Платон Беседин - Дневник русского украинца: Евромайдан, Крымская весна, донбасская бойня

Хотели ли они такого, когда стартовал Евромайдан? Представляли ли? Вряд ли. Но сейчас многие из них там. В ледяных окопах. В переполненных лазаретах. В апокалипсисе навсегда. Без обеспечения. Без поддержки. Брошенные, забытые, преданные. И там их муштруют, карают свои же. А по лживым, как все, новостям – потери среди украинских солдат минимальны.

Но сколько можно брехать? В Донбассе сейчас убивают простых ребят из Полтавы, Хмельницкого, Винницы, Мелитополя. Только потому, что англоязычные господа отдали соответствующие распоряжения. Если США так хотят воевать с Россией, пусть пригоняют своих солдат.

Когда-то, очень давно, я читал книгу об оккультизме в фашистской Германии. И там, помимо прочего, рассказывалось о том, как Гитлер, уже проигрывая, бросал в бой всё новые и новые дивизии, хотя каждый понимал, что они уходят на верную смерть. Так, писал автор, фюрер приносил жертву дьяволу. В нынешней Украине происходит нечто подобное. Людей, кичась жертвами, едва ли не намеренно увеличивая их число, безрассудно отправляют на убой.

Они, само собой, не хотят. И тогда их стимулируют, прихватывая за чувствительные места. Не хочешь в зону АТО – откупайся. В самом механизме новой украинской мобилизации, когда либо тюрьма, либо разорение, либо кирза, есть что-то убийственное, тоталитарное, извращающее само государственное устройство, волю и права человека. Его не просто принуждают к тому, чего он не желает, но и самого заставляют принуждать.

И одно дело, когда идёшь родину защищать, а другое – когда должен быть агрессором сам, воюя непонятно против кого, а чаще – против своих же сестёр и братьев. Так правится генетический код нации, и льётся кровь, и приносятся жертвы. Расходный материал – вот кто есть сегодня украинские новобранцы, отправляющиеся в зону АТО.

Поддерживать такое, даже будучи патриотом, – безумие и кощунство. Потому что нельзя поддержать уничтожение и разделение нации, глумление над государством. Таким способом Украине войну не выиграть. Но изуродовать, приговорить себя можно.

28.01.2015

Донбасская война продолжается. Маркировки, определения её могут быть разными. Для меня действенны следующие: «бездарная», «бессмысленная», «братоубийственная».

В этой войне нет и не будет победителей. В том классическом смысле, в каком они бывают в войнах. Ни Украина, ни Донбасс, ни Россия в выигрыше не останутся. Вся эта пламенная демагогия о тотальном уничтожении врага – чушь. Прежде всего потому, что истинного врага на поле боя нет. Он наблюдает за войной с безопасного расстояния.

Жутко, люди радуются убийству, истреблению, боли другой стороны. Хотя на первый взгляд всё логично: идёт война, враг в ней должен быть уничтожен, разбит. Ни милосердия, ни пощады. Карать каждого, кто не с нами и у кого меч в руках.

Но есть и обратная сторона. О ней говорить, несмотря на её очевидность, всё больше не принято. Враг – слишком общая формулировка, требующая конкретизации. Всегда, а в это апокалипсическое время особенно.

Для того, собственно, и придуманы эти идиотские ярлыки: укроп, колорад, свидомый, ватник, майдаун – необходимые, чтобы скрыть суть. Простенькая, но эффективная уловка № 666. Суть же она такова: убивают людей. Не жук – растение, а человек человека. Независимо от того, чья форма на нём одета.

Русский убил украинца, украинец убил русского. Вот к чему свелась эта бойня под номером бесконечность. К противостоянию не двух государств, но народов – русского и украинского. И это – главная трагедия, боль сегодня.

Один записался в батальон, дабы карать русского. Другой взял автомат и отправился на фронт добровольцем, чтобы застрелить украинца. «Украинец», «русский» для оппонента, противника становятся не просто ругательствами – данный этап мы уже прошли, а приговором и объяснением смерти.

Помню эту девочку с её стишком «Никогда мы не будем братьями». Говорят, она покаялась. Я надеюсь. Потому что лепта её в пролитии крови больше, чем кажется.

Это ведь не просто стишок, нет. Это начало оправдания, это манифест бойни. Не братья мы. И никогда ими не будем. А кто мы тогда? Враги, которые при необходимости будут резать друг друга.

И вот необходимость настала, её создали. Братья взяли ножи, автоматы. Сели на бронетранспортёры, танки. Подкатили миномёты, пушки. Чтобы месить друг друга. Сначала малыми группами. А потом – как можно большими. И вот уже тысячи расстреливают друг друга. А гибель ещё десятков тысяч – побочный эффект этого расстрела.

Есть и другие. Те, кто уселся вроде бы как в тепле, вроде бы как в комфорте, и душонкой своей, мелкой, обезображенной, радуется, – да что там! – упивается смертью кацапов или хохлов. Вот что мы получили. Не трещину между братскими народами, не пропасть, а разделительную черту вечности, за которой не будет возврата.

Но в кого ты стреляешь, брат? Кого ненавидишь? Наша ли эта война?

Братоубийственная война не может быть нашей. Мы всегда были, есть и будем братьями. Одна кровь, один народ. Одна паства.

Да, нас десятки лет убеждают в обратном. Рассказывают дурные истории, сочащиеся, как уста дьявола, ложью, о том, что у нас нет общих корней, о том, что нас ничего не связывает.

Что ж, я вынужден признать, эта гнусная ересь достигла внушительных результатов. Особенно в поколении нагленьких поэтесс, декларирующих, что никогда мы не будем братьями. Молодцы, бесы, у вас кое-что получилось. Мы вам разрешили. Своей глупостью и бездействием.

Ну, а дальше что, разрешившие? Сравняем Донбасс с землёй, искалечим детей, зальём его кровью? Кубань и Белгород от кацапов освободим? Или до Закарпатья дойдём и галичан на колбасу пустим? Вырежем всех хохлов, а? Ну? Что делать-то будем, не братья?

Нет ответа. Потому снова и снова вам приходится идти в атаку. Убивать, гибнуть. Пленники братоубийственной войны. А за вами – толпы гневающихся идиотов. Их плоть стервятникам – вот и весь итог, вот и всё развлечение. Иного в этой братоубийственной войне не будет.

Тот, кто хотел, он уже победил. Не пролив и капли своей крови. Ему хорошо, ему покойно. У него морда трескается от барышей. Он доволен и сыт. Этот Молох, любующийся бойней с западного холма.

На радость ему мы убиваем? Ему приносим свои жертвы? Вот тебе черепа, кости и плоть славян. Вот тебе реки крови славянской. Вот тебе трупы, души славян. На, жри!

Сами его откормили. Этого беса. Он одурел от безнаказанности, обезумел от крови. Ему вкусно. Ему сыто. Его дети в безопасности. А дети Донбасса погибают под бомбами. Дети Украины, России теряют своих отцов.

Так сколько можно убивать друг друга, брат? Во имя кого, во имя чего? Сколько братьев нужно ещё положить, чтобы понять – эта война, славянина против славянина, не наша? Пусть бесы воюют сами, а нам должно жить в мире, брат.