Александр Щипков - Соборный двор

Формально вроде бы у удмуртов есть свое место в Церкви: десятая часть клира – удмурты. В некоторых сельских приходах вновь некоторые элементы богослужения совершаются по-удмуртски. В епархии работает блестящий ученый, удмурт по национальности, кандидат филологических наук дьякон Михаил Атаманов, уже переведший на современный удмуртский язык четыре Евангелия и Псалтирь. Однако примечательно: сам отец Михаил жаловался нам, что его бывшие коллеги, удмуртские интеллигенты, относятся к его деятельности враждебно – они либо ушли в язычество, либо симпатизируют ему. В то же время он не чувствует горячей и заинтересованной поддержки в епархии. И это не какая-то досадная случайность. Есть некоторое неотрефлексированное, не выраженное в текстах отношение к удмуртам в Церкви, которое препятствует им найти в ней себя. Да, есть активные православные удмурты, есть удмурты-священники. Но стать православным психологически означает отказаться от своих национальных интересов. Яркий пример такого пути для удмурта – судьба В. Ш., председателя одного из православных братств. Став активным православным, он с жаром отстаивает идеалы «Святой Руси», единства России. Судьба своего народа перестала его волновать, он враждебно настроен к удмуртскому национальному движению.

Да и сами русские относятся к Православию как к своей этнической церкви. Никогда не говорится, но фактически подразумевается: стал православным – отстаивай русские интересы. Неудивительно поэтому, что многие, если не большинство активистов национальных движений, относятся к Московской патриархии враждебно, видят в ней угрозу национальному бытию удмуртов. По сути, безразличие православной епархии к удмуртским проблемам в конкретных условиях сегодняшнего дня в глазах удмуртов выглядит как агрессия.

В 90‑м году национально настроенная интеллигенция совершила принципиальный шаг: зарегистрировала языческую организацию «Удмурт вэсщь». Во главе общины встал человек, обладающий в Удмуртии широкой известностью – народный художник республики, а отныне почетный жрец Семен Николаевич Виноградов.

Религиозно-мифологические представления древних удмуртов достаточно хорошо изучены, но они не соответствуют представлениям современных неоязычников. Поскольку нас интересуют именно они, то мы перескажем вкратце кредо почетного жреца Семена Виноградова, которое он изложил нам за чашкой чая в сумраке своей мастерской.

Вся природа, все ее явления, равно как и жизнь людей, одухотворены, за ними стоят божества и духи. У духовной жизни есть три основных уровня. Космический, в котором главенствует центральное божество – Солнце, называется Инмар. Второй уровень охватывает воздушные стихии, поднебесье и называется Куазь. Третий тварный уровень земли именуется Кэлчинь. На каждом уровне обитают свои духи и действуют свои правила общения с людьми.

У доброго бога Инмара есть антипод – злой дух по имени Луд. Царь всех злых духов Луд не соответствует христианскому пониманию дьявольского начала. Он не черт, он справедливый повелитель зла, насылающий на людей беды за их проступки.

До сих пор остатки жреческого сословия делятся на два крупных рода. Первый днем молится Инмару, второй имеет дело только с Лудом и молится ему только ночью. Они посещают разные священные места, имеют разные традиции и никогда не вступают в перекрестные браки. Народ одинаково почитает оба рода и одинаково их побаивается.

Инмар и Луд – не враги, они – зеркальные отражения одной силы, регулирующей социальные и этические отношения удмуртского мира.

Отношения живых и мертвых строятся также по зеркальному принципу. Умершие по-своему живут в своем царстве мертвых, в своей мертвой стихии. Духам предков не поклоняются и не молятся – их задабривают, чтобы не утащили к себе в загробный мир. В своем зеркальном мире покойники подчиняются тем же богам, что и живые, ведут свое хозяйство и даже вступают в браки, для чего через два-три года после похорон родственники собирают «приданое»: мужчине закалывают лошадь, а женщине – корову. Сегодня эти обременительные жертвы замещаются всякими хитроумными способами вроде покупки коровьих костей на бойне. Этот ритуал называется «свадьбой на тот свет». Нарядно одетые родственники собираются к столу, трапезничают из специальной посуды, которой в обиходе не пользуются. А затем все переодеваются «наизнанку»: мужчины в женье платье, женщины – в мужское и, разложив на полотенцах жертвенные кости, с колокольцами и песнями отправляются в лес, на свою зеркальную свадьбу мертвых.

Долго Семен Виноградов удивлял нас своими рассказами. По отношению человека к смерти можно судить и о его религиозном мировоззрении. Языческая система ценностей Виноградова не вызывала сомнений.

Более того, эта система легла в основу теории, согласно которой благополучие научно-технического прогресса непосредственно зависит от благополучия мирового язычества. По мнению жреца, христианство и ислам – «агрессивные мировые религии» – завели человечество в тупик. Народы, отрекшиеся от «своих» богов ради христианства, не имеют будущего, потому что совершили «духовное предательство». Наиболее перспективный народ – японцы, которые сохранили народную веру. Прогресс заставит мир вернуться к язычеству. Знаменательно: когда в Ижевске впервые появилась русская языческая община «Тур», – лидеры «Удмурт вэсщь» приветствовали ее, несмотря на ее националистическую направленность.

Социально-экономические теории язычников требовали политического воплощения.

Почетный жрец Виноградов – человек аполитичный, плохо разбирающийся в политике, живущий в мире древних мифов и фольклорных образов. Тем не менее идейная связь язычества с национальным политическим движением «Кенеш» («Всеудмуртской ассоциацией») очевидна. Антирусская и антиправославная направленность движения, требования «удмуртизации» республики, установления квот в парламенте и администрации объективно смыкаются с языческим мировоззренческим противостоянием православию. Активисты «Кенеша» если в большинстве своем и не практикующие язычники, то по крайней мере сочувствуют язычеству. Логика развития политического и религиозного национализмов неизбежно должна привести к их слиянию.

Лидеры «Кенеша» были уверены в широкой поддержке своей программы удмуртским народом, однако выборы в удмуртский парламент в марте 1995 г. привели к их сокрушительному поражению – ни один их кандидат не прошел в парламент даже в районах, где удмурты составляют большинство.

Однако существует и более умеренное удмуртское национальное движение – «Шунды». На выборах 1995 г. оно выступало в блоке с «Кенешем», хотя никогда не разделяло его радикальных взглядов. Поражение на выборах показало, что этот «брак по расчету» был ошибочным, что и привело к полному размежеванию двух движений. Один из лидеров «Шунды», доктор исторических наук Владимир Владыкин, так сформулировал в беседе с нами свои представления о положении удмуртов: «Мы навсегда связаны с русскими, будет катастрофа с русскими – и нас в воронку затянет. Мы либо выживем с русскими, либо вместе с ними пропадем. Обособляться, требовать привилегий – бесперспективное и вредное занятие».