Эпсли Джордж Беннет Черри-Гаррард - Самое ужасное путешествие

10 января 1912 года

Видимость по-прежнему очень плохая, довольно сильная метель, но приходится идти — до склада ещё далеко; и всё же мы надеемся дотянуть до него, прежде чем провиант кончится.

Я строго за ним слежу. Глаза у Крина поправились.

11 января 1912 года

Сегодня всё выглядит немного веселее. Отчётливо видна земля, значит, ясно, куда править. Так приятно на неё смотреть, но думаю, нам придётся приналечь, чтобы достигнуть склада, пока не вышел весь провиант. Откладываю понемногу от каждой порции, чтобы не остаться с пустыми руками, если не успеем вовремя. Сделали 14 миль.

12 января 1912 года

Весь день сплошные происшествия. Сначала попали на сильно пересечённую местность со множеством трещин. Пришлось снять лыжи. Довольно скоро мы очутились наверху нескольких ледопадов, вероятно тех самых, о которых писал Шеклтон, и стали ломать себе голову, как быть дальше: спускаться напрямик — а это 600–700 футов вниз, — или идти в обход, что связано с большой потерей времени; мы сейчас не можем себе этого позволить, поэтому решили спускаться в долину. Нелёгкое это оказалось дело, так как кошек у нас нет — их оставили в складе у горы Дарвин. Но вскоре мы приспособились и стали спускаться, держась за борта саней, своим ходом катящихся в глубокую расселину, между ледяными валами, что, конечно, очень рискованно. Ко времени ленча мы уже были в долине и там устроили привал. Слава Богу, всё сошло благополучно, ни мы, ни сани не пострадали, только потерялась лыжная палка Крина. Приходилось пересекать трещины шириной до 100–200 футов, правда хорошо перекрытые снежными мостами, но мосты-то прочные только посередине, а у краёв очень опасные. Отсюда снег и лёд скатываются вниз на ледник. Из долины мы увидели, что дальше нам идти через холм. Вечером виды на будущее опять довольно мрачные. До склада всего лишь один день пути, но вряд ли мы поспеем туда к завтрашнему вечеру. А если не поспеем, придётся идти на сокращённых нормах — наши запасы почти иссякли. Мы не мешкали, но с самого начала знали, что вовремя придём лишь в том случае, если будем делать по 15,5 мили в день.

13 января 1912 года

Очень плохой день для нас, сплошные трещины и ледопады. К вечеру вымотались до предела. Уже несколько дней идём с большим напряжением. Лагерь поставили не доходя до склада, но надеемся завтра всё же быть там. С радостью спустимся вниз, здесь, наверху, уж очень холодно. Мы полагаем, что, если Скотту повезло, партия вчера уже была на полюсе.

[Скотт достиг полюса 17 января.]

14 января 1912 года

Воскресенье, пришли к складу у горы Дарвин в 2 часа пополудни и устроили привал для ленча {140} . Еды достаточно, и это очень приятно. Вынули из закладки рацион на три с половиной дня, его должно хватить на следующие 57 миль пути, до склада у горы Клаудмейкер. И хватит, если мы будем чувствовать себя так же хорошо, как сейчас. В складе оставили записку капитану — сообщили о нашем благополучном прибытии, пожелали ему счастливого пути. Сахар из склада лежал на солнце и начал таять, мы всё привели в порядок. Настроение сегодня бодрое. Откопали кошки и, не теряя времени, пошли вперёд. Медлить нельзя. Теперь начали быстро спускаться вниз. Вечером вполне тепло, чай и еда не стынут так быстро.

Всё складывается благополучно. Мы рассчитываем быстро спуститься с ледника. Ещё на пути туда мы кое-где с большим трудом взбирались на крутые склоны. После резкого подъёма начинался длинный постепенный спуск длиною в две-три мили.

Мы отметили эту особенность по пути на юг и обменялись тогда впечатлениями, но теперь, беря длинный тягучий подъём, на своей шкуре почувствовали, как это тяжело.

15 января 1912 года

Шли сегодня хорошо. Лёд очень шероховатый, масса трещин, но с кошками на ногах быстро продвигаемся. К вечеру даже не хотелось останавливаться, но решили, что не стоит переутомляться — нам ещё идти и идти.

16 января 1912 года

Сегодня опять хорошо продвинулись вперёд, но ночуем на очень неровном льду, среди валов сжатия. Нам кажется, что мы слегка отклонились от правильного курса, но, по мнению мистера Эванса, мы не могли далеко уйти ни в ту, ни в другую сторону. Крин и я с ним согласны, нас убеждают наземные приметы. Так или иначе, мы надеемся утром выйти из этого завала и к вечеру достигнуть склада у Клаудмейкера.

Только тогда мы почувствуем себя в безопасности, но сейчас, сдаётся мне, погода опять не предвещает ничего хорошего. До сих пор нам везло — не приходилось задерживаться из-за ненастья. Всё гадаем, какая у полюсной партии погода, повезло ли ей? Они, наверное, уже идут к дому {141} . Сейчас можно больше писать, так как здесь намного теплее, чем наверху. Вечером спорили, дошли ли собаки до мыса Хат и где находится докторская партия [партия Аткинсона] {142} . Она, наверное, уже недалеко от базы. Подсчитывали, сколько дней нам ещё до неё идти при такой скорости движения, сейчас. как

17 января 1912 года

Сегодня хлебнули горя, не приведи Господь ещё раз испытать такое. У меня нет слов, чтобы описать, в какие невероятные развалы льда мы попали сегодня и как мы чудом избежали гибели. Этот день мы запомним на всю жизнь. Чем больше мы старались выйти из хаоса, тем хуже запутывались в нём.

Временами казалось, что дальше нет пути, но и отступать некуда. Часами сражались мы с нагромождениями льда, стараясь выйти за их пределы, но всё было как будто против нас.

Я шёл впереди на длинной постромке и пробовал пересекать те хребты льда, через которые, как мы считали, можно переправить сани, не провалившись в бездонные пропасти, а их было так много по обеим сторонам, что мы перестали обращать на них внимание. Часто, очень часто мы видели зияющие провалы таких размеров, что в них легко исчез бы самый большой корабль. И так весь день. Нервы у нас были натянуты до предела, а больше всех был удручён мистер Эванс; он сокрушался, что завёл нас в такую жуть. На самом деле его вины в том нет, никто, спускаясь по леднику, не может знать, что его ждёт впереди, хорошо ещё, что пока мы все живы. К вечеру вышли, кажется, на место поровнее.

До склада не дошли, хотя лагерь поставили безусловно невдалеке от него. Таких дней и врагу не пожелаю.

18 января 1912 года

Выступили в прекрасном настроении — ещё бы, скоро будет склад! — но довольно скоро попали в такую зону сжатия, перед которой бледнеют все вчерашние. Боже мой, что это был за денёк! Я не в силах рассказать, через что мы прошли, кто поверит, что после этого можно остаться в живых! Будь у нас фотоаппарат, мы бы сделали несколько потрясающих снимков.

Весь день шли на голодном пайке — ведь мы уже запаздывали на полтора дня, когда выбрались из завала. «Выбрались» — потому что сейчас я пишу, сидя недалеко от склада.