Александр Андреев - Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады

Характерники легко перевоплощались в путешественников, купцов, нищих, калек, кобзарей, поляков, турок, татар, москвичей, знали их обычаи и языки, были великолепными специалистами тайного розыска, планирования и осуществления операций, разведчиками, снайперами, саперами, минерами, фортификаторами, пушкарями, пехотинцами, кавалеристами, моряками. Они интуитивно чувствовали опасность, а некоторые великолепные мастера могли гипнотизировать целый отряд и сбивать воина с ног резким выдохом.

Хлопцы владели всеми звуками природы, голосами зверей и птиц, разговаривали волчьим воем. Они небольшим отрядом имитировали отход большого войска, являлись мастерами разведки боем, засад, проникновения в лагерь противника, дезинформации, захвата гонцов, наблюдения из невозможных положений, маскировки передвижения под водой. Характерники знали психологию разных сословий, владели системами навигации, выживания среди врагов, достижения цели, проверки и принятия решений. Они могли разработанными суставами и мускулами снимать кандалы и выбираться из завязанных мешков. Их удобная и просторная одежда была продумана до мелочей. Высокая изломанная баранья шапка защищала голову от удара, широкий длинный пояс выполнял роль кольчуги и защищал внутренние органы от ударов, широкие шаровары скрывали движения ног.

Немногочисленные зрители, собиравшиеся на торжественный выпускной экзамен характерников под их флагом с особым вышитым серебром знаком на пурпурном поле, с восхищением наблюдали, как молодые витязи правили конями разных пород ногами, рубили вязкую глину и струю воды, бились французскими шпагами, турецкими ятаганами, московскими бердышами, польскими палашами, исчезали в ровной и плоской как стол степи, перемещались под водой, бились без оружия против пешего и конного противника, подражали голосам птиц и зверей и ветру, находили дорогу по солнцу и звездам, бросали кинжалы, топоры и арканы, захватывали языков и получали от них сведения словом и огнем, путали следы, разжигали из ничего костер только днем и никогда ночью, дневали и ночевали всегда в разных местах, исчезали в никуда и появлялись ниоткуда, сжатыми руками пробивали подброшенные кверху тыквы-гарбузы, с завязанными глазами без промаха попадали саблями в раскачивающиеся перед ними на веревках кувшины, ломали руками подковы, рубили быстро летевшие в них одно за одним десятки яблок, шифровали тайные послания, планировали сложнейшие операции, на разных языках показывали искусство диалога и допроса, изменяли внешность, походку, тембр голоса, возраст. Документы говорят о многих покушениях мечом и ядом на Богдана Великого и ни одно из них не стало успешным благодаря характерникам и самому украинскому гению, создавшему группы этих ураганных бойцов в каждом из тридцати казацких полков.

Украинский гетман выигрывал битвы на полях сражений, но готовил победы в тиши тайных кабинетов. В военном уставе «Статьи об устройстве Войска запорожского» Богдан писал, что «полковники должны днем и ночью сообщать гетману, что у них происходит». Он всегда сам инструктировал и отправлял в дело лазутчиков, разведчиков, диверсантов, сам разрабатывал секретные операции и любимые им дезинформации, говоря: «Давно бы я не ходил по свету, если бы кто-нибудь знал и ведал, куда я должен пойти». В ответ в Варшаве говорили только одно: «О планах Хмельницкого ничего достоверно неизвестно».

Гетман предвидел развитие событий далеко вперед с помощью конкретных знаний. Тысячи профессиональных и добровольных агентов действовали в казацких резидентурах по городам и весям Речи Посполитой, особенно эффективно в Варшаве и Вильно, постоянно передавая в Чигирин и Белую Церковь политическую и военную информацию. Особые агенты гетмана Василий Верещака, Ярмолович, братья Сечевичи, другие тайные шляхтичи, служили в покоях, при дворе короля Яна Казимира, в сенате, в правительстве. Особые резидентуры Хмельницкого работали в Крыму, Турции, Молдавии, Валахии, Трансильвании, Чехии, Моравии, Силезии, Австрии. Сотни казацких агентов под видом пилигримов, нищих, путешественников, калек, циркачей, купцов, наемников, кобзарей, богомольцев собирали тактическую информацию в оперативном тылу армии противника.

Тайные хлопцы полковников братьев Стасенко взрывали там, где надо мосты, разрушали переправы, портили вражеские пушки, поджигали цейхгаузы, угоняли боевых коней противника. Хмельницкий всегда сеял в войсках Польской Короны хаос, неуверенность, напряжение, сменявшиеся чувством обреченности и паник5ой, и многие военные шляхтичи говорили, что деревенели только при одних слухах о его приближении.

Гетман управлял тайной службой Войска Запорожского так, что непосвященные не понимали ничего в совершающихся секретных событиях, просчитать которые было так же невозможно, как и разобраться в том, почему и по какой причине Хмельницкий в течение обычного летнего дня 1648 года мягкий, резкий в суждениях, горячий, приветливый, приятный, молчаливый, простой, радушный, лукавый, злой, мстительный, добрый, суровый, жестокий, отчаянно смелый, хладнокровный, предусмотрительный, упрямый, компромиссный, противоречивый, цельный, нетребовательный, скромный, бешеный, великий.

Никто из многочисленных врагов Хмельницкого никогда не мог определить, какой стратегический и тактический прием он использует, чтобы добиться поставленной цели. Летом 1648 года, после побед под Желтыми Водами и Корсунью, Богдан понимал, что теперь Польская Корона займется им и казаками по-настоящему, и день и ночь готовил Войско Запорожское к осенней грандиозной битве с шляхетными нелюдями, льющими людскую кровь, как воду.

Летом 1648 года умное польское меньшинство предупреждало сейм: «Не берите волка за уши, а признайте правоту посполитых. Казаки обратятся за помощью к самому аду, лишь бы избавиться от такого рабства, которое от нас терпели». Чванливое польское большинство отвечало: «Скорее Хмельницкий будет на колу, чем дождется вольностей своему казачеству!» Богдан Великий спокойно отвечал очнувшейся от алчности в войну Варшаве: «Будет так, как бог даст». В Европе умно рассуждали: «Гордая шляхта, находившаяся в тяжелом и сомнительном положении, не хотела прозревать и дать Украине справедливость, отвечала Хмельницкому и народу только оскорблениями. Видно, в вечной книге предначертаний было записано, что поляки в 1648 году не могли увидеть того, как с этого года начался несчастный распад их державы».

Богдан Хмельницкий спокойно, вежливо и рассудительно передавал варшавскому сейму: «У нас к королю набрался целый сундук просьб и предложений, да у вас никто короля не слушает. Пусть паны магнаты станут шляхтой, а король будет один над всеми. И вы, и мы будем слушать одного короля. Виновники нашего восстания – несусветная шляхта, сорвавшаяся с цепи разума, которого у нее давно нет. Если, упаси бог, еще кто на нас нападет, мы, казаки, богом клянемся, что ему достанется так, как мы никому не желаем. Вы добьетесь, что у нас останется только одно желание – навсегда избавиться от панского гнета».