Дава Собел - Долгота

Ведомые алчностью и отвагой, капитаны пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого веков определяли пройденное на запад или на восток расстояние по «счислению пути». С борта бросали лаг и смотрели, с какой скоростью корабль удаляется от временного ориентира. Показания этого примитивного спидометра заносили в судовой журнал вместе с курсом по звёздам или по компасу. Туда же записывали, сколько корабль шёл этим курсом, — для отсчёта времени служили склянки и карманные часы. Исходя из этих данных, капитан рассчитывал долготу, стараясь учесть океанские течения и переменчивые ветры. Нередко он ошибался и в итоге тщетно искал остров, где намеревался запастись пресной водой, или даже целый континент — цель своего плавания. Очень часто метод счисления пути вёл прямиком к смерти.

Из-за неумения определять долготу плавания затягивались, а лишнее время в море обрекало команду на страшную болезнь — цингу. Рацион путешественников, лишённый свежих фруктов и овощей, не обеспечивал их витамином С; от этого кровеносные сосуды становились хрупкими, и люди сплошь покрывались синяками, словно их избили. Раны и порезы не затягивались. Ноги опухали. Самопроизвольные кровоизлияния в мышцах и суставах доставляли страшную боль. Десны кровоточили, зубы шатались. Несчастные хватали ртом воздух, преодолевая неимоверную слабость, а затем сосуды у них в мозгу лопались, и наступала смерть.

Неспособность вычислить долготу не только несла страдания морякам — она ещё и подрывала мировую экономику. Маршруты, сулившие наименьшую опасность, были наперечёт. Китобои, купцы, военные и пираты — все шли одним и тем же путем, что заметно облегчало грабежи. Так, в 1592 году эскадра из шести английских военных кораблей подстерегала у Азорских островов испанские галеоны, идущие из Карибского моря. В западню, расставленную испанцам, угодила португальская каракка «Мадре де Диос», возвращающаяся из Индии. Тридцать бронзовых пушек на борту «Мадре де Диос» не спасли каракку: она была захвачена, и Португалия лишилась сказочного богатства. В корабельном трюме стояли сундуки, наполненные золотыми и серебряными монетами, жемчугами, алмазами, мускусом, коврами, ситцем и слоновой костью. Вес пряностей исчислялся тоннами: более четырёх тонн перца, сорок пять — гвоздики, тридцать пять — корицы, и по три — мускатного цвета и мускатного ореха. Стоимость «Мадре де Диос» составила полмиллиона фунтов стерлингов — притом что вся английская казна в то время насчитывала немногим больше миллиона.

К концу семнадцатого века почти триста кораблей в год курсировали между Британскими островами и Вест-Индией. Потеря даже одного из них приносила огромные убытки, и купцы мечтали избежать неизбежного. Они мечтали отыскать тайные морские пути, а для этого надо было научиться определять долготу.

Прискорбное состояние навигации тревожило Самуэля Пеписа, в то время чиновника морского ведомства. В 1683 году автор прославленного дневника посетил Танжер и, основываясь на собственных невесёлых впечатлениях от плавания, заметил: «Глядя, какая неразбериха царит в определении координат, какие противоречивые результаты получаются даже у одного человека и к каким нелепым аргументам прибегают для их обоснования, ясно понимаешь, что лишь по всемогуществу Божьего Провидения, по огромности морей, да по великой удаче бед с нашим флотом происходит столько, сколько происходит, а не намного больше».

Слова эти оказались провидческими, когда корабли адмирала Шовелла потерпели крушение у островов Силли, так близко от главных морских портов Англии. Трагедия 1707 года всколыхнула страну и выдвинула задачу о долготе в список первоочередных государственных забот. Гибель стольких моряков, стольких кораблей, такой беспримерный позор для нации — всё это заставило заново осознать опыт прошлых утрат и прийти к выводу: безумие — плавать по морям, не умея определять долготу. Две тысячи безвинных жертв ускорили принятие знаменитого Акта 1714 года, в котором парламент пообещал двадцать тысяч фунтов за решение задачи о долготе.

В 1736 году безвестный часовщик Джон Гаррисон испытал многообещающий образец на борту корабля «Центурион», идущего из Англии в Португалию. Корабельные офицеры лично убедились, что часы Гаррисона помогают точнее определять координаты. У них были все основания благодарить часовщика, когда на обратном пути в Англию его хронометр показал, что они сбились с курса почти на шестьдесят миль.

Однако, когда в сентябре 1740 года коммодор Джордж Ансон отплыл на «Центурионе» в южную часть Тихого океана, морской хронометр остался в доме своего создателя на Ред-лайон-сквер. Гаррисон, завершив вторую усовершенствованную версию механизма, трудился над третьей, ещё более точной. Не все в то время признавали подобные устройства, а до их массового производства предстояло ждать ещё пятьдесят лет. Эскадра Ансона пересекла Атлантику по старинке: полагаясь на точное знание широты, счисление пути и моряцкий опыт. После необычно долгого путешествия она благополучно достигла Патагонии, и здесь произошла трагедия — из-за ошибки в определении долготы.

7 марта 1741 года с командой, уже сильно поредевшей от цинги, Ансон провел «Центурион» проливом Ле-Мер из Атлантического океана в Тихий. Когда он огибал мыс Горн, с запада налетел шторм. Паруса изорвало в клочья, волны захлёстывали палубу. Шторм утихал лишь для того, чтобы обрушиться на моряков с новой силой. Пятьдесят восемь дней он нещадно трепал эскадру Ансона. Ветер нёс дождь, снег и град. Цинга свирепствовала, выкашивая от шести до десяти человек в сутки.

Ансон упорно шёл на запад по шестидесятой параллели, пока не заключил, что проделал двести миль к западу и оставил Огненную Землю далёко позади. Пять других кораблей эскадры разметало бурей, и некоторые из них сгинули навсегда.

Первой же ясной ночью за последние два месяца Ансон взял курс на север — к земному раю под названием Хуан-Фернандес. Там, он знал, будет пресная вода, покой для умирающих, пища для живых. До тех пор им предстояло держаться на одной надежде: от вожделенных островов корабль отделяло ещё несколько дней плавания. Однако, когда утренняя дымка рассеялась, Ансон увидел берег совсем близко, прямо по курсу. То был остров Нуар, лежащий у западного побережья Огненной Земли.

Как такое могло случиться? Неужто корабль шёл в обратную сторону ?

Ансона сбили с толку течения. Думая, что идёт на запад, он практически оставался на месте. Выход был один: вновь идти на запад, а затем повернуть на север, к островам Хуан-Фернандес. Ансон знал: если не удастся и в этот раз, если он по-прежнему будет терять в день по нескольку человек, то вскоре некому будет управлять парусами.