Игорь Дмитриев - Упрямый Галилей

…25 февраля 1616 года Его Святейшество приказал Его Высокопреосвященству кардиналу Беллармино вызвать к себе Галилео и сделать ему предписание оставить и не обсуждать никоим образом ( facesse precetto di lasciare e non trattar in modo alcuno ) вышеупомянутое мнение о неподвижности Солнца и неподвижности Земли (очевидно, описка, по смыслу документа должно быть: «движении Земли». – И.Д .) 1256.

Однако, как уже указывалось выше (см. «Пролог»), приказ его святейшества был иным: Беллармино должен был увещать Галилея не поддерживать «мнения Коперника» (без всяких там « non trattar[e] in modo alcuno »), то есть сделать ученому наставление ( admonitio ), и только если тот станет возражать, комиссару инквизиции дозволялось дать тосканцу строгое precetto (предписание).

После такого изложения папского распоряжения предугадать, как в Summarium будут описаны события следующего дня, уже несложно. Действительно, по версии составителей этого документа, «26 [февраля 1616 года] названный кардинал в присутствии отца Комиссара Священной канцелярии, нотариуса и свидетелей сделал ему указанное предписание ( precetto ), коему он [Галилей] обещал подчиниться». Суть же предписания состояла в том, что Галилей должен был «полностью оставить ( omnino desereret ) указанное мнение» и более «никаким способом не поддерживать, не преподавать и не защищать его ( quovis modo teneret, doceret et defenderet )», иначе Священная канцелярия и т.д. 1257

Получалось, что кардинал Беллармино дал Галилею жесткое предписание ( praeceptum , а не monitum ), тогда как остальные присутствующие выступали в роли статистов. А далее в Summarium следует загадочная фраза:

В соответствии с этим Священная Конгрегация Индекса выпустила декрет ( In conformità di che usci decreto della S. Congregatione dell’Indice ), который вообще запрещал любую книгу ( si prohibit generalmente ogni libro ), рассматривавшую указанное мнение о движении Земли и неподвижности Солнца 1258.

«В соответствии» (можно перевести иначе – «в согласии») с чем? Что в данном случае означает местоимение che ? По контексту документа – «в согласии» с precetto кардинала Беллармино. Но опубликованный (« ubique publicandum ») декрет никак не был следствием приватного увещания зашедшегося в коперниканском экстазе тосканца! Может быть, авторы Summarium хотели подчеркнуть, что полученное Галилеем precetto должно было удержать его от написания сочинения в защиту теории Коперника? Если так, то тогда смысл сказанного в Summarium становится понятным: Галилей, как наиболее вероятный автор возможных в будущем сочинений в защиту гелиоцентрической космологии, в преддверии публикации декрета Конгрегации Индекса получил персональное превентивное предупреждение оставить гелиоцентризм в покое, чего, как известно, он не сделал, хотя и обещал.

Далее, декрет Конгрегации Индекса от 5 марта 1616 года не содержал запретов «вообще» всех книг, в которых шла речь о теории Коперника, там было сказано иначе: книги, которые излагают гелиоцентрическую теорию (а это в первую очередь книга самого Коперника «De revolutionibus»), «должны быть временно задержаны впредь до их исправления», и после того, как соответствующие исправления в «De revolutionibus» были внесены, этот трактат был разрешен к печати и распространению. Полный запрет касался только сочинений, авторы которых (как, например, Фоскарини) утверждали, что коперниканскую теорию можно согласовать с текстом Священного Писания, если последнее не понимать только буквально.

Разумеется, если трактовать декрет так, как это сделано в Summarium , то Галилей оказывался виновным в том, что написал книгу, заведомо подлежащую запрету. А если принять во внимание, что ему незадолго до выхода декрета было сделано персональное внушение (да еще в жесткой форме), фактически требовавшее вообще забыть о существовании гелиоцентрической теории, то вина тосканского математика перед матерью католической церковью становилась поистине безмерной, а главное – при такой трактовке событий появлялась возможность считать Галилея настоящим еретиком.

Правда, версия Summarium имела один крупный дефект: она ставила под удар отца Риккарди и других цензоров. Ведь если допустить, что декрет полностью запрещал упоминать о теории Коперника, то Риккарди и его коллеги вообще не имели права рассматривать «Dialogo», а должны были немедленно по получении рукописи отправить ее, не читая, прямиком в трибунал вместе с автором!

Что касается первой реакции в Риме на «Dialogo», в Summarium сказано:

…По распоряжению Его Святейшества он [отец Риккарди] прилежно собрал отовсюду, где было возможно, все прочие [еще не распроданные] экземпляры [книги Галилея]. Он [отец Риккарди] рассмотрел книгу и обнаружил, что Галилео нарушил данные ему приказы и предписания, отклонившись от гипотетического обсуждения ( haveva trasgredito gli ordini et il precetto fattogli, con receder dall’ipotesi ) [теории Коперника] 1259.

Видимо, под ordini подразумевались инструкции Урбана VIII, переданные через Риккарди флорентийскому инквизитору Эджиди, где, в частности, было ясно указано: «никоим образом не следует считать это [коперниканское] мнение абсолютно истинным, но лишь гипотетическим». А что же тогда подразумевалось под словом precetto ? Скорее всего, речь шла о предписании, данном Галилею в феврале 1616 года.

Но главное – в Summarium ни слова не было сказано про специальную комиссию, созданную по распоряжению Урбана VIII в августе 1632 года для рассмотрения «Dialogo» с теологических позиций, и о выводах этой Комиссии. Ситуация в Summarium представлена так, будто экспертизой книги занимался исключительно отец Риккарди. Причем это единственное место в Summarium , где упоминается, по сути, главный (по крайней мере для Урбана и членов комиссии) пункт обвинения Галилея: трактовка гелиоцентрической теории как «абсолютной истины». Формально позиция и мнение Святейшего учтены, но… en passant . Создается впечатление, что автор/авторы Summarium старались не придавать этому наиболее тяжкому « Capo principale » (от которого шел прямой путь к обвинению Галилея в формальной ереси) «слишком большого веса» 1260, связав это обвинение с персональной оценкой «Dialogo» отцом Риккарди.

Что касается изложения первого допроса Галилея в инквизиции (12 апреля 1633 года), то в Summarium представлена только позиция обвиняемого и без каких-либо существенных искажений. В части, посвященной второму допросу Галилея (30 апреля 1633 года), цитируется (причем in extenso ) заявление ученого о том, как, перечитав свою книгу, он понял, что несколько увлекся изложением доводов в пользу теории Коперника и не развил должным образом контраргументы (и все по причине чрезмерного тщеславия), а также его предложение написать продолжение «Dialogo».