Станислав Аверков - Как нашей стране доставались Победы

– Леня, ну и хозяйство тебе досталось! – вымолвил я уже в МИКе, – песок на зубах скрипит, прорывается в глаза и уши, монтажники бродят по площадке, как бомжи. Солдаты – грязные оборванцы. Заросшие! Ты уже придумал, как назовешь будущую ракету?

– Конечно, «Циклон». Это название уже придумали Герасюта, Игдалов и Иванов. Это название особенно соответствует сегодняшней погоде на нашей площадке. Сорок третья площадка по сравнению с этой нашей – рай земной! Здесь, конечно, еще далеко до европейской цивилизации. Соблюдай правила личной гигиены, то есть мой руки перед едой, чтобы дизентерию не подцепить.

В лаборатории два лейтенантика и солдаты делали круги возле раскрытого черного ящика – макета гиростабилизированной платформы. Корпус ее был вскрыт. Лейтенанты с ужасом обнаружили, что на одной из отполированных частей гироскопа четко просматривался человеческий волос. Как он туда попал?

Лейтенантики были чуть ли ни в обмороке.

– Мы не виноваты! У нас короткая стрижка! Волос, вероятно дамский.

Я спросил у лейтенантов:

– Откуда вы, парни?

– Из Ростовского ракетного училища. Этой весной его закончили. Но мы до гироскопов не дотрагивались! Мы не виноваты!

– Значит, мы с вами земляки. Ростов – мой родной город. Правильно сделали, что забили тревогу. Вы подумали, вероятно, что я сейчас обвиню вас во всех смертных грехах? И вас сошлют на Колыму? Вам никто не объяснил, что этот прибор предназначен не для работы в составе ракеты в полете, а для обучения личного состава. На других частях гироплатформы я заметил отпечатки пальцев. Так что тренируйтесь на ней. Но не дай Бог, чтобы волос и отпечатки пальцев были обнаружены на боевой платформе! Боевую могут вскрыть только представители ее изготовителя НИИ-944 и нашего КБ «Южное». Что не ясно в других приборах системы управления, задавайте вопросы нам – промышленникам. Не стесняйтесь.

– Леня, – сказал подошедший Эдик Компаниец, – на этой площадке сложилась ситуация, обычная в подобных случаях. Из училищ выпускают в «самостоятельное плавание» лейтенантиков, только получивших диплом и звездочки на погонах. А вы, мужики, звездочки-то обмыли?

Парни заулыбались.

– Поможем! За нами дело не станет, – улыбнулся и Леня, – однако, гироскопия дело тонкое, интеллектуальное. Как между прочим и вся ракета. Но гироскопию ты, Стас, возьми на себя. Давайте пройдемся по стройке.

Прошлись впятером – впереди Коля Коваленко, за ним Лучма, далее Компаниец, затем я, замыкал нашу цепочку Гена Толмачев. Снова песок засыпал глаза, ветер валил с ног. Разыгралась настаящая песчаная буря. Но военные ее называли циклоном.

Компаниец выдохнул:

– Ну и циклон – ужас какой-то! Одобряю название нашего нового носителя – «Циклон»!

– Ты прав, Эдик! Лучшее название не придумаешь! – мы все вместе поддержали Эдика.

Уже возле «Волги» Коваленко обратился к Лучме:

– Леня, ты на 43-ю? Забери нас с собой. Хоть немножко под «бочкой» поплещемся.

– Коля, у тебя прекрасная идея! Всем нам надо поменять обстановку хотя бы на полсуток. Прийти в себя от песчаного циклона на 90-ой.

– Да не только от циклона, – добавил Гена Толмачев, – Здесь и на 90-ой, и на 95-ой вода ржавая, да и бывает только раз в сутки, по утрам.

Леня посмотрел на свои руки:

– Как у землекопа! Поехали! Только через ДОС.

Увидев в первый раз 90-ую и 95-ую площадки, можно было задать самому себе вопрос, почему они выглядят унылыми, неприютными. Ну почему тот же циклон на 43-ей не так свирепствует, как здесь? Это только потому, что их еще не успели обжить, облагородить? На них еще не успели посадить деревья, как это было сделано десять лет назад в Звездограде.

В доме офицерского состава, сокращенно называемом ДОСом, на 95-ой площадке в нескольких квартирах разместился и филиал нашей днепропетровской экспедиции. Из ДОСа было забрано кое что из предметов первой необходимости и мы рванули на «Волге» напрямик по молоезженной степной дороге на 43-ю.

За очередным лысым бугром открылись бараки воинской части солдат-строителей нашего «ИСовского» старта. Перед бараками на такыре машину пришлось остановить. Прямо по курсу шестеро солдатиков в чем мать родила разложили на глиняном «паркете» свое обмундирование. Завидев нас, смутились.

– Вы что, нудисты? – обратился к ним Гена. – Обычно только они загорают нигишом…

Солдатики молча переглянулись. Один из них с горечью в лице произнес:

– Да вот, как выразиться по культурному, проклятые вши и блохи заели. Помыться, так воды нет. На такыре одежонку с вшами и блохами прожариваем, как на плите. Наши говорят, на солнцепеке вши мигом окочуриваются…

Гена пробормотал:

– Вот это и есть настоящий Байконур! Если холеру с чумой не подцепишь, так вши заедят!

Леня сплюнул:

– Космическое будущее страны строим на блохах и вшах. Мужики, наша задача – побыстрее сделать все от нас зависящее, чтобы придать этому району Байконура человеческий облик. Тем более, что средства на это отпущены, надо только с умом ими распорядиться… Заканчиваем разговоры! Ночью на 43-ей отмоемся и завтра с утра будем до блеска вылизывать челомеевскую «недоноску».

…После очередного успешного запуска орбитальной ракеты 8К69 на 43-й площадке был устроен банкет в кафе гостиницы «Люкс». Генерал Ф.И. Тонких раскрыл перед собравшимися душу:

– Янгелевцы – вы удивительные ребята! После того, когда погиб маршал Неделин, вы сотворили невозможное, создали ракету на порядок интереснее, чем 8К64. Я вас не только уважаю, но я вас люблю…

То ли еще будет, когда мы устроим в космосе звездные поединки!

И вся бригала «циклонщиков» окончательно переселился на 95-ую площадку. Чтобы добраться от нее до 90-ой, надо было преодолеть не более полутора километров.

Но сейчас эти полтора километров превратились в почти неодолимую преграду. Циклон по прежнему свирепствовал с неимоверной силой. По прежнему собирались облака, усиливалась жара, ураган накрывал нас, но без единой дождевой капельки. На 90-ой было еще хуже. На ней между строящимися сооружениями были протянуты веревки. Только они нас и спасали. Ходили между сооружениями, спасаясь от ураганного ветра, взявшись за них.

– Если так будет продолжаться и дальше, сорвем все графики, – высказался Коваленко на нашем небольшом совещании.

– Выход один. Но для этого нужна ваша поддержка, – наш молодой руководитель сурово посмотрел на нас, – я предложу руководству воинской части работать по ночам, когда циклон стихает. Надеюсь, вы поддержите меня?

Но диалог с начальством полигона на тему работы по ночам зашел в тупик. Воякам сказу же потребовалось днем совершенствовать строевую подготовку, заниматься стрельбами, политграмотой. Если еще и вкалывать по ночам, то когда же спать и заниматься семейными делами? Ни кого из офицеров не прельщала перспектива быть оторванными от семьи и цивилизации в Звездограде на несколько месяцев.