Дмитрий Губин - Въездное & (Не)Выездное
- Название:Въездное & (Не)Выездное
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «НЛО»f0e10de7-81db-11e4-b821-0025905a0812
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4448-0344-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Губин - Въездное & (Не)Выездное краткое содержание
Эта книга – социальный травелог, то есть попытка описать и объяснить то, что русскому путешественнику кажется непривычным, странным. Почему во Владивостоке не ценят советскую историю? Почему в Лондоне (да, в Лондоне, а не в Амстердаме!) на улицах еще недавно легально продавали наркотики? Почему в Мадриде и Петербурге есть круглосуточная movida, толпа и гульба, а в Москве – нет? Отчего бургомистр Дюссельдорфа не может жить в собственной резиденции? Почему в Таиланде трансвеститы – лучшие друзья детей? Чем, кроме разведения павлинов, занимается российский посол на Украине? И так – о 20 странах и 20 городах в описаниях журналиста, которого в России часто называют «скандальным», хотя скандальность Дмитрия Губина, по его словам, сводится к тому, что он «упорядочивает хаос до уровня смыслов, несмотря на то, что смыслы часто изобличают наготу королей».
Въездное & (Не)Выездное - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
И вы поймете каждое слово.
Таиланд – то место, куда можно ехать за кухней, но лучше не пробовать уличную еду. То есть можно, но туристическую, – там, где надписи на английском.
Дело не в гигиене и не в количестве перца. Просто к местной пище европейский желудок адаптируется долго, но, адаптировавшись, потом расстраивается от еды европейской. Зачем расстраивать собственные внутренние органы?
Счастливое исключение – фрукты. Их в Таиланде тьма.
Во-первых, прозванный королем местных фруктов дуриан. Шишковатый, вспухший до размеров футбольного мяча плод царствует лишь с мая по сентябрь, но какова вертикаль его власти! Половина попробовавших дуриан от него в полном восторге, другая половина пожимает плечами, но и те, и другие не могут внятно описать вкус. По-английски это ближе всего к custard – молочному крему из яиц, только еще с привкусом клубники, личи, ананаса… М-да, не описать. Проблема дуриана в содержащихся ферментах: поспевая, он мгновенно забраживает – отсюда и запах, так что есть дуриан надо сразу, на улице или рынке.
А вот с рамбутаном (красным, волосатым, неприлично мохнатым) проблем нет – покупай, вези, храни. На рынках рамбутаны связывают в огромные снопы-веники, а для освежения обмакивают в воду.
На третье место поставим «глаз дракона» – устрашающе розовый плод кактуса. Но если его разрезать, объявится съедобная белая сердцевина, нашпигованная сотнями черных маковинок, как будто их вручную туда втыкал отряд прилежных азиатов.
А еще есть мангустин, они же мангостан – вопреки названию, ничуть не походящий вкусом на манго, а внешне похожий на плод любви сливы и цукини. А еще – чомпу, или розовое яблоко (зелено-розовая не то груша, не то перец, по вкусу действительно напоминающий водянистое яблоко с кислинкой, приятной в жару). А еще – ноина, гуава, джекфрут, канун и жожоба, лонгкон и лонган, папайя, ракам, сантол, тамарин, танжерин и ламуд…
В общем, Кузнечный и Черемушкинский рынки сегодня у нас будут закрыты на переучет возможностей.
Вообще-то Патайя – никакая не ПатАйя. Она – ПатайА. А патайА – это такой ветер с моря, отгоняющий в сезон дождей от побережья тучи, что оценили в 1960-х американские летчики, устроившие в Патайе авиабазу с целью бомбить Вьетнам, а заодно превратившие тихую рыбацкую деревушку (от Бангкока часа три езды) в американский у-солдата-выходной-и-прочее рай.
Ныне этот рай имеет все черты отдыха в Сочи – по крайней мере, предолимпийском.
В Патайе по мутным водам вовсю гоняют на «бананах» и вейках, катаются на водных лыжах и поднимаются в небо на парапланах, а если кому все же понадобится чистое море – пожалуйста, катер за полчаса доставит на коралловую отмель. В промежутках же между парапланом и бананом – крокодиловая и змеиная фермы («очень апасна! астарожна!» – кричит окруженный гадами дрессировщик, освоивший русский в московском Университете имени Патриса Лумумбы) на покатушки на слонах. Говорят же вам: Сочи, и публика та же: ставящая целью загореть на всю оставшуюся жизнь.
Второй, более элегантный вариант использования Патайи – это превращение ее в бивак для марш-броска в наилюбопытнейшие места. Скажем, в Ват Кхао Суким – где центральный храм упирается в небеса 119-метровым шпилем, так что веришь в тайскую реинкарнацию Церетели. Там, дожидаясь кремации, покоится уже несколько лет тело последнего бодхисатвы (кремировать можно, лишь когда прорастут положенные в гроб зерна – за ними следит видеокамера. «А вдруг не прорастут?» – «Такого не бывает. Прорастут»).
Или ехать в заброшенные монастыри, где с гор, прыгая по статуям Будд и осыпающимся храмам, как в мультфильме про Маугли, спускаются к визитеру обезьяны.
Или – в древнюю столицу Таиланда, Аютайю.
Или – в заповедник, где в ручьях под водопадами водятся черные карпы в таких количествах, что тебе предлагают «рыбный массаж».
Или вообще махнуть через границу – к кхмерам, в Камбоджу, и встретить рассвет в проглоченном джунглями монастыре Ангкор Ват, центре погибшей цивилизации.
В общем, имеются варианты.
Включая еще один – начинающийся (и заканчивающийся) в районе протоптанной американцами Walking Street. Вот там, чуть сядет солнце, все по полной злачной программе – тысячи торговцев, толпа, жаровни, бары, шоу, боа и перья, музыка, пиво, призывно галдящие тайские мальчики и призывно глядящие тайские девочки, на проверку оказывающиеся опять же тайскими мальчиками.
Но некоторые любят погорячее.
У Воннегута в «Бойне номер пять» инопланетяне-тральфамадорцы информируют главного героя, что «обнаружили не меньше семи различных полов на Земле… Они сказали, что ни один земной житель не может родиться, если не будет гомосексуалистов. А без лесбиянок дети вполне могли появляться на свет. Без женщин старше шестидесяти пяти лет дети рождаться не могли. А без мужчин того же возраста могли…» – ну, и так далее.
Таиланд к этой глубокой мысли является иллюстрацией.
Вот, например, трансвеститы, то бишь мужчины, рядящиеся в женщин. В отличие от европейских трансов, демонстрирующих свои, так сказать, цветы зла в глухой ночи в каких-нибудь гей-клубах, в Таиланде они являются просто цветами. Шоу трансвеститов «Аказар» – часть туристической программы: зал на 1200 мест, 3 представления в день, окончание в 22:30, и к немыслимому разврату это имеет отношение не большее, чем петербургский мюзик-холл. Трансвеститы – это просто особый тайский пол.
Их, кстати, не надо путать с ladyboys, ледибойз – девочками, являющимися девочками лишь выше пояса (операция по появлению груди стоит $300 и является в Таиланде стандартной: как говорится, хозяйке на заметку). Если перед вами красивая и высокая тайская девушка – сто процентов, что это ladyboy, над которым никто и не подумает насмехаться (еще бы, днем их вполне можно встретить за прилавком).
Еще есть транссексуалы – мужчины, завершившие операцию по превращению в женщину, что тайцев тоже удивляет не больше, чем существование рыжих среди брюнетов и блондинов.
А еще тайские мужчины по природе своей женственны, склонны к эмоциям и быстрым слезам, в семьях они обычно женщинам подчиняются, – а вот их жены вполне могут побегать за ними со скалкой в руке…
Следует ли это тропическое разнообразие (напрочь отсутствующее, скажем, в соседних Лаосе, Вьетнаме или Камбодже) приписать особой толерантности Таиланда, массовому (секс)туризму, американским базам или чему другому – непонятно. Некоторые считают, что все дело попросту в недорогом и очень высоком качестве работы местных пластических хирургов.
В Бангкоке в Siam Hotel, где я жил, существует даже особый этаж, отделенный от остальных, с персональной зоной завтрака и прочей приватностью. Там снимают номера европейские бизнесмены, и отнюдь не те, кто хочет переменить пол, – а те, кто хочет омолодиться, сохраняя incognito.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: