Гарри Картрайт - Грязные деньги

Джима Френча трудно было чем-то удивить, когда речь заходила о контрабанде. Он начал заниматься ею еще в 1946 году, когда товар приходилось доставлять на осликах, переводя их вброд через реку. Во время второй мировой войны он воевал в составе 3-й армии генерала Паттона, попал в плен к немцам, но бежал. Пособие, выплаченное ему как участнику второй мировой войны, Френч истратил на обучение летному делу. Это был представитель старой школы контрабандистов — опытный профессионал, который с презрением относился к большим самолетам и крупным операциям и предпочитал работать в качестве независимого подрядчика, делая на своем одномоторном самолете один-два и лишь изредка три вылета в неделю и получая за это весьма скромную плату. Он никогда не был алчным, слишком болтливым или безрассудно смелым. Френч был надежным партнером, с которым можно было иметь дело в течение многих лет.

Всякий раз, когда Джим Френч вспоминал о том памятном вечере, проведенном два или три года назад в ресторанчике на окраине Силвер-Сити, у него неизменно подступал комок к горлу. Несколько старых друзей-контрабандистов: Ралф Хансен, Вик Ньюмен, Марти и еще кто-то — сидели за столиком и обедали, когда к ним неожиданно подошла официантка с подносом, на котором стояли полные бокалы.

— Это вам от тех двоих, — сказала она.

— А вашему столу — наш кукиш! — сказал Ралф Хансен, и все рассмеялись.

— Дорогая, — обратился Ралф к своей жене. — Ты видишь вон тех двух ублюдков? Они уже лет десять гоняются за нами. А результат? За все это время у них лишь прибавилось годков и поубавилось волос. Вот и все.

— Это "нарки"? — спросила жена Ралфа.

— Одни нз лучших. У старого Чарли трое детей успели уже окончить колледж. А Говард — вон тот длинный, что чешет за ухом, — построил даже коттедж у озера недалеко от Элефант-Батт. Так что эти десять годков они прожили не зря.

Когда контрабандисты поднимали бокалы за здоровье "нарков", они даже немного растрогались.

Вскоре после этого Вик Ньюмен заправил до краев баки своего видавшего виды "В-26" и поднялся в воздух с одного из аэродромов Лас-Вегаса. Но не прошло и двадцати минут, как у него взорвался двигатель, и охваченный пламенем самолет рухнул на землю.

Ралфа Хансена смерть настигла в Мексике. "Ему не следовало летать на том двухмоторном "биче", — сказал потом Френч. — Он намного сложней его старой машины". При взлете Ралф случайно нажал на рычаг управления закрылками вместо рычага для уборки шасси, и в результате самолет полетел не вверх, а вниз. Уже на земле взорвались оба переполненных горючим бака. Ралф скончался по дороге в госпиталь в Торреоне и был похоронен у дороги.

Вскоре после этого неожиданно взорвался двигатель и у "навахо", когда Джим Френч пытался поднять его в воздух. Джима не могли вытащить из обломков в течение восьми часов. При аварии он сломал себе ключицу и несколько ребер. Френч знал, что бояться надо не "нарков", а злой судьбы, рока. Такая уж была у него работа. Ему приходилось пролетать со скоростью 360 километров в час над остроконечными горными грядами на высоте каких-то 15 метров от вершин или лететь вдоль темных ущелий, почти касаясь крыльями их склонов. Затаив дыхание, нужно было вглядываться в темноту и стараться рассмотреть огни грузовиков, которые указывали место безопасной посадки. Самолет могла поразить молния. А могло случиться и так, что, набрав в кромешной тьме полные обороты и разгоняясь для взлета, самолет мог налететь на дикого кабана, решившего как раз в этот момент перебежать взлетную полосу.

Да мало ли откуда могла прийти опасность. Здесь и неожиданные поломки, и неисправности, и ошибочные решения, и невезение, и люди, которым не стоило доверять. Французу было уже далеко за пятьдесят, почти шестьдесят, и большая часть жизненного пути была уже давно пройдена. На лом лапе уже ничто не могло заставить Джима Френча подключиться к операции, в которой участвовал такой жулик и пустомеля, как Джимми Чагра. Но в тот момент, когда Толстяк предложил ему треть всей выручки и он согласился, Француз понятия не имел, что Чагра тоже причастен к "делу".

К октябрю Чагра и другие контрабандисты уже завершили подготовку операции. Френч и Ричард Янг купили двухмоторный "аэрокоммандер" и доставили его во Флориду. Уоллес отправился в Санта-Марту, чтобы договориться о приобретении кокаина. Но тут возникла первая проблема. Лионель Гомес, давнишний поставщик Чагры, отказался давать товар в кредит, так как до сих пор не получил денег за марихуану, конфискованную в Ардморе, и за ту, что сгорела во время авиационной катастрофы. Изобретательный Уоллес нашел, однако, нового поставщика, согласившегося дать нм шесть килограммов кокаина (хотя они рассчитывали на пятьдесят) по цене, в шесть раз превышавшей исходную. У Уоллеса не было иного выбора, и он согласился. Взамен, однако, он должен был остаться в Санта-Марте в роли своеобразного заложника. Все прекрасно понимали, что будет с Толстяком, если его друг Джимми Чагра не приедет с деньгами.

Уоллес сидел без гроша, был страшно напуган и уже плохо соображал от слишком частого употребления кокаина. Он позвонил в Эль-Пасо Дадли Коннеллу, агенту из бюро путешествий, и попросил у того денег, но Коннелл сказал, что денег у него нет. В Колумбию все же прилетел партнер Коннелла Пол Тэйлор, бизнесмен из Денвера. Он хотел ознакомиться с деталями операции на месте. Но взаймы Уоллесу он мог дать не больше двух-трех сотен долларов. Коннелл и Тэйлор вызвались лишь помочь продать кокаин, а выручку вложить в приобретение марихуаны.

А во Флориде в это время остальные участники операции занимались лихорадочными поисками денег. Положение усугублялось и тем, что разбушевавшиеся тропические ураганы создали полный хаос на местных авиалиниях. Погода улучшилась лишь к концу октября. Где-то на рассвете 21 октября Чагра позвонил Французу в мотель и сказал: "Летим. Толстяк уже ждет нас с товаром". В последнюю минуту Ричард Янг тоже решил лететь вместе с ними. Они находились в воздухе уже примерно четыре часа, когда Янг неожиданно проснулся от страшного стука в левом моторе. Глянув на приборную доску через плечо Француза, он увидел, что стрелка тахометра переместилась за красную линию, что означало, что двигатели работали на максимальных оборотах. Когда Француз выключил левый двигатель и поставил винт во флюгерное положение, на его окаменевшее лицо было страшно смотреть. Они быстро теряли высоту. Самолет находился в тот момент над проливом Уиндуард между Кубой и Гаити. По расчетам Френча, они могли продержаться в воздухе еще минут десять. Этого было достаточно, чтобы развернуться и приземлиться в Грейт-Инагуа. Чагра стал выбрасывать из кабины деревянные ящики с пистолетами, а Янг рвать паспорта и списки телефонов. Прежде чем сесть, они придумали "легенду": они скажут, что летели в казино Пуэрто-Рико. У Янга было около 5000 долларов, которые он на всякий случай разделил на три равные части.