Владимир Губарев - Супербомба для супердержавы. Тайны создания термоядерного оружия

В свободное время удалось выехать на берег Енисея. Совсем неподалеку от комбината. Здесь каменистая гряда, а потому место необычное, уединенное и очень красивое.

Стремительный Енисей летит мимо. Могучая река. И холодная, что хорошо для реакторов, для их охлаждения.

Изредка по реке проходят катера, суда побольше. И невдомек их пассажирам, что слева от них подземный плутониевый комбинат. Леса и горы скрывают его от сторонних глаз.

И не только сам комбинат невидим, но и тоннель тоже, тот, что проложен под Енисеем.

Тоннель длиной 2 километра 200 метров. Мы вчера проехали по нему. Резкий спуск вниз, будто в преисподнюю. Темнота. Там всегда идет дождь. Воды все-таки много, а потому жутковато.

Едем долго, осторожно, будто опасаясь встретить нечто необычное, потустороннее. И с облегчением вздыхаем, когда машина выскакивает на свет. Шлагбаум, два часовых. Дорога обрывается — дальше тайга.

Тоннель был нужен для завода РТ-2, который должен был перерабатывать топливные сборки реакторов ВВЭР-1000. Завод уже начал строиться. Геологи нашли неподалеку, за Енисеем, специальное геологическое образование — «линзу», которое стало бы прекрасным подземным хранилищем для слаборадиоактивных отходов. Но чтобы добраться до «линзы», нужно было перешагнуть реку — так и появился проект тоннеля.

Честно говоря, его прокладка особых трудностей для строителей «Горы» не представляла — опыт столь необычных подземных сооружений у них был огромный.

В общем, все складывалось хорошо: завод строился, тоннель прокладывался, поземное хранилище обустраивалось, и начали завозить в Красноярск-26 отслужившие свой срок реакторные сборки.

Следует упомянуть, что переработка сборок — дело весьма выгодное. Французы — лидеры в этом направлении работ с ядерными материалами. Их завод находится на берегу Ла-Манша. Мне довелось побывать на нем, познакомиться со всей технологической цепочкой работ с ядерными сборками. Многое доводилось видать на своем веку, но этот завод не может не поражать — просто нечто фантастическое!

Чуть позже я побывал на РТ-1, что действует на «Маяке». Чего скрывать, но наш первенец уступает своему французскому коллеге. И этот недостаток должен был исправить РТ-2 в Красноярске-26.

Все так и было бы — в Средмаше задумки всегда выполнялись четко и в срок! — если бы не грянул Чернобыль.

Катастрофа под Киевом не только отбросила развитие атомной энергетики на десятилетия назад, но и весьма болезненно ударила по всей атомной промышленности нашей страны. Особенно сильно этот удар ощутили в Красноярске-26.

Антиядерная истерия в полной своей мощи разразилась, когда к власти пришла «команда Ельцина».

Осенью 1992 года пришла телеграмма о том, что строительство завода РТ-2 замораживается, а производство плутония прекращается. То, на чем держался Горно-химический комбинат, рухнуло сразу…

Положение мог исправить в то время лишь один человек — президент России Борис Николаевич Ельцин. В июле 1994 года он приехал в Красноярск-26.

Конечно же, гигантское подземное предприятие не могло не поразить его — ничего подобного в своей жизни Ельцин не видел. Он восхищался комбинатом, говорил о его уникальности, воздавал должное его работникам. Здесь же (как всегда — «на коленке») подписал свой Указ о возобновлении строительства РТ-2. Сделал это с легким сердцем, так как ему сообщили, что швейцарцы готовы платить большие деньги за переработку их ядерного топлива.

И как всегда, Указ Ельцина не был выполнен. В Госдуме начались бесконечные дебаты о ядерном топливе, судьбу атомных комбинатов решали необразованные и примитивные люди. Швейцарцы отдали заказ на французское предприятие, а Ельцин сразу же после отъезда забыл о своем обещании и своих распоряжениях.

Во время визита Б.Н. Ельцина в Красноярск-26 хозяева решили показать ему тоннель — все-таки сооружение уникальнейшее, нигде больше такого не увидишь. Но Коржаков, главный телохранитель Ельцина, посмотрел документы, фотографии и категорически отказался пускать под Енисей президента. Он посчитал, что это небезопасно, и, наверное, он был прав. Но Коржаков не сообщил о традиции, что бытовала тут — рюмка водки под могучей рекой. Точно посередине. Там, где прошла сбойка. Бригады проходчиков шли с обоих берегов реки, встретились посередине. Расчет оказался точным, ни сантиметра в сторону. И с той, «свободной стороны» передали в дырку бутылку водки, мол, порадуйтесь, коллеги, «из-за проволоки». Коллеги, конечно же, «порадовались» — спиртное в «зоне» было под запретом. А тут подарок с «воли».

Вот так и повелось: точно под серединой реки отмечать проезд на другую сторону. Или обратно. Тут уж все зависит от воображения.

Мы решили отметить посещение тоннеля на обратном пути, дабы в полной мере ощутить всю необычность случившегося.

Убежден, знай о традиции, подробности о появлении тоннеля, о призрачности его будущего, Ельцин, конечно же, не удержался — прокатился бы под Енисеем. И это в его биографии была бы весьма яркая и незабываемая страница.

Впрочем, прошлого не вернуть. А будущее? Каково оно?

Мне кажется, что биография тоннеля под Енисеем закончится печально. Однажды где-нибудь появится трещина в бетоне, хлынет вода и затопит все — тоннель, штольни, помещения — все, что здесь накопали люди… Многие облегченно вздохнут, мол, не нужно думать о том, как использовать это уникальное сооружение. И это станет последней точкой в истории тоннеля под Енисеем.

Медведи в этих местах еще водятся. Случается, забредают даже на территорию города — везде ведь проволоку не натянешь, да и разве удержит она медведя! О двух случаях жители рассказывают всем приезжим.

Однажды приехала делегация из Франции. Поселили их на окраине города — там построена специальная гостиница для гостей.

Французы расспрашивали о здешних местах, интересовались охотой и рыбалкой. Один из них признался, мол, во Франции убеждены, что в Сибири медведи запросто разгуливают по улицам. Все дружно посмеялись…

А на следующее утро этот француз решил пробежаться вокруг гостиницы. И вдруг на тропинке он увидел… медведя! Настоящего!

Забрел-таки мишка на свою погибель. Его выследили быстро и застрелили — ведь, оказывается, он повадился к местной кухне, а потому стал опасен.

Вторым медведем гордится Евгений Ильич Микерин до сих пор.

Принесли однажды охотники из тайги медвежонка. Стал он жить дома у Микерина, играл с его сыновьями.