Александр Андреев - Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады

Ганнибал понимал, что Карфаген обязан своему несомненному близко-далекому могуществу совсем не военному устройству, а только торговому золоту и грубому невежеству врагов олигархической республики. Впрочем, после первой Пунической войны с Римом, торговая республика потеряла свой великолепный военный флот из двухсот отличных трирем, но на золотом аппетите герусии это не очень отразилось.

Ганнибал прекрасно знал цену своему военному и административному гению, справедливо оценивал математическую гибкость собственного разума, страшную силу воли и настойчивость, знание человеческой природы, умение находить выход из любого трудного положения. Он, Баркид, никогда не будет игрушкой в руках обнаглевшей от бесконтрольности и безнаказанности герусии. Он не потеряет точку опоры, а всегда найдет другую, построит новый успех на основе предыдущего, черпая свои силы только из собственного опыта. Он сумеет использовать случай для победы там, где любой другой обратит его себе на погибель. Ганнибал знал, что ему помогает счастье, но лишь потому, что он умеет его не упустить.

Двадцатилетний главнокомандующий карфагенской армией ее основой считал кавалерию сухопутных войск. Его отец, знаменитый Гамилькар Барка, обучил войско по образцу фаланги Александра Македонского. Это была надежная, но не быстрая смертельная машина, а Ганнибалу требовалась на постоянно меняющейся войне часто менять место действия и тактику. Основой армии молодой гений считал кавалерию. В ее войске карфагеняне служили только в избранной Священной пехотной дружине и тяжелой гвардейской коннице. Ганнибал понимал, что у наемной армии нет патриотизма и ее с Карфагеном связывает только денежное жалование и доля в военной добыче. Он, великолепный Ганнибал Барка – Молниеносный, даст своим разноплеменным воинам особый боевой дух, основанный на его стратегическом гении и великолепных победах. Герусия хочет его контролировать, чтобы присваивать чужой политический капитал? Она хочет забрать себе не свою славу и превратить ее в тяжелое и так нужное всем золото? Пусть тогда попробует протянуть свои загребущие руки через Альпы. Он, Ганнибал, десятилетия будет воевать далеко от Карфагена и вернется к Совету ста только тогда, когда сможет с ним поспорить на равных. Он родился в этой стране и значит должен сделать ее счастливой. Если Ганнибал разобьет римскую республику и возьмет их священный город, олигархическая герусия станет всесильной и тут же снимет его с должности главнокомандующего, обвинив в чем-нибудь, чего не было.

В 218 году до Рождества Христова Ганнибал Молниеносный выступил не только против Рима. Он шел один на сто очумелых от жадности и безнаказанности карфагенских сенаторов и сами Альпы и Аппенины задрожали под поступью его великолепных бойцов и страшным воинским мастерством гения.

Ганнибал создал превосходную и многочисленную нумидийскую конницу, собрав ее из африканских кочевников. Он прекрасно знал, что именно стремительная конница является главным оружием гениальных полководцев и наносит врагу решительный удар, перед которым не может устоять никто. Полунагие африканские всадники в львиных и тигровых шкурах, с навернутыми на левые руки плащами вместо щитов, вооруженные длинными мечами и десятком дротиков, росли на конях, которые были необыкновенно выносливы, неутомимы и быстры на скаку. Нумидийцы и тяжелая конница Ганнибала по примеру гетайров Александра Великого не пользовались седлами и даже уздечками, а управляли боевыми конями голосом, коленями и хлыстом. Уздечки задерживали ход лошадей и мешали стремительно врываться в ряды неприятелей.

Нумидийцы не наносили, как тяжелая кавалерия, ураганного удара в сомкнутом строю. Легкие всадники превосходно охраняли армию Ганнибала от внезапных нападений, могли непрерывно тревожить неприятеля частыми налетами со всех сторон, вели партизанскую войну небольшими отрядами и неутомимо преследовали отступавшего неприятеля. Пылкие и стремительные, они не боялись бегства, потому что бежали только для того, чтобы вернуться и напасть снова. Нумидийская конница Ганнибала Молниеносного стала лучшей в древнем мире. Неожиданные нападения, засады, набеги, введение врага в заблуждение, маскировка атаки полководца – это был ее арсенал, и военный гений знал и владел им превосходно.

Ганнибал провел смотр карфагенского войска. Тяжелая пехота и конница из своих африканских граждан и испанцев, ливийская, финикийская и галльская средняя пехота и конница в центре, перед ним, впереди, слоны и боевые колесницы, прикрытые болеарскими пращниками, на флангах многочисленная нумидийская конница – его армия была великолепна.

Прощай надолго герусия и здравствуй великий Рим. Давай посмотрим, так ли хороши твои легионы. Ты гордишься, что имеешь народную армию и лучшую в мире тактику когорт и манипул. Я, Ганнибал Молниеносный, иду проверить это.

Через два года он дождался, наконец, этого дня!

Много месяцев и километров Ганнибал заслуженно гонял римлян по их родной земле, и вот римская армия встала перед ним на широкой равнине. Недалеко виднелись на холмах домики маленького городка с типичным аппенинским названием Канны. Римских воинов вдвое больше карфагенских, а значит их спесивые консулы, командующие войсками через день, как обычно не отступят. Ганнибалу сегодня не нужна его обычная победа. Великому полководцу надо совсем уничтожить эти самоуверенные шестнадцать легионов.

У Эмилия Павла 64000 легионеров – 50000 тяжеловооруженных пехотинцев, 8000 средневооруженных солдат и 6000 всадников. Еще 10000 воинов охраняют римский лагерь.

У него, Ганнибала, менее 50000 бойцов – 20000 испанцев и галлов, 12000 карфагенских тяжеловооруженных пехотинцев, пращники, тяжелая конница брата Гасдрубала и 10000 нумидийских конников. Ширина Каннской долины четыре километра, по краям густой кустарник и река. Он, Молниеносный, окружит и перебьет римские легионы. Целиком. Совсем. Эти совершенные машины для убийств с никчемными военачальниками должны стать добычей его военного гения.

Почти семьдесят тысяч легионеров густой массой стояли глубокой двойной фалангой из тридцати четырех шеренг. Фронт длиной почти в две тысячи солдат справа и слева прикрывали по три тысячи конников. Эмилий Павел хотел получить максимальный удар своих легионов на этих двух километрах линии боя.

Ганнибал вывел свою армию в шести колоннах. Две средних колонны, по десять тысяч испанских и галльских тяжеловооруженных пехотинцев, гений растянул широкой выгнутой к римлянам дугой и сравнял с двухкилометровым глубоким фронтом легионов. Справа и слева от своего центра на оставшихся двух километрах он уступами назад выставил две шеститысячных неразвернутых колонны карфагенских опытнейших бойцов. Перед ними слева, рядом с испанцами и галлами, выстроилась тяжелая кавалерия Гасдрубала, справа – десять тысяч нумидийских всадников.