Нина Зверева - Прямой эфир: В кадре и за кадром

Мы быстро нажарили котлеты, я одернула школьную

форму, взяла в руки первый попавшийся учебник (он

оказался по алгебре) и шагнула в комнату. Никто

не обратил на меня внимания. «А у меня задачка не по-

лучается!» — сообщила я громко. Мне пришлось эту

фразу повторять раз пять, просительно и чуть не пла-

ча. Среагировал самый маленький, однако именно

он оказался капитаном команды КВН. Он смешно

встряхивал челку и упирался руками в бока, чуть от-

кинувшись назад. Он толково объяснил мне решение

задачи, которую я знала наизусть. И что-то случилось.

Мама сердилась, что я не помогаю накрывать на стол, но увидев мое возбуждение, сразу сказала: «Что, вы-

брала себе жениха?» И я ответила: «Да. Он капитан

команды КВН, и он добрый». Мама слегка удивилась, так как в этой компании были настоящие красавцы, рослые, широкоплечие. Однако после паузы вполне

серьезно сказала: «Хороший выбор. Если выходить

замуж — то за него».

Однако мой «жених» не воспринимал меня все-

рьез: три года разницы в таком возрасте — целая

пропасть! Я испытала всю горечь несчастной пер-

вой любви. Оказалось, что страдать я умею «на пол-

ную катушку»: выбегала из трамвая, когда видела

похожую полосатую курточку, писала стихи и рвала

их, придумывала нелепые поводы, чтобы затащить

его в гости. Это был хороший мальчик, он мучился

и стес нялся моего чувства. Апогей страданий насту-

пил, когда он получил путевку в «Орленок» и там…

НИНА ЗВЕРЕВА 14

влюбился. Я слышала, как мой брат обсуждает с дру-

зьями эту новость.

А потом случилось счастье: моя мудрая мама

организовала поход на байдарках с участием всей

компании парней и единственной девушки, то есть

меня. Я, как любая настрадавшаяся девчонка, доби-

лась всего: сожалений и признаний, комплиментов

и подарков, поцелуев и провожаний. И успокоилась, стала обращать внимание на других мальчиков…

Короче, чуть не потеряла свою Любовь. Но вовремя

опомнилась, слава Богу.

В этом году мы будем праздновать сорок один год

со дня свадьбы, у нас трое детей и четыре внучки.

И мы до сих пор не надоели друг другу.

Письма Блока

В семье, в которой мне посчастливилось родиться, то и дело возникали невероятные события. Каждое

было особенным, но частота появления невероят-

ных событий явно превышала норму. Никогда такого

не было, и вот опять! Кажется, именно так однажды

выразился Виктор Черномырдин. История с письма-

ми Блока именно из этой серии.

Мой отец был не только единственным ребенком

у своих родителей, но и единственным любимым

племянником у тети Зои и дяди Левы, а это были

необычные люди. Тетя Зоя закончила Бестужевские

курсы в Петрограде, преподавала в нижегородском

педагогическом институте и была знаменита как ин-

теллектуалка и мудрая советчица.

Она водила дружбу с известными личностями

в Москве, Ленинграде, Горьком. Дядя Лева носил

фамилию Поливанов, он был сыном основателя мо-

сковской Поливановской гимназии, где сидел за од-

ной партой с будущим чемпионом мира по шахматам

Алехиным.

НИНА ЗВЕРЕВА 16

Всю жизнь он преподавал высшую математику

в Горьковском политехническом институте, но мог

преподавать и игру на фортепиано, так как посе-

щал курсы в Московской консерватории и играл

прекрасно. Он оказался в Горьком исключительно

из-за сумасшедшей любви к женщине, которая была

на двадцать лет старше его. До последнего своего

дня он любил ее и говорил только о ней. Зоя Вла-

димировна Зверева умерла в 1956 году, мне было

только четыре года, но я прекрасно помню, как мы

с братом боялись ее, особенно когда во время тра-

диционного семейного обеда она басом говорила: «Дети, под стол!»

Может быть, это была шутка, но мы пугались и ре-

ально залезали под стол, хотя наша смелая мама пы-

талась отстоять наше право на свободное поведение.

Сама мама тоже ходила к тете Зое со страхом

и позднее рассказывала мне, что тысячу раз дава-

ла себе клятву не отвечать на ее жесткие вопросы, но как будто попадала под гипноз и рассказывала все

как на исповеди, а потом пугалась и мучилась.

Дядя Лева пережил свою жену на десять лет и каж-

дый день носил цветы на ее могилу. Иногда он загля-

дывал к нам на обед, приносил шоколадки, но казал-

ся совсем другим человеком, что-то в нем навсегда

погасло. Он отказывался садиться за инструмент —к великому нашему огорчению. После смерти дяди

Левы какие-то странные женщины, которые ухажи-

вали за ним в последние годы, растащили все ценно-

сти — картины, книги, драгоценности.

Мои родители никогда не претендовали на на-

следство и даже не думали об этом.

ПРЯМОЙ ЭФИР 17

И все же папе досталась папка с документами

и фотографиями, он сразу отдал ее маме, а мама по-

ложила в книжный шкаф, на самую нижнюю полку.

Так бы она там и лежала до сих пор, но однажды

мама решила устроить генеральную уборку и провоз-

гласила: «Разбираем каждую папку!»

Это случилось в начале лета 1971 года. Мама обна-

ружила в дяди-Левиной папке какие-то странные по-

желтевшие письма, написанные размашистым кра-

сивым почерком. Мама прочитала подпись под од-

ним письмом и громко крикнула:

— Нина, срочно иди сюда! Тут для тебя богатство!

Я полетела из кухни в комнату и увидела маму, которая сидела на полу, а вокруг были старые пись-

ма. Мы рассмотрели бумагу одного из писем на свет

и увидели особые водяные знаки. И красивую под-

пись под каждым листком: «Преданный Вам Алек-

сандр Блок». То есть это настоящие письма Блока!

Того самого поэта Александра Блока, стихи которого

я знала наизусть и очень любила!

Мы встречались с тобой на закате.

Ты веслом рассекала залив.

Я любил твое белое платье,

Утонченность мечты разлюбив…

Мама посмотрела мне в глаза и совершенно серь-

езно сказала:

— Ну вот. Теперь хотя бы понятно, почему ты

пошла на филологический!

Дело в том, что в нашей семье все были физика-

ми: отец, мама, брат, муж (мне было 19 лет, но я уже

НИНА ЗВЕРЕВА 18

была замужем), но я пошла в гуманитарный вуз, хотя

способности к математике и физике у меня всегда

были весьма высокими. Я окончила физико-матема-

тическую школу с хорошими оценками, но никогда

не хотела идти на радиофак или что-нибудь в этом

роде. Папа предлагал институт иностранных языков, но мне хотелось туда, где книги, литература, русский

язык, — в общем, филологический, и точка!

Далее события стали развиваться с невероятной

скоростью. Мама успела рассказать о своей находке

всего двум подругам, но уже на следующий день в на-