Александр Карелин - Регистан где-то рядом (сборник)

– Вот, знакомьтесь – Сергей Иванов, заканчивал спецшколу, знает язык, наш коллега – фельдшер батальона.

– Ну, полиглот, выручай. Мои доктора в школах плохо учились…

– Ничего, вспомнят, я проведу с ними дополнительные занятия, за умеренную плату, конечно.

– Что в школе не выучил – сейчас уже не выучишь, закон природы, – пробурчал Иван.

– Ладно, разбирайтесь уже без меня, труба зовет, – сказал Семенчук и ушел.

После ухода начальника работа продолжилась. Офицеры по очереди подавали Иванову аннотации к лекарствам, он бегло переводил, Тамару тут же делал пометки в своей тетради. Звучали разные группы лекарств: сердечные гликозиды, дыхательные аналептики, обезболивающие…

– А это вот последняя партия, – Саша Тамару показал на угол склада, где лежали десятки коробок.

Распечатали. В каждой коробке находилось по 20 флаконов, емкостью по 250 мл, с прозрачным раствором, цвета чая. С красочной этикетки улыбался «накаченный» молодец с голым торсом, явно демонстрирующий свои мускулы. Начали переводить и этот «ребус».

– Называется «Тоник», содержит практически все вита мины, микроэлементы, незаменимые аминокислоты. Мину точку… Еще содержит… Никак не могу перевести… Вроде стрихнин, – закончил, наконец, перевод Сергей.

– Минуточку, ты сказал стрихнин? Это же сильнейший яд, помню с курса фармакологии, – откликнулся Александр Невский.

– Точно, я тоже помню, – поддержал Акбаров. – У нас на лекциях показывали опыт на кошках: вводили стрихнин и смотрели все, как котяра умирал в страшных судорогах, а лектор вещал, мол, смотрите – запоминайте, не делайте ошибок в выборе дозы, ведь любое лекарство может быть ядом, важно правильно рассчитать.

– Точно такие же лекции и у нас проводили – кошек травили, – Невский был явно поражен – это сколько же кошек по Союзу загубили за все годы, чтобы медикам вдолбить истину в головы?

– Кошек жалеешь? – вступил в разговор Жора, – и у нас на лекциях такое же творилось, никто не плакал от жалости к тварям.

– А я хорошо помню, как девчонки ревели, просили спасти кисок, – это уже Акбаров.

– Как хоть принимать-то надо, для чего используют, не травиться же «духи» везли эти коробки? – Невский внимательно разглядывал пузырек.

– Слушайте дальше, перевожу: принимать строго по 1 десертной ложке 3 раза в день после еды. Есть пометка – превышать установленную дозу не рекомендуется. Принимают в качестве тонизирующего средства при больших физических нагрузках, особенно в высокогорных районах, после операций в период выздоровления, для поднятия аппетита, после тяжелых инфекционных заболеваний и т. д., и т. п. Да, забыл сказать, что алкоголь составляет до 30 %.

– Вот с этого и надо было начинать, жучара, а-то про какой-то стрихнин мелет, а главного не сказал, – подвел итог «прений» Жора Кравченко.

Офицеры были явно озадачены. Никто не хотел принять решение. И тут «точку поставил» Жора. Он открутил свинчивающуюся крышку, понюхал содержимое, хмыкнул, потом решительно взял со стола мерную пластмассовую ложечку, налил ее до краев. Все смотрели на него, затаив дыхание. В медроте давно все знали о его пристрастиях к злоупотреблениям: пил все, что попадалось, покуривал «травку», даже, поговаривали, колется. И вот новый опыт на себе… Он победно глянул на всех сразу, выпил, закатил глаза и уставился в потолок. Прошло несколько секунд, ничего… Вдруг он схватился за сердце и сделал вид, что сейчас упадет. Невский и Акбаров шагнули к нему. И тут Кравченко дико захохотал и крикнул: «Потрясающе, мужики! Как торкнуло! Хочу еще!»

– Хорошего понемногу, – Саша Тамару отнял у него флакончик. – Кто следующий?

Попробовать решились все. Один за другим медики подходили к Сашке, он отмеривал дозу и вливал в открытый рот. Это напоминало раздачу микстуры от кашля в детском саду. Последним получил дозу переводчик. Спустя пару минут все загалдели, каждый, стараясь перекричать соседа, выражал восторг. Было, отчего радоваться: появилось ощущение легкости, ушла усталость, все органы чувств заработали в полную силу: зрение стало резче, слух – тоньше, нос улавливал новые неведомые запахи.

– Все ли ты перевел, может там есть наркотик, например кокаин? – наконец проявил опасение Толя.

– Нет, ничего больше не написано.

– А ведь это стрихнин так действует, ребята, он здесь – главный действующий компонент. Но главное, помните о бедных кошках, не превышайте дозу! Трофеи разбираем по отделениям, я представляю операционно-перевязочное отделение, значит, буду временным «бугром». Бинты, вату, салфетки делим с приемным отделением. Нет возражений, Жора?

Офицеры стали расходиться по отделениям, унося первые партии даров «с неба», потом стали приходить медсестры, легкораненые, легкобольные, они уносили пакеты, коробки. К большой радости Тамару комната быстро освобождалась, тот очень не любил беспорядка на своем рабочем месте. Вскоре в комнате медсклада остались только коробки с «Тоником», офицеры взяли каждый лишь по флакону. Не обидели и переводчика – он унес целую коробку, будет знакомить с чудесным напитком своих друзей…

Уже на следующий день в Кандагарской бригаде разнеслась новость о чудодейственном напитке. Способствовали этому сами офицеры-медики: их поведение на ужине в столовой явно не осталось без внимания – слишком возбуждены были, каждый просил добавки опостылевшей всем гречневой каши с тушенкой. Даже девушки-официантки выразили недовольство, не хотели по второму «кругу» обслуживать медиков.

Первый «ходок» появился через пару часов после утреннего построения бригады. Он обратился к своему знакомому терапевту Кравченко. Получил заветный «сосуд с эликсиром» (он сам так его назвал), ушел очень довольный. К обеду «ручеек» просителей вырос в «полноводную реку». Все хотели приобщиться к чуду. Медики щедро делились с однополчанами. Прапорщику Тамару надоело непрерывно открывать и закрывать склад. Он перенес несколько коробок с «Тоником» в комнату дежурного врача и раздача пошла еще бойчее… Каждого предупреждали о необходимости строго соблюдать дозу, кое-кому пересказывали истории о несчастных погубленных кошках.

Спустя три дня количество коробок с «Тоником» сократилось вдвое. Уже мало оставалось не приобщившихся к «великой раздаче» чудес. Начали появляться и офицеры штаба бригады. Когда пришел сам начпо (начальник политотдела), стало ясно – «Тоник» покорил бригаду. Большой начальник не стал мелочиться, его «оруженосец» унес полную коробку…

Через неделю Невский заступил дежурным врачом, таких дежурств получалось 2–3 раза в месяц. Кроме того, приходилось исполнять обязанности и дежурного хирурга, число хирургических дежурств могло превышать 12 в месяц, «через день на ремень»… Но это-то как раз и не беспокоило. Настоящим «испытанием» были именно те 2–3. В обязанности дежурного врача постарались «втиснуть» все: проверку солдатской кухни, осмотр суточного наряда по бригаде, и даже тех, кого везли на гауптвахту, вызовы в качестве «скорой помощи» (к руководству бригады или в женский модуль). Вечером начинался ежедневный прием больных.