Александр Андреев - Эсеры. Борис Савинков против Империи

В 1907 году Партия социалистов-революционеров отменила свое решение пятилетней давности, запрещавшее покушаться на Николая II. В 1902 году царь не был сильно вовлечен в политическую борьбу и основные массы населения, особенно крестьяне, считали, что министры, губернаторы и прочие холопы самодержавия блокируют от него информацию о страданиях имперского народа. Революция 1905 года, начавшаяся с ужасающегося Кровавого воскресенья, все изменила. Слова крестьян к эсерам: «Вы царя не замайте!» сменились общим пониманием того, что император лично несет ответственность за все то, что его именем творили в империи его чиновно-сановные холопы. После разгона второй Государственной Думы цареубийство в Партии социалистов-революционеров стало политически своевременным и целесообразным. Столыпин, использовавший провокационный «заговор против царя» для разгона второй Государственной Думы, теперь, летом 1907 года, получил заговор настоящий. Возможно, он не очень расстраивался по этому поводу – имперский избирательный закон был изменен и демократическая часть населения была отстранена от выборов в третью Государственную Думу, репрессии против революционеров успешно росли, надежды общества на то, что самодержавие пойдет хоть на какие-то уступки хотя бы не революционным, не оппозиционным, а только лишь умеренно-либеральным слоям подданных, были изжиты. То, что теперь у революционеров были аргументы только за цареубийство, а не против, как раньше, Столыпина, возможно, интересовало мало. На заседании Центрального комитета Партии социалистов-революционеров в финском Выборге Азеф заявил: «Я глубоко убежден, что только цареубийство может изменить создавшееся политическое положение, неудержимо развивавшееся в сторону реакции» провокационная деятельность охранных отделений настолько переплелась с эсеровским терроризмом, что отличить, где кончается партийный террор и начинается провокация, стало невозможно. Центральный комитет Партии социалистов-революционеров поручил Азефу и его Боевой Организации убить Николая II и Столыпина, а остальные террористические акты проводить Летучему боевому отряду «Карла». Через два года Савинков напишет: «Все боевое дело неизбежно и неизменно строиться не только на самопожертвовании, но и на обмане».

Азеф предложил разбомбить Николая II с воздушного шара новой конструкции, запущенного из Финляндии на Царское Село с большим грузом динамита. При взрыве сами исполнители почти не рисковали. Новый воздушный шар создать не удалось, и Савинков предложил совершать на сановников открытые нападения большими террористическими группами, производить минные взрывы на расстоянии и использовать в терроре новейшие технические изобретения. Азеф блокировал предложения Савинкова и вместо него назначил своим заместителем П.Карповича, в 1901 году застрелившим министра народного просвещения и бежавшего с каторги к эсерам. Карпович резко и прямо говорил товарищам: «оковы, столь долго угнетавшие Россию, готовы пасть. Еще натиск – и прекратятся кровавые оргии российского бюрократизма, и расчистится путь к созданию новой России. Нас вешают – мы должны вешать. С чистыми руками, в перчатках, нельзя делать террор. Пусть погибнут тысячи и десятки тысяч – необходимо добиться победы. Крестьяне жгут усадьбы – пусть жгут. Людям есть нечего, они делают экспроприации – пусть делают. Теперь не время сентиментальничать – на войне, как на войне!»

До лета 1908 года Савинков не участвовал в терроре и находился в Европе. Азеф несколько раз наводил на него полицию, но Савинков каждый раз непостижимо уходил из поставленных сетей, даже из парохода, который встречали на пристани группы сыщиков. Когда к Савинкову обращались будущие террористы с просьбой дать им дело, он отвечал: «В деле террора малейшее насилие человека над собой неуместно. Нужно и можно идти в террор только тогда, когда человек психологически не может в него не идти, когда он примирится с необходимостью умереть». Азеф знал, что делал, когда выводил Савинкова из террора и выдавал его полиции. Для поднятия своего авторитета Азеф воспользовался колоссальным авторитетом бежавшего с каторги, умиравшего Григория Гершуни, обращавшегося к товарищам:

«Пред нами встает гром революции, смертный бой с ненавистным чудовищем. Сбылось предсказание – последние да будут первыми. Россия сделала гигантский скачек и сразу очутилась рядом с Европой, но оказалась впереди ее. То, что в ней происходит – все это не может не быть чревато сложнейшими благоприятными последствиями для всего мирового трудового народа, и России, по-видимому, в XX веке суждено сыграть роль Франции XIX столетия. Какое счастье выпало на долю партии! Сеется в унижении – восстает во славе, сеется в немощи – восстает в силе.

Чир привело меня в безумный восторг, так это – позиция крестьянства. Вот победа наша, действительно выстраданная! Столько насмешек, издевательства пришлось партии перенести из этого вопроса! И вы с полным правом можете сказать себе, что, если бы не настойчивость партии в этом пункте, если бы не ее предварительная работа, – степень сознательного отношения крестьянства была бы совсем другая.

Страна подымается, рвет рабские оковы, и сквозь мрак мы видим отблески зари восходящей над Россией свободы. Ужас захватывает душу при мысли о той страшной цене, которой куплена эта заря, о чудовищно тяжких жертвах, понесенных народом. Вечным позором да ляжет на продажные головы виновных эта ответственность за эти жертвы, и да будут они вечным укором тем, кто не препятствовал шайке куртизанов и авантюристов терзать исстрадавшуюся и измученную страну. Тем больше мужества и гражданской честности требуется в этот великий момент от тех, кто стал на защиту интересов и свободы народа, тем больше испытаний вас ждет впереди, товарищи Партии социалистов-революционеров!

Много будет попыток предать и продать народ за чечевичную похлебку, которую умирающий режим готов уступить буржуазии, и на плечах народа и революционеров, самоотверженно вынесших всю тяжесть борьбы, устроить свое мещанское благополучие. Отойдет от вас холодные к интересам трудового народа, попытаются прийти ищущие популярности, трусливо прятавшиеся раньше. Партия не будет жалеть о первых и отвергнет вторых. С надежным компасом – свобода и счастье трудового народа – социалистическо-революционная партия пробьется сквозь ряды открытых врагов и лицемерных друзей!

С твердой верой в политический такт, мужество и самоотверженность социалистическо-революционной партии, в силу и стойкость трудового народа, мы бодро глядим в будущее России».

Азеф опять встал во главе эсеровского террора и опять уже не все докладывал Герасимову. Азеф понимал, что если он с товарищами убьет царя – его казнит охранное отделение, а если он сорвет цареубийство – его двойную игру определят товарищи. Чтобы оттянуть развязку, Азеф решил выдать уже победно конкурирующего с ним «Карла», чья звезда в 1906 году ярко взошла на обширном имперском террористическом небе.