Равиль Бикбаев - 56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585

За эту газету замполит роты (совершенно бесцветная личность) получил благодарность от начальника политотдела бригады, цитирую: «За оригинальное и свежее пропагандистское решение в воспитании личного состава подразделения в духе советского интернационализма». Газету у нас тут же отобрали и послали на конкурс в Краснознаменный Туркестанский военный округ. Там-то она сгинула. Но что для меня самое главное в этой истории – я подружился с Мухой и Лехой.

А. С. Пушкину

18 ноября 1980 г. из Афганистана в Иномирье.

Милостивый государь Александр Сергеевич!

Вы только представьте, как надо знать и любить Ваше творчество, чтобы связать Вашу изумительную поэзию со вшивой, полуголодной и постоянно матерящейся десантурой в Афганистане. Я такую попытку дерзнул предпринять, опубликовав сей скромный литературный опыт в рукописном издании «За Родину!». К моему глубочайшему сожалению, этот номер, в силу не зависящих от меня обстоятельств, не могу Вам представить для одобрения и корректуры. Смиренно приношу Вам свои извинения за то, что ранее в своей рукописи безосновательно позволил подвергнуть сомнению девичью честь Татьяны Лариной. Но и без Вашего вмешательства честь и достоинство Вашей героини успешно защитил командир гвардейской роты капитан Акосов.

Надеюсь, что, учитывая эти обстоятельства, Вы не станете при возможной встрече в Иномирье бить меня по лицу и вызывать на дуэль. Ну а если все же… то ставлю Вас в известность, милостивый государь, что в любом случае я не Дантес и на «солнце русской поэзии» руки не подниму.

С глубочайшим почтением и совершенной

преданностью честь имею быть,

милостивый государь,

Вашего поэтического превосходительства

покорнейший слуга

гвардии ефрейтор Б***

Выписка из боевого формуляра в/ч 44585

Так вот, с Мухой и Лехой я дружил. А с остальными? Да, в общем-то, обычные отношения были. С земляками традиционно товарищеские, с большинством приятельские, кого-то терпеть не мог, с некоторыми частенько дрался. Не было у нас в роте большой и дружной армейской семьи. Большая и дружная армейская семья… здоровый воинский коллектив… басни все это. А уж если об армии как о семье говорить, то уместно другую поговорку вспомнить, вот эта житейская мудрость, как выстрел хорошего снайпера, в «яблочко» попадает: «В большой семье еблом не щелкай!» Ничего, все нормально, как и в любом армейском коллективе.

– Не могу больше эту парашу жрать. – Я брезгливо посмотрел в термос, который наряд по роте притащил с батальонной кухни, и убрал свой котелок. Каша-сечка без масла, каждый день одно и то же.

– Не хочешь – не жри, – безразлично ответил, помахивая черпаком, наголо стриженный рослый боец моего взвода Витек, он сегодня раздатчиком был.

– Отойди – предложил он, – не задерживай народ.

У четырех принесенных термосов собирались вечно недовольные едой бойцы.

– Так что мне голодным, что ли, ходить? – ища сочувствия, заорал я и посмотрел на соседей.

Муха и Леха промолчали, а вот еще один боец из нашего взвода:

– Хочешь – ходи, – разрешил Филон, усмехнувшись, посоветовал: – Не хочешь – не ходи, все в твоих руках.

В моих руках был только пустой алюминиевый котелок, и совет высокого, дочерна загорелого и бритого наголо Филона я воспринял как оскорбление. Уставился в его серые глазки и заявил:

– А вот ты в своих руках даже х… удержать не сможешь.

– Думаешь, тебя земляки защитят? – засопел Филон.

– Да я сам за себя отвечу! – явно нарываясь на драку, вызывающе бросил я.

Вечером за ужином было скучно, хотелось развлечений, хотя бы и просто подраться, тем более худощавый Филон впечатления сильного противника не производил.

– Ты что, – останавливая, дернул меня рукав х/б Муха и предупредил: – Он же тебя враз уроет.

– Кто? – Я презрительно посмотрел на Филона и пнул ногой по термосу. – Этот, что ли?

– Филон, оставь его, – попросил Леха, пытаясь протиснуться между мной и Филоном.

– Филон, – вмешался подошедший к нам замкомвзвода Фаик, – проучи этого шнурка, а то, я смотрю, он совсем оборзел.

– Пошли, – буркнув, предложил Филон и первым не оглядываясь пошел на ристалище.

Договоренные драки у нас за батальонной кухней всегда проходили. Там удобная площадка была. Всякими там боевыми искусствами я не владел, бил как умел. Вот только Филон умел намного лучше. Впоследствии довелось мне всякие боевики иноземные смотреть с участием разностилевых боевых мастеров. И вот что думаю: доведись Филону с ними схлестнуться, шансов у этих мастеров просто не было бы. Оказалось, что парень владеет самым совершенным боевым искусством – дворовой дракой, стиль широко известный в России. Это искусство наши бойцы от отцов вместе с генетическим кодом получают и с младенчества изучают. Детский сад, школа, танцы, рубка стенка на стенку и, конечно, армия.

Скорость, координация движений и реакция у Филона были такие, что я только два раза успел взмахнуть рукой, намереваясь провести прямой правой в челюсть, и оба раза приходил в себя на земле. Как Филон серии ударов проводил, я даже заметить не успевал. Губа разбита, набухает под глазом фингал, ноет челюсть, болят ребра, еле двигаюсь. Хотел поразвлечься? Вот и получай!

– Еще хочешь? – даже не запыхавшись, спрашивает Филон.

– Здорово ты бьешь, – тяжело дыша, признался я. Проверяя языком целость зубов и вспомнив о том, что такт и вежливость – лучшее оружие цивилизованного человека, скромно попросил: – Поучишь, а?

– Тебя что каждый день пи…ть? – скалится Филон.

– Да ладно тебе, Филон, – примирительным тоном я признал свое поражение.

Потом до дембеля Филона, то есть еще год, он обучал меня приемам дворового боя. В дворовой драке все работает: руки, ноги, корпус, голова. И очень быстро мне эти навыки пригодились. Не думайте, не в бою с «духами», там до рукопашной дело просто не доходит, а в драках. Разные бывают обстоятельства и, всегда помня о том, что такт и вежливость – лучшее оружие цивилизованного человека, очень-очень полезно уметь бить – рукой, ногой, головой.

– Кстати, насчет жратвы, – небрежно заметил мне Филон, когда мы вернулись в расположение роты, – могу показать, как это делается, мне как раз напарник нужен, а ты вроде как ничего…

Умываясь и смывая кровь с разбитого лица, я вопросительно глянул на льющего мне воду Леху

– Не ходи с ним, убить могут, – сливая мне в подставленные ладони воду из котелка, шепнул Леха.