Олег Насобин - Бенвенуто

Видимо, начальники сориентировали Катрин на то, что я хитрая, осторожная, но важная птица и ворочаю миллиардами, то ли своими, то ли чужими.

Поэтому они все время оперировали какими-то гигантскими суммами, которые для меня были на самом деле чем-то нереальным, вроде взрывов сверхновых звезд в других галактиках.

Между тем она так часто говорила о своем напарнике, что я стал потихоньку выяснять, кто же он такой, этот Никитин? Под видом легкой ревности я сначала попытался узнать (в несколько приемов и в разные дни) его семейное положение, возраст и физические данные.

Я же не дурак и уже начинал понимать — Катрин имеет отношение к спецслужбам. Но я думал, что она просто стучит в налоговую или в Police Judiciaire на своих клиентов. Это, по идее, не мешает ей реально работать в «больших финансах». По крайней мере, я так себе это объяснил. Кто знает? Может быть, стукачество — это часть их профессии, и по-другому не бывает. Во всяком случае, не мне устанавливать правила, ведь не я придумал этот мир.

Но, как уже говорилось, я и представить себе не мог, что в этом спектакле являюсь отнюдь не зрителем с галерки, а главным героем. У меня просто не хватало для подобного предположения чувства собственной значимости.

Оказалось, что у Никитина, «как минимум, шесть любовниц одновременно» и «он имеет дело исключительно с девочками до двадцати лет». Что Катрин и Андрей «не любовники и никогда ими не были».

Потом она иногда путалась: то «у Никитина взрослые дети, которые уже не живут на его попечении», а то у него «нет детей» (что странно).

Ну, эту чушь про шесть девочек и латентную педофилию я пропустил мимо ушей, а вот насчет «не были любовниками» и «нет семьи» я для себя отметил.

Проанализировав эту и другую информацию о нем (например, о посещении им злачных парижских мест и его любви к определенным маркам автомобилей), я сделал вывод что Никитин, скорее всего, гомосексуалист. Тем более Катрин рассказывала, как именно этот пижон любит кутить (на респектабельного миллионера он никак не тянул). В итоге я окончательно укрепился в уверенности, что Никитин, скорее всего, педераст с замашками тамады и клоуна в большой компании.

Еще она рассказывала, что однажды Андрей пел песни, отобрав микрофон у солиста какой-то вокально-инструментальной группы на банковском корпоративе. Пел про Катрин, разумеется. Ей это было приятно, и она об этом рассказала.

Природу их корпоратива я потом тоже аккуратно выяснил — там, как оказалось, присутствовали полицейские, причем довольно высокопоставленные шишки, а Никитин, шалунишка, хохмил, шутил, ломал комедию и, обнажившись по пояс, показывал свои мускулы «самому господину капитану».

Я отметил ее ненормальный для блондинки из мира «высоких финансов» пиетет к воинскому званию и спросил: «Выходит, Никитин худ, раз это было смешно?» — имея в виду клоунскую демонстрацию голого торса и мускулов.

Катрин осеклась, замешкалась, затем сказала: «Да нет, он нормального телосложения, возможно, даже толстоват» — и искоса посмотрела на меня.

Я понял — она зачем-то врет, он худощав. Ну что за странный корпоратив полицейских, голубоглазых красавиц из советов директоров и банкиров и педерастов? А?

Никаких Андреев Никитиных ни в Газпромбанке, ни около, ни в брокерах, нигде я, разумеется, не нашел. Как и ожидалось. Конечно, называться Андреем Никитиным в России — это все равно, что никак не называться. Установить с помощью Сети присутствие подобного человека или его отсутствие в природе очень сложно.

Поэтому я продолжал наблюдать и слушать, чтобы засечь еще какую-нибудь полезную информацию о нем.

В другое время и в другом месте она, говоря об административном маразме, поглотившем Францию, поведала мне одну историю (якобы рассказанную ей знакомым полицейским) о том, как одного агента французских спецслужб прихватили в США и он, бедолага, сидел в тюрьме, пока его не вытащили. А вытащили поздно, не сразу, потому что французские начальники его там просто забыли. Сменился, мол, в департаменте полиции ответственный, и этого агента на время просто потеряли из виду.

Потом однажды она обронила, что Андрей на самом деле, когда приезжает во Францию, постоянно попадает в переделки из-за своих кутежей, «но дело свое знает». Никитин — выдающийся «фальшивобумажник» (она сказала «faussaire»). Он, например, отлично умеет подделывать документы.

Ну и скажите на милость, как эти яркие качества, присущие, скорее, какому-нибудь одесситу из полусвета с неполным высшим образованием, вяжутся с миллионными сделками в Газпромбанке? Я посмеялся.

К тому же, как только Катрин рассказала мне про фильм «Фамм Никита» сразу стало понятно, почему, собственно, Андрея зовут «Никитин». Между Кэт и ее «партнером» есть какая-то более крепкая связь, чем просто знакомство.

Собрав все воедино, мы с Ириной потом, когда Катрин уже раскрылась передо мной в погонах и все стало ясно, легко вычислили ее напарника. Вернее, это сделала Ирина.

Получаса интенсивного поиска в Сети для дилетанта оказалось достаточно, чтобы уверенно и точно идентифицировать «суперпрофессионального» секретного агента и его реальное имя. Кстати, потом выяснилось, что личину Андрея Никитина он тоже использовал, проживая одно время в Санкт-Петербурге.

Настоящее его имя — Вадим Буратинко. Он работал российским переводчиком в ООН, за подделку документов был осужден американским судом, но его выпустили из тюрьмы сразу после судебных слушаний.

Буратинко чудесным образом был освобожден из-под ареста — наказание вместо предполагаемых девяти лет ограничилось временем, уже проведенным под стражей во время следствия.

Нашлись и его фотографии, в том числе перед целой батареей профессиональных компьютеров, а также его фотки из социальных сетей гомосексуалистов. Некоторые снимки я успел сохранить, а остальные вскоре из Сети исчезли. Словом, это он.

Вот именно этого человека я считаю наименее профессиональным из всех, с кем меня столкнула судьба в мире оборотней, а также считаю, что он нанес колоссальный вред и мне, и моей семье, и Франции, и Катрин.

Вместо того чтобы просто сообщить американцам правду: «Олег Насобин — это скромный бизнесмен без всяких темных пятен или историй», он наворотил чудес и наломал дров, находясь в плену своих бредовых фантазий.

Катрин все чаще мне рассказывала и про своего «отчима», «в прошлом большую шишку в RG».

Дедок, как со смехом рассказывала мне моя «шери», до сих пор большой любитель женщин всех возрастов и калибров. Ее мать относится к шалостям мужа с долей юмора, но не преминет при случае в очередной раз прищемить ему гениталии и надавать по шее.

Наличие этого дедка в ее легенде позволяло Кэт постепенно психологически готовить меня к вербовке, а также рассказывать и вовсе уж откровенно «конторские» истории.