Людмила Мартьянова - Мудрость Востока. Афоризмы

Лучше впасть в нищету,
голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных
попасть.
Лучше кости глодать,
чем прельститься сластями
За столом у мерзавцев, имеющих власть.

Мудрец, султан иль ринд —
Творцу любой известен.
Он душу зрит и мысль,
твой торг с судьбой известен.
И если свой народ
ты гнусной ложью грабишь,
Как лгать посмеешь там,
где твой разбой известен?

Египет, Рим, Китай
держи ты под пятой,
Владыкой мира будь, —
удел конечный твой
Ничем от моего не будет отличаться
Три локтя савана и пядь земли сырой.

Если ты не слепой,
мглу могильную зри!
Эту, полную смут,
землю пыльную зри!
Сильных мира сего
в челюстях муравьиных —
Этот мир, эту тризну обильную зри!

У занимающих посты больших господ
Нет в жизни радостей
от множества забот,
А вот подите же: они полны презренья
Ко всем, чьи души
червь стяжанья не грызет.

Ненасытная жадность,
проникшая в души,
их мертвит и сжигает, калечит и сушит.
Жадный чахнет, желтеет и сохнет от муки,
он не спит, домогаясь
богатства и власти,
к недоступному тянет дрожащие руки…
Но разумный не станет
рабом этой страсти.

Когда берутся закон блюсти
без разума и без толку,
Не падает меч на шею того,
кто меч точил втихомолку.

Преступленье свершает отец, порождая —
Все равно – мудреца
иль правителя края;
Говорят, что правитель —
народу слуга и защита,
А у нас попеченье о благе народа
забыто.

Спорят, ссорятся жизнелюбивые
законоведы,
Ищет мудрость их мнимая славы
и легкой победы.

Скоро в нищей одежде
правитель страны
Снидет в царство,
где нет ни двора, ни казны.

Корыстолюбие, не знавшее препон,
В могилу их свело, и умер их закон.

Благоразумия спасительная власть
Поможет усмирить бунтующую страсть.

Цари в своих поступках, вроде шлюх,
Впадают без конца в противоречье,
Мешая с правдой ложь, мягкосердечье —
С насильем, с мотовством – корысти дух
И с щедростью, порою показной, —
Бесстыдную погоню за казной.

Если в гневе полководец
подчиненного ругает,
Знает воин, что обласкан
будет он за униженье.

О время! Юношей богатым,
светлоречивым, ясноликим
Сюда для службы он явился
на гордом скакуне верхом.
Ну, а понравится ль он шаху,
когда, спустя десятилетье,
Он возвратится нищий, старый,
проделав дальний путь пешком.

Таков закон дворца, где правит зло:
То ты в седле, то – на тебе седло.

Не подобает от любви страдать
Тому, кто миром должен обладать!

Ум просветленный должен шах иметь,
А не безумьем ярости гореть.

Паденье тем страшней, чем выше взлет.
И жемчугов и трона золотого
Ценней разумно сказанное слово.

Лжи приближаться к трону запрети,
Ходи всегда по правому пути.

А если шах жесток, и скуп, и жаден, —
Труд подданных тяжел и безотраден.
Коль падишах гневлив, едва ль народ
Его владыкой мудрым назовет.

Знай: быть царем достоин тот,
Кто щедр, как этот вечный небосвод.

Кто врага лелеет своего,
Безумцем в мире назовут того.

Чтоб быть справедливым
возмездье могло,
Лишь злом воздавать
подобает за зло.

Как отвратительна властителя душа:
Изволь с ним говорить
почтительно дыша.

Когда объявит шах
торжественный прием,
Не сами ль небеса сгибаются при нем?

Когда он поутру подымется не в духе,
Просители бледны, как неземные духи.

Да хоть бы сам мудрец о небо оперся —
Для шаха глас его —
не выше лая пса.

Под присмотром всегда держи
свои владенья,
Ибо владенье ждет забот
и наблюденья.

Пройдет ли тот слепец дорогой
до конца,
Который вожаком берет себе слепца?

Любовью и доверием народ
Царю за справедливость воздает.

Среди людей, к владыке приближенных,
Мужей не пребывало неученых.

Довольство бека и простолюдина —
Лишь это было целью властелина.

Правитель, твой закон – первооснова,
Спасительно твое, мыслитель, слово!

Царь, если ум дала ему природа,
Великий дар для своего народа.