армии в плен, не давая им даже пикнуть. В ПЕРИОД ИМПЕРИАЛИЗМА ВОЕННАЯ ЛЕГЕНДА СОЗДАЕТСЯ ПЕРЕД ВОЙНОЙ. Она служит средством империалистической пропаганды, она имеет задачу обратить внимание на слабые стороны вооружения страны. Достаточно указать на нашумевший перед войной 1914–1918 гг. немецкий роман «Морская звезда», который должен был внушить германской мелкой буржуазии убеждение в неминуемости победы германского империализма в войне с Англией. После войны перед лицом нового обострения международных отношений такие романы появляются во всех странах. Достаточно вспомнить роман, написанный известным английским морским писателем Байуотером в войне на Дальнем востоке, или недавно изданный роман немецкого штальгельмовца, в котором описывается, как Германия освобождается от версальского ига в союзе с СССР, «предварительно помогши» Советскому Союзу потерять Украину. Подготовляясь к доблестным подвигам на мировой арене, ЯПОНСКАЯ ВОЕНЩИНА понятно пользуется формой романа для своей империалистической пропаганды.

Предлагаемый нашим читателям роман Киосукэ Фукунага, японского морского волка в отставке, посвящен японо-американской войне. Он, как полагается, получил поощрение японский военных властей и был конфискован американскими военными властями, которые увидели в нем подстрекательство японцев, проживающих на Гавайских островах и в Америке, к подготовке антиамериканских заговоров на случай японо-американской войны. Командующий объединенной эскадрой, адмирал Суэцугу Нобумасе, прочитав эту книгу, сказал, что очень приятно победить ТАКИМ ОБРАЗОМ, т. е. таким образом, как это представляет автор книги. Присмотримся поэтому, каким образом начинает автор книги войну.

Он ее начинает тем, что «командир японского миноносца совершенно безо всякого повода топит американский корабль». Автор хорошо знает, что о таких вещах не очень-то удобно говорить вслух, и поэтому он спешит предупредить, что не думает, «чтобы в японском флоте нашлись офицеры, осмелившиеся на такие безрассудные поступки. Я оговариваю это, — говорит г-н Фукунага, — чтобы не уронить честь офицеров имперского флота. ЕСЛИ БЫ РЕЧЬ ШЛА ОБО МНЕ, ТО ВОЗМОЖНО, ЧТО Я СДЕЛАЛ БЫ ЭТО, однако имеющих такие мысли на действительной службе нет, так что это ничего не значит.»

Мы не можем согласиться с автором, что «это ничего не значит», ибо трудно допустить, что чем старше офицер, тем более безрассудные у него мысли и менее чувство чести. Оговорка г-на Фукунага должна только затруднить общественное мнение мира обвинять японскую военщину в плохой привычке воевать без объявления войны. Но г-н Фукунага, находясь в отставке, немножко отстал от исторического развития. НАПАДЕНИЕ БЕЗ ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ ПРИНЯТО ТЕПЕРЬ ЕГО СОБРАТЬЯМИ ПО ПРОФЕССИИ ВО ВСЕХ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАНАХ КАК АКСИОМА.

Мы позволим себе привести немного длинную цитату из книги отставного итальянского морского офицера, коменданта Улисса Гаудагнини, который в книге «Будущая война» (Рим, 1925 г.) пишет, что будущая война будет войной внезапного нападения: «БЕССМЫСЛЕННЫЕ ФОРМАЛЬНОСТИ ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ, ОТЗЫВА ПОСЛОВ, СОЗДАВАНИЯ ПОГРАНИЧНЫХ ИЛИ МОРСКИХ ИНЦЕДЕНТОВ, КАК ВСТУПЛЕНИЯ К ВОЙНЕ — ВСЕ ЭТО ДОЛЖНО В БУДУЩЕМ ОТПАСТЬ. Надо бросить все эти действия, при помощи которых в прошлом противнику предоставляли достаточно времени перед началом военных действий для его вооружения. НАДО ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ВСЕХ РЕЧЕЙ, УЛЬТИМАТУМОВ, ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ПЕРЕГОВОРОВ, АГИТАЦИИ В ПРЕССЕ, КОТОРАЯ СОЗДАВАЛА АТМОСФЕРУ ПОДОЗРЕНИЙ, НЕДОВЕРИЯ. Все это находится в полном противоречии с идеей внезапного нападения, являющейся основным принципом современного ведения войны. Война должна начаться неожиданно, вспыхнуть, как буря в горах, как землетрясение, которому предшествовали только подземные толчки. Народ, армия, флот должны перейти в самое короткое время из состояния скрытой энергии в состояние открытой, как взрывается снаряд. СКАЖУТ, ДАЖЕ БУДУТ КРИЧАТЬ, ЧТО ЭТО НЕ ВОЙНА, А ПРЕДАТЕЛЬСТВО, УБИЙСТВО И КАК ЕЩЕ ХОТИТЕ. Подождите, такие суждения может быть правильны в гражданской жизни, где существуют права, которые предупреждают или наказывают подобные злодеяния, но в жизни народов нет прав, которые бы мешали более сильному или более подготовленному напасть на противника и уничтожить его».

Для подкрепления своих взглядов итальянский моряк вспоминает «славный ПОДВИГ» ЯПОНИИ, НАЧАВШЕЙ В 1904 ГОДУ ТАКИМ ИМЕННО ОБРАЗОМ ВОЙНУ С РОССИЕЙ: «БЕЗО ВСЯКОГО ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ, БЕЗ ОТЗЫВА ПОСЛОВ, БЕЗ КАКОГО БЫ ТО НИ БЫЛО СОБЫТИЯ, ПОЗВОЛЯЮЩЕГО ДОПУСКАТЬ ПРЕДСТОЯЩЙ РАЗРЫВ, ВОСЕМ ЯПОНСКИХ ЭСМИНЦЕВ, ПЕРЕХОДЯ ИЗ СОСТОЯНИЯ ПОЛНОГО МИРА В СОСТОЯНИЕ ВОЙНЫ НАПАЛИ НА РУССКИЙ ФЛОТ, СТОЯВШИЙ НА ЯКОРЯХ В Порт-Артуре и Чемульпо. Они торпедировали восемь кораблей, потопили пять, нанесли другим тяжелые повреждения. Часть русских офицеров и солдат находилась преспокойно на берегу, корабли не были подготовлены к бою, не ожидали никакого нападения, форты не были подготовлены к действиям».

Но итальянский империалист не считает японского примера идеальным.

«Этот набег не был полным, — пишет он, — Этот элемент, имеющий громадное значение, НЕ БЫЛ ИСПОЛЬЗОВАН ДО КОНЦА ЯПОНЦАМИ В ТОЙ МЕРЕ, как это будет делаться в будущем. Не надо было нападать ночью, надо было нападать днем, утром, с достаточным количеством эсминцев, с резервами, и тогда, вероятно, удалось бы все русские корабли — и малые, и большие — потопить…. Господа морские критики могут сказать, что это было бы невозможно, но флот, лишенный подозрений ночью, — он ведь не имел никаких причин к подозрению, — не имеет подозрений и днем. Офицеры, находящиеся на страже, и командиры русских кораблей, наверное, были бы удивлены, увидев перед Порт-Артуром и Чемульпо японские эсминцы, но они бы пальцем не двинули, чтобы защищаться, ибо это было бы практически невозможно. В полчаса русский флот был бы уничтожен».

Переходя к будущей войне, Гуадагнини пишет: «Для того, чтобы использовать до конца решающий элемент победы, нападающий должен в определенный день, в определенный час, давно избранный, с величайшей старательностью подготовленный, о котором не должен иметь даже понятия подвергшийся нападению, УДАРИТЬ СРАЗУ ВСЕМИ МОРСКИМИ, СУХОПУТНЫМИ, ВОЗДУШНЫМИ СИЛАМИ.