Николай Тарианов - Невидимые бои

Муллард работал некоторое время в Германии до войны. Конечно, немцы перебарщивали с этими своими штурмовиками, с обожествлением их истерика Адольфа. Но что поделаешь? Такие уж они, пруссаки, это у них в крови. Он, Муллард, конечно, не одобряет нацистских крайностей. Он посмеивался над ними — откусили больше, чем могут прожевать. Но если бы перед ним поставили категорический выбор — или немцы, или эти русские, советские, — он не стал бы колебаться. Разумеется, он, Муллард, любит свою страну. Но не настолько, чтобы ради нее кормить рыб где-нибудь в Японском море или схлопотать в живот кусок горячей шрапнели на каком-нибудь тихоокеанском острове с едва произносимым названием. Патриотизм — это хорошо. Даже очень хорошо. Но американских моряков, часто прибывающих в Архангельск в составе потрепанных, побитых конвоев, он считал неисправимыми чудаками: рискуют жизнью, чтобы доставить союзнику боеприпасы и грузовики. У военных моряков, охранявших конвои, выбора не было, им просто не везло… Но «купцы», добровольно подставлявшие борты германо-фашистским торпедам, часто погибавшие ради советских людей! Их энтузиазма, как и многого другого в этой войне, Муллард не понимал.

Нет, смерть в соленой воде или на горячем песке — не для него. Муллард энергично принялся за шпионский бизнес.

У профессионального шпиона имелись и другие причины для того, чтобы не торопиться покидать Архангельск.

Дело в том, что Ирина, Ирэн, его переводчица и секретарь, не отличалась той суровой неприступностью, которая так характерна для этих русских красавиц. Это была «знойная женщина».

Несмотря на свое американское происхождение, Ирэн имела советское гражданство. Муллард буквально вырвал ее из аппарата военно-морского атташе посольства в Москве, где она работала. Выезжая на работу в Архангельск, он взял Матунову, разругавшись с ее непосредственным начальником. Дроув помог ему — он знал, что Муллард едет буквально на «пустое место» в смысле агентурной деятельности. Не зная языка, Муллард вряд ли сможет сделать что-либо серьезное. Пусть Матунова едет с ним, помогает ему «внедряться».

Ирэн приехала в Советский Союз с родителями в 30-х годах. Ее отец по контракту участвовал в строительстве одного из тракторных заводов. Строительство было закончено, и он решил остаться в Советском Союзе: ему не хотелось пополнить собой армию безработных на родине.

Новая родина радушно приняла Ирэн. Вместе с родителями она получила советское гражданство. Без труда попала в институт иностранных языков в Москве, училась в нем за счет государства, народа — в США получить такое образование стоило бы очень дорого. Незадолго до войны Матунова устроилась переводчицей в группу военно-морского атташата посольства США.

Довольно привлекательная, Ирэн сразу же обратила на себя внимание Мулларда. Он оказывал ей многочисленные знаки внимания, «красиво» ухаживал, преподносил цветы, подарки. Началась война, стало туго с продуктами и промтоварами. Муллард, пользуясь этим, все больше опутывал молодую женщину. Вскоре Ирэн не только помогала Мулларду в работе, но и скрашивала его одиночество: долгие русские зимние ночи казались ему теперь слишком короткими. Он все реже писал письма жене. Правда, его роман с Ирэн был явной разведывательно-сексуальной авантюрой. Муллард ни на минуту не забывал, что дома, в Техасе, его ждут миловидная жена и три сына, из которых один мечтает стать пожарным, второй — полицейским, а третий — подводником.

Подарки-подачки, лживые обещания сделали свое дело. Муллард уверял Ирэн, что их роман непременно завершится браком. Он разведется с женой, вывезет Ирэн в Америку, они заживут там на славу. Ему удалось окончательно превратить женщину в свое послушное орудие во всех шпионских делах…

В Архангельске Ирэн действовала уже как активная помощница Мулларда. По его заданию она начала завязывать широкие связи среди моряков, работников Архангельского порта.

Официально задачей американского военно-морского представительства было обеспечивать быструю разгрузку прибывающих судов. Матунова с Муллардом, а часто и без него бывала в порту и портовых учреждениях. Любезная, живая, общительная, она старалась нравиться морякам, сближаться с ними. Не прочь была пофлиртовать, особенно с молодыми офицерами. Направо и налево раздавала пахучие американские сигареты: с табаком в Архангельске в то время обстояло неважно.

И вот в областное управление государственной безопасности стали поступать заявления советских граждан. В беседах с работниками порта, таможни и моряками Матунова проявляет подозрительное любопытство, задает вопросы, не имеющие никакого отношения к работе представительства.

Чекисты установили: Матунова старалась заводить знакомства и с прибывающими в Архангельск в командировку работниками различных оборонных предприятий. И им она задавала вопросы разведывательного характера.

Чекисты установили также, что с некоторыми моряками и работниками таможни Матунова завязывала мимолетные романы.

Выяснилось, что, стремясь выполнить задания Дроува, Муллард толкал свою «будущую жену» на связь с некоторыми моряками и таможенниками. Этот «нежный влюбленный» не только не возражал против сожительства Ирэн с новыми знакомыми, но даже побуждал ее к этому. Он даже подвозил Ирэн на своей машине на ее любовные свидания.

Этой женщине, запутавшейся, опустившейся, казалось, что у нее не осталось иного выхода, кроме как повиноваться Мулларду.

Наталкиваясь после кропотливого изучения какого-либо «объекта» на отпор, Матунова прекращала встречи. С небольшим же кругом людей, располагающими, как она знала, доступом к интересующим ее боссов сведениям, она продолжала упорно встречаться, стремясь закрепить отношения, перевести их в интимную фазу.

После долгого предварительного изучения Матунова познакомила Мулларда с неким Чурсиным, одним из работников таможни, с которым она часто встречалась.

Вот как состоялось это знакомство.

В один из темных зимних вечеров Муллард подвез Матунову на своей машине на окраину Архангельска. Затем он вернулся в центр города, долго кружил по площадям и переулкам, явно проверяя — не следят ли за ним и его машиной.

Тем временем Матунова, встретив Чурсина, медленно прогуливалась с ним по одному из окраинных переулков.

Примерно через полчаса, убедившись в том, что опасности нет, Муллард вернулся на окраину. В заранее условленном месте он быстро взял в машину свою любовницу-помощницу и ее любовника и на большой скорости выехал на загородное шоссе.

Здесь, на шоссе, и произошло официальное «оформление» Чурсина «на должность» агента американской разведки. Именно во время этой продолжительной загородной автомобильной «прогулки» Мулларду удалось окончательно склонить таможенника к измене своей стране.