Уильям Реймон - Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование

Ни в желудке, ни в кишечнике Томас Ногуши не смог выделить никакой концентрации барбитурата!

Как и любое лекарство, предназначенное для орального приема, нембутал состоит из двух основных компонентов. Оболочка-капсула желтого цвета, которая в желудке разрушается кислотой и высвобождает содержимое капсулы.

Это содержимое, как всем известно, является активным веществом лекарства, которое специалисты в фармакологии называют расщепляющимися кристаллами. После того как эти кристаллы освобождаются в желудке от оболочки, они продолжают свой «путь» по тонкой кишке. Там их структура «разбивается», они делаются маленькими и абсорбируемыми кровью.

В случае с Мэрилин Монро все это означало, что, если бы актриса проглотила дозу медикаментов чуть большую обычной, Ногуши должен был бы обнаружить следы этих кристаллов в ее желудке. Или, по крайней мере, в тонкой кишке. А этого не случилось.

Сомневаться не приходится: отсутствие следов снотворного смутило Томаса Ногуши, пусть это и не было отражено в его отчете.

Патологоанатом, кстати, признался в этом спустя несколько лет в интервью журналу « Омни ». Именно этот факт и сподвиг его, как он сказал журналу, направить некоторые органы в токсикологическую лабораторию в нарушение действующего в то время порядка.

Если анализ крови подтверждал применение барбитурата, другие исследования должны были определить, каким именно образом эти вещества попали в организм звезды. И объяснить, как она могла умереть от передозировки, притом что в ее желудке и в кишечнике не было обнаружено следов таблеток.

Прежде чем разобраться с этой новой загадкой, следует сделать важное уточнение.

Хотя в большинстве случаев самоубийств вскрытие позволяет найти остатки расщепляющихся кристаллов в желудке или в тонкой кишке, это все же не является абсолютным правилом. В своем выступлении в программе канала « Дискавери » доктор Коцци, например, объяснил, что желудок человека в среднем каждые двадцать минут передает часть содержимого дальше. Принимая во внимание то, что агония Мэрилин продлилась минут пятьдесят, это, по его мнению, и объяснило отсутствие лекарств в желудке и тонкой кишке.

Ногуши также знал об этом. Но инстинктивно — или опасаясь сделать ошибку — попросил произвести дополнительные исследования.

Замечание Коцци меня могло бы удовлетворить. Конечно, оно делало случай Монро довольно исключительным, но это еще куда ни шло. Вся беда была в том, что это объяснение серьезно «хромало».

Прежде всего, кадры документального фильма, которые сопровождали эти слова, не подтверждали его вывод. Он утверждал, что желудок должен был быть пуст по истечении пятидесяти минут, и имитатор, в котором он воспроизвел карман, показывал концентрацию кристаллов, видимую даже невооруженным глазом.

Кстати, Коцци сильно уменьшил количество капсул нембутала, проглоченных звездой. В то время как Ногуши, Керфи и Эбернети остановились на сорока семи таблетках, Коцци ограничился всего лишь двадцатью четырьмя капсулами снотворного. По определению, удвоенное число пилюль должно было создать более высокую концентрацию кристаллов, а значит, и повысить вероятность их обнаружения. А если к этому добавить еще концентрацию обнаруженного в печени барбитурата, равнявшуюся примерно двумстам таблеткам нембутала, результат должен был быть еще более очевидным.

Коцци сказал также, что содержимое желудка могло скрыть наличие кристаллов. Но эти слова совершенно не вязались с данными вскрытия, потому что Ногуши рассматривал отобранную из желудка жидкость под микроскопом. И еще потому, что обнаруженное количество этой жидкости было не больше столовой ложки, то есть слишком малым для того, чтобы скрыть вообще что-либо.

На самом деле отсутствие пищи должно было привести к перенасыщению желудка кристаллами. Именно это и озадачило Ногуши, потому даже до вычисления количества таблеток нембутала он осмотрел тонкую кишку. То есть то самое место, где концентрация должна была бы наблюдаться еще более высокой.

Таким образом, именно это «двойное отсутствие» кристаллов (в желудке и двенадцатиперстной кишке) вынудило, как мы уже сказали, патологоанатома потребовать проведения лабораторных анализов. А эти самые анализы по причинам административного порядка так и не были проведены.

Раскрытие сорокапятилетней тайны зависело, таким образом, от решения одного уравнения.

Отсутствие следов укола и слишком высокая концентрация барбитурата исключали версию инъекции.

Отсутствие высокой концентрации барбитурата в желудке и в кишечнике звезды, а также слишком большое число принятых таблеток делало невозможным прием нембутала оральным путем.

Где же решение?

Возможно, оно заключалось в словах сэра Артура Конан Дойла, литературного отца Шерлока Холмса, в «Знаке четырех»: «Когда вы исключите все невозможное, то, что останется, каким бы невероятным оно ни казалось, и будет истиной».

Больше всего сбивало с толку то, что в решении не было ничего невозможного. Потому что логичное, неопровержимое, неизбежное, подтвержденное вскрытием, оно постоянно было перед нами. Но мы пренебрегли им по причине зашоренности, трактовок событий, искаженных годами выдумок, обмана и слухов. Восприятие фактов извращалось нашими ожиданиями, воспитанием и правилами жизни.

Раз Мэрилин умерла от передозировки барбитуратом, этому могло быть только одно объяснение: самая знаменитая актриса XX века погибла вследствие… промывания желудка.

Эти слова, естественно, вызывают улыбку.

Такая мысль, застенчиво высказанная близким людям, застывшим в смущенном молчании, показалась явно несуразной.

Однако же этот способ, хорошо известный и широко применявшийся в древности, основывается на серьезных медицинских исследованиях уже с XVII века.

Клистир, о котором любил говорить Мольер, был всего лишь одним из приемов медицинской практики, способом впрыскивания жидкости в ободочную кишку посредством введения трубки в анус.

Если сегодня клизма считается несколько варварским и архаичным способом лечения, не стоит заблуждаться по этому поводу. В течение многих десятилетий к ней прибегали не только из-за ее расслабляющего воздействия, но и потому, что так можно было вводить в организм лекарственные растворы. Сегодня он кажется устаревшим, но все же еще применяется при лечении некоторых болезней (например, болезни Крона), описан в учебниках для медсестер [188] См., например, Питар Л. Симптомы и способы лечения: процедурные карты . Масон, 2004. и даже признан ВОЗ в качестве способа введения в организм некоторых противовоспалительных лекарств на основе гидрокортизона [189] Девятый доклад экспертов ВОЗ « Применение основных медикаментов », 2000 г. .