Милтон Шульман - Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте

Но одних уговоров и пропаганды было недостаточно для того, чтобы немецкий солдат продолжал защищать дело, безнадежность которого начинал сознавать. Требовалось нечто более конкретное. И оно явилось в форме приказа самого жуткого сеятеля массовой смерти Генриха Гиммлера, который принял на себя командование армией резерва после покушения на фюрера 20 июля. Приказ был кратким и недвусмысленным:

«Рейхсфюрер СС. 10 сентября 1944 года.

Некоторые ненадежные элементы, похоже, верят, что война для них закончится, как только они сдадутся во вражеский плен.

Вопреки этому убеждению, следует отметить, что каждый дезертир будет привлечен к ответственности и понесет справедливое наказание. Более того, его позорное поведение приведет к самым суровым последствиям для его родных. После подтверждения факта дезертирства они будут расстреляны без суда и следствия.

(Подпись) Гиммлер».

Не боясь ошибиться, можно сказать, что один этот приказ сделал гораздо больше, чтобы удержать немецких солдат в строю, чем любые напоминания о долге и патриотизме. Если человек, как правило, может рискнуть своей жизнью и репутацией, очень немногие способны рисковать жизнями близких. Практичный Гиммлер знал, что террор гораздо эффективнее увещеваний. Запугав всю Европу, он, не колеблясь, использовал те же методы против собственного народа. И добился результатов. Ситуация, грозившая стать неконтролируемой, стабилизировалась; процент дезертиров стал вполне приемлемым. Солдаты, оставившие в рейхе семью и дом, отказались от планов перебежать к врагу и смирились с неумолимой судьбой. Однако в последние дни войны солдаты жадно слушали новости: как только их родной город благополучно переходил в руки врага, собирали вещмешки и дезертировали при первом удобном случае.

Однако, как вскоре выяснилось, даже безжалостность Гиммлера не смогла полностью остановить дезертирство. Уменьшила, но не остановила. Не немцы и одинокие мужчины, не имевшие близких родственников в рейхе, продолжали без колебаний покидать ряды вермахта. А если положение становилось невыносимым, то опасную грань переходили и семейные. О возрастающей жестокости решения проблемы дезертирства говорит воззвание, зачитанное всему личному составу 18-й фольксгренадерской дивизии, сражавшейся против американцев в Айфеле:

«Штаб 18-й фольксгренадерской дивизии,

ноябрь 1944 года

Фольксгренадеры!

Из наших рядов дезертировали предатели. Они перешли на сторону врага. Их имена:

фольксъефрейтор (капрал) Гайгер, Ойген

фольксгренадер Эссман, Иоган

фольксгренадер Вальцкивиц, Антон

фольксгренадер Гроналевски, Винцент

фольксгренадер Кобила, Пауль

фольксгренадер Вольф, Казимир

Эти ублюдки выдали врагу важные военные тайны. В результате в последние дни американцы вели прицельный артиллерийский огонь по вашим окопам, вашим бункерам, вашим ротным штабам, вашим полевым кухням и вашим линиям связи. Лживые еврейские клеветники насмехаются над вами в своих листовках, пытаются подбить и вас стать ублюдками. Пусть они изрыгают яд!

Мы твердо стоим на границе Германии. Смерть всем врагам, ступившим на немецкую землю.

Что касается презренных предателей, забывших о собственной чести и чести своей дивизии, мы позаботимся о том, чтобы они никогда не увидели свой дом и своих близких. Судьба народа никогда не зависела от предателей и ублюдков. Настоящий немецкий солдат был и есть лучший в мире солдат. Под его защитой ничто не грозит фатерланду.

Нас ждет великая победа.

Да здравствует Германия! Хайль фюрер!

(Подпись) Хофман-Шонфорн, полковник».

Вот так комплектовалась оборона линии Зигфрида в месяцы после поражения во Франции. Правда, удерживалась она не везде; никакими угрозами Гиммлера и обещаниями Геббельса невозможно было остановить все более мощный натиск союзных войск. 21 октября 1944 года после восьмидневной атаки американцы вынудили капитулировать Ахен, первый крупный немецкий город, сдавшийся союзникам. Поскольку Ахен был одним из узлов обороны линии Зигфрида, Гитлер требовал, чтобы город удерживали до последней возможности. Однако эта крепость пала, как только комендант Ахена решил, что с него хватит. Перед официальной капитуляцией в речи, обращенной к гарнизону, эмоциональный комендант города полковник Герхард Вильк изложил свою собственную трактовку выражения «сражаться до конца» следующими словами:

«Доблестные немецкие солдаты,

обращаюсь к вам в этот горький час. Я вынужден капитулировать, так как у нас иссякли боеприпасы, продовольствие и вода. Я понимаю, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. Я нарушаю приказы, требующие сражения до последнего человека... Я желаю вам здоровья и скорейшего возвращения в наш фатерланд. Когда закончатся военные действия, вы поможете возродить Германию. Американский командующий запретил мне произносить слова «Зиг Хайль» и «Хайль Гитлер», но они останутся в наших сердцах».

Упорное сопротивление немцев по всему Западному фронту неизбежно осложнило зимнюю кампанию. По плану генерала Эйзенхауэра, адаптированному к сложившейся ситуации, предстояло продвинуться к Рейну и закрепиться на его западном берегу «от устья до (минимум) Дюссельдорфа, Бонна или даже Франкфурта», а затем произвести крупномасштабное продвижение в Германию. В соответствии с этим планом, 1-я канадская армия и 2-я британская армия на севере преодолели немецкое сопротивление к югу от Мааса к 9 ноября и западнее Мааса к 4 декабря.

1-я и 9-я американские армии вели тяжелые бои восточнее Ахена в районах Гайленкирхена, Эшвайлера и леса Хюртгенвальд. Жуткая погода, укрепления линии Зигфрида и немецкие солдаты, защищавшие границы родины, замедляли наступление и приводили к огромным потерям. Наступление началось 16 ноября, лишь к 3 декабря союзники достигли реки Рур, а до Рейна оставалось еще 25 миль заболоченной местности. Кроме того, дальнейшему продвижению союзников угрожали плотины Шмидта, представлявшие немцам прекрасную возможность отрезать форсировавшие реку союзные войска с запада и поймать их в ловушку, затопив долину. Для устранения этой опасности 13 декабря 1-я американская армия предприняла попытку захватить плотины, но еще до завершения этой операции пришлось отражать немецкое контрнаступление в Арденнах.

Южнее другие союзные армии, претворяя в жизнь план генерала Эйзенхауэра, попытались добраться до западного берега Рейна. Преодолев фанатичное сопротивление курсантов офицерского училища, 3-й американской армии в конце концов удалось занять город Мец 22 ноября, но в районе Саарлаутерна американцы натолкнулись на самые мощные укрепления линии Зигфрида и преодолевали лабиринт бункеров и фортов с огромным трудом и тягостной медлительностью. На пути к Рейну в районе Вогез части 6-й союзной группы армий добились заметного успеха. 7-я американская армия дошла до Рейна 23 ноября, захватив город Страсбург, а 1-я французская армия еще раньше прорвалась через Бельфорский проход и вышла к реке 20 ноября. Добравшись до Рейна, 7-я американская армия двинулась вдоль реки на юг, а 1-я французская армия – на север. Целью этого маневра было окружение немецких войск, все еще сопротивлявшихся западнее Рейна. К середине декабря союзникам удалось подавить сопротивление в этом районе, кроме довольно большого плацдарма близ Кольмара, который еще долго приносил много неприятностей, пока не был ликвидирован.