Александр Щипков - Соборный двор

Почему Московская Патриархия не воспользовалась предложением Л. Кучмы и не попыталась заключить с ним союз? Ответ ясен. Как только УПЦ получает реальную автокефалию, она автоматически теряет политическую поддержку со стороны России, связи с РПЦ МП рвутся и патриарх Алексий без боя сдает плацдарм патриарху Варфоломею. Поэтому УПЦ много выгоднее не спешить и включаться в сложную композиционную игру, промежуточные результаты которой могут приносить определенные дивиденды. Самый сильный козырь в руках УПЦ – книга апостольских правил. Константинополь, заинтересованность которого в Украине очевидна, может рискнуть принять под свой омофор как УАПЦ, так и УПЦ КП. Неканоничность УПЦ КП ни у кого не вызывает сомнений. Каноничность автокефалов можно оспаривать в том случае, если вести ее генеалогию от «УАПЦ 1921 года», а можно отсчитывать ее рождение от «Пинского собора» УАПЦ 1942 года и найти некоторые «канонические основания». По признанию управделами Киевской митрополии епископа Митрофана (Юрчука), «года два назад в лавре мы вели с УАПЦ переговоры», сегодня «нет никакой вражды». УАПЦ также весьма корректно отзывается о РПЦ. В принципе Москва может закрыть глаза и молчаливо согласиться с легализацией УАПЦ, уступить ее Константинополю и просить в обмен полного устранения от дел патриарха УПЦ КП Филарета (Денисенко), передачи УПЦ Владимирского и Михайловского соборов, что обеспечит УПЦ первенство в столице и сохранит за ней влияние на президента. Кроме того, УПЦ при подобном раскладе может рассчитывать на теоретически возможный будущий конфликт между УАПЦ и УГКЦ, ослабляющий обе церкви, приходы которых в основном сосредоточены в Галиции и до сих пор окончательно не поделены между ними. Обе церкви опираются на радикальных националистов, «пассионарны» и конфликтны. Пойти на более тесный диалог с УАПЦ и УПЦ КП митрополиту Владимиру (Сабодану) трудно, поскольку низовое звено, миряне и рядовое духовенство, в течение нескольких лет вело более ожесточенную борьбу с автокефалами и «папистами», чем с униатами, о чем на протяжении нескольких лет умалчивали как Москва, так и Ватикан. И если с униатами произошло молчаливое примирение, то, как сказал нам один тернопольский священник (кстати, чистый украинец), «мы признание Варфоломеем УАПЦ никогда не признаем, и сами в автокефалию не пойдем – не за то мы с ними сражались и защищали свои храмы».

Вторая по численности церковь, УПЦ КП, объединяет более двух тысяч приходов. Слабость этой организации в отсутствии церковной дисциплины и моральном уровне духовенства. Клирики УПЦ КП представляют собой типичный слой безвольного советского духовенства, озабоченного в первую очередь заработками. Оставаясь людьми религиозными, «капистское» духовенство нередко тайно носит крестить собственных детей в каноничную УПЦ, там же заказывает сорокоусты по своим покойникам и так далее. В половине приходов КП первоиерарх Филарет Денисенко даже не поминается на литургии. Сильная сторона УПЦ КП – это ее патриарх. Лишенный сана, расстриженный Филарет обладает острым умом, громадными связями и немалыми средствами. Он понимает, что УПЦ КП не приходится рассчитывать на прямую поддержку Константинополя, взоры которого устремлены на УАПЦ. Поэтому Филарет, судя по всему, рассчитывает перехитрить и УАПЦ, и Константинополь – способствовать процессу легализации УАПЦ, с тем чтобы постепенно вытеснить автокефалов и занять их нишу. Добиться этого почти невозможно, поскольку трудно представить, чтобы патриарх Варфоломей рискнул пойти на евхаристическое общение с монахом, которого расстриг сам патриарх Алексий. Это бы означало, что Константинополь готов на полный разрыв отношений с РПЦ МП. Филарету остается только надеяться на мощную поддержку власти, которая политическими или экономическими рычагами могла бы попытаться влиять на решения Константинополя. При этом нужно осознавать, что отношения Филарета с Кучмой далеко не простые, и особенность их заключается в том, что Филарету постоянно приходится шантажировать президента, опасающегося повторения кровавого побоища, которое устроил Филарет в 1995 году возле Софийского собора во время похорон своего предшественника на посту патриарха УПЦ КП Владимира Романюка. С одной стороны, за спиной Филарета постоянно маячит форма УНА-УНСО, с другой стороны, во время предвыборной кампании во Владимирском соборе листовок, призывающих голосовать за Кучму, было едва не больше, чем проскомидийных записок. В самый священный для украинца день – 24 августа, в День независимости Украины, настолько священный, что греко-католический епископат даже прервал на этот день Успенский пост, Филарет вывел народ пикетировать Киево-Печерскую лавру, где Блаженнейший митрополит Владимир (Сабодан), глава УПЦ, освящал Успенский собор в присутствии главы государства. Патриарх УПЦ КП повел себя, как брошенная фаворитка: собрал прессконференцию, на которой всячески подчеркивал, что Кучма попал в «зависимость от Московской церкви».

Надо отдать должное Леониду Кучме, который не позволил эмоциям вырваться наружу и смиренно стерпел как оскорбления со стороны УПЦ КП, так и пощечину от Архиерейского собора РПЦ МП. Высочайший взор упал на самую малочисленную церковь – Украинскую автокефальную. Киев решил попробовать поработать с автокефалами, тем более что объединенная поместная церковь поначалу в любом случае будет «церковью меньшинства», то есть уступать УПЦ по количеству приходов.

УАПЦ последнюю пару лет, благодаря доценту Харьковского университета, архиепископу Игорю (Исиченко), бывшему советнику покойного патриарха Дмитрия (Яремы) и нынешнего управделами, демонстрировала разумную политику и тонкие тактические ходы. В первую очередь УАПЦ, как и положено, проявляла лояльность к власти. Затем завязала успешные связи с Украинской православной церковью в США и Канаде, а через них и со Вселенским патриархатом. После того как Московская патриархия была вынуждена вернуть униатам три тысячи приходов, УАПЦ, забравшая у той же МП 600 приходов, умело отыграла роль спасителя православия в Галиции. Критиковала РПЦ МП в корректных выражениях, а порой и призывала «отнестись с пониманием» к «антиукраинским решениям» Архиерейского собора, продиктованным сложной политической обстановкой в России. Перевела на украинский и издала книгу «Школа молитвы» митрополита Антония Блума – своеобразное приглашение к взаимотерпимости. То есть всячески выражала стремление объединить разрозненные православные приходы таким образом, чтобы не поссориться с Московской Патриархией. УАПЦ объявила даже о приостановке епископских хиротоний в своей церкви до полного урегулирования канонических препятствий. УАПЦ предложила власти сотрудничество и была услышана. Председатель Госкомрелигии Украины Виктор Бондаренко посетил Вселенского патриарха Варфоломея и просил его принять более активное участие в создании Единой Поместной Украинской Церкви. Патриарх Варфоломей уклонился от быстрых решений, поддержав саму идею. При этом, по просьбе УАПЦ, он благословил главу украинских епархий Константинопольского патриархата в диаспоре митрополита Иринупольского Константина (Багана) возглавить Поместный Собор УАПЦ (14–15 сентября с.г.) и, главное, – сослужить с епископатом УАПЦ. Евхаристическое общение УАПЦ и Константинополя было установлено «по прецеденту», до формального канонического признания. Киевская власть, со своей стороны, приложила максимум усилий для того, чтобы собор прошел успешно: взяла на себя частичное финансирование, предоставила зал и Свято-Андреевский храм для богослужений. В перспективе этот храм был обещан УАПЦ.